Так лаконично, рассматривая проблемы формирования античной диалектики, Лосев рисует чудовищную бесчеловечность рабовладельческого государства. Полноценными людьми не являлись ни те, кто потерял свободу, ни те, кто ее отнял. И в двадцатом веке античная проблематика рабства вдруг снова стала актуальной. Рабы-кацетники производили ракеты V-2 штурмбанфюрера фон Брауна на подземных заводах рейхсфюрера Гиммлера. Рабы-зеки трудились в авиационных шарагах маршала госбезопасности Лаврентия Берии, как конструктора Туполев и Королев; строили атомные города за колючей проволокой…
Достижения науки воплощались в жизнь рабами. Но создали науку не рабы и не рабовладельцы. Ни являющийся и поныне образцом человеческой добродетели Сократ; ни склонные к Realpolitik и метавшиеся между тиранами и монархами Платон с Аристотелем. Для этого европейской цивилизации понадобилось пройти через Средневековье с его христианской, хоть порой и схоластической культурой.
"Совсем другое дело - средневековое мышление, в котором основной интуицией была не интуиция чувственного тела, а интуиция личности. Поэтому абсолютом здесь оказался не чувственно-материальный космос, но личность, которая выше всякого космоса и которая является даже его творцом и создателем. И какие бы совпадения мы ни находили между средневековым монотеизмом и античным пантеизмом, то и другое никогда не могут отождествляться, откуда и непроходимая пропасть между античным и средневековым мышлением" [Лосев А. Ф., История античной философии в конспективном изложении. (Эту карманную книгу можно горячо порекомендовать весьма занятым, а также честно ленивым читателям для знакомства с мыслью Греции.)].
Часто говорят (ну, скажем, блистательный мыслитель современности Умберто Эко с его весьма интересной статьей "Средние века уже начались"), что развитие прогресса может вернуть человечество в Средние Века. Рискнем пойти дальше и предположить, что прогресс при некоторых условиях может вернуть человечество к рабовладельческому обществу.
Рискнем?
А в таком предположении особого риска вообще-то и нет!
Эконометрия
Эконометрия (econometrics), эконометрика, наука, изучающая конкретные количественные закономерности и взаимосвязи экономических объектов и процессов с помощью математических и статистических методов и моделей.
Развитию этой дисциплины предшествовали работы Вилфрида Парето, предложившего уравнение гиперболы для характеристики распределения доходов населения (1897), термин "эконометрия" впервые использовал польский экономист П. Чомпа (1910), широко ввел в научный оборот норвежский экономист Р. Фриш (1926), и в 1930 году было создано Международное эконометрическое общество.
Дальше были работы Ч. Коббам и П. Дугласа, Р. Солоу, К. Арроу, создавших и обобщивших производственные функции, многофакторные корреляционные модели Я. Тинбергена, Л. Клайна, Р. Стоуна; межотраслевой баланс В. Леонтьева; линейное программирование Л. Канторовича и тысячи и тысячи современных работ.
Рабы не мы
Вот лауреат Нобелевской премии по экономике 1993 года Роберт У. Фогель.
В 1974 году он публикует сенсационную и даже скандальную книгу "Время на кресте" ("Time on the Cross: The Economics of American Negro Slavery"). В ней сухими и точными уравнениями эконометрики доказывается, что, вопреки расхожему мнению, рабство на хлопковых полях Юга Соединенных Штатов было вполне рентабельным на период Гражданской войны и оставалось бы таковым чуть ли не до 1950-х годов, до создания широкозахватных хлопковых комбайнов.
От налета скандальности ученый избавился лишь после выхода более поздней работы "Без согласия или контракта" ("Without Consent or Contract: The Rise and Fall of American Slavery", 1989–92), где с не меньшей точностью и убедительностью показал, что причины, побуждавшие Север к войне за отмену рабства, носили моральный, а не экономический характер.
И многие современные мыслители-марксисты говорят о населении Юго-Восточной Азии (где воплощаются в железо и пластик чудеса нынешнего хайтека) как о главном объекте капиталистической эксплуатации. Но ведь там процветает рабство прямое, с деятельностью, подобной ремеслу античных андроподистов - похитителей детей, для работы в крошечных цехах, правда больше швейных, нежели железячных, и караемая властями КНР весьма сурово. Но чем лучше участь рабочего, СВОБОДНО нанявшегося производить продукцию прославленной ИТ-фирмы за полсотни долларов в месяц по четырнадцать часов в день…
И изобилие потребительских товаров в магазинах Первого мира обуславливается именно этими весьма неблаговидными явлениями.
Трудно сказать, прикончит ли эту эксплуатацию борьба за права трудящихся или правозащита. Но то, что в обозримом будущем на смену живым пролетариям Третьего мира придут железные, а точнее кремниевые, неизбежно. Дело в том, что дешево эксплуатировать можно лишь людей, выросших в условиях сельских обществ с натуральным хозяйством. Их "себестоимость" весьма низка.
А вот даже простое воспроизводство (термин К. Маркса из "Капитала") рабочей силы в индустриальном, а тем паче постиндустриальном обществе, растет неимоверно. Не верите - зайдите в лавку с игрушками и убедитесь!
И вот в какой-то момент, когда кончатся ДЕШЕВЫЕ пятидесятидолларовые рабочие, на их место придут технологические процессы и роботы. Кремниевые рабы. Труд которых обеспечит большинству людей достаток и процветание.
И как же все это отразится на человеке?
Да и почему мы, собственно говоря, рассуждаем в будущем времени. А сегодня?
Скажем, в Европе, со сверхразвитой социальной защищенностью. Распространяющейся не только на коренных жителей, но даже и на везучих, "законных" переселенцев из бывшего СССР.
Социальное пособие. Фактически бесплатная квартира. Мебель и бытовая техника со складов благотворительных организаций. Возможность оформить бабушку сотрудницей ведомства социальной защиты и приставить ее сиделкой к собственной внучке. С регулярным получением жалованья из казны.
И откуда же все это берется? Делятся богатые?
Н-да, такую гипотезу в приличном журнале лучше и не рассматривать…
Гиперэксплуатация европейских рабочих?
Да будь так, переселенцы-получатели благ столкнулись бы не с маргинальной ксенофобией, а с движением, подобным фашизму двадцатых годов прошлого века.
Дело в том, что в глобальной экономике большинство благ потребляется там, где производство ОРГАНИЗУЕТСЯ, то есть в Первом мире, а не там, где оно дислоцируется. Но вот как это сказывается на людях?
Наделенных достатком и свободным временем?
Ну конечно, общество даже в бывших образцово-фашистских державах сейчас куда менее агрессивно. Впервые попавших туда поражает, что толпа молодежи, шумно вываливающаяся из кафе, совсем не агрессивна.
Но вот где сокровища духа?
Где водопад научных достижений?
Почему масса выпускников инженерных и естественных факультетов перебирается каждый год в Новый Свет?
Не есть ли дело в том, что отстранение людей от реального, полноценного труда с полноценными объектами материального мира весьма обедняет человека, холостит его сущность, возвращает нас к описанной Лосевым ситуации.
И губительные ее последствия будут сказываться и тогда, когда кремниевый трудяга придет на смену гиперэксплуатируемому азиату. Ведь обыватель в Европе не задумывается, откуда в его магазин приходят товары. Он может полагать, как многие российские публицисты эпохи перестройки, что в Первом мире "вкалывают роботы".
И даже когда это станет явью, он все равно будет ОТСТРАНЕН от труда. Даже если станет лосниться от сытости.
И такая ситуация вряд ли в длительной перспективе приведет к чему-либо хорошему. Даже если отбросить фантастические мысли о том, что роботы на каком-то этапе техноэволюции обретут разум и чувства и станут страдать от эксплуатации. Нет, для негативных последствий достаточно одного лишь отстранения.
Рабовладельческие полисы античности были на каком-то этапе заменены военно-монархическими организациями Александра и Цезаря, царствами диадохов и Принципатом. Конец - известен. И дело не в несокрушимом натиске орд варваров. Просто эллины и квирины КОНЧИЛИСЬ раньше…
Уильям Росс Эшби
Уильям Росс Эшби (William Ross Ashby, 1903–1972) - выпускник Кембриджского университета, с 1930-го работал психиатром. С 1947 по 1959 годы Эшби руководил исследованиями в госпитале Барнвуд Хаус в Глочестере, в 1959–60-е директор Берденского нейрологического института в Бристоле.
Именно Эшби был одним из основоположников кибернетики, ввел понятие самоорганизации (в работе "Principles of the Self-Organizing Dynamic System". Journal of General Psychology, 1947, vol. 37, pр. 125–128), изобрел такой эффектный прибор, как гомеостат.
С 1960 года он занимал должность профессора кибернетики и психиатрии факультета электроинженерии Иллинойского университета в Урбане. В 1971 году Эшби стал членом Королевского колледжа психиатрии.
