Андрей ВОРОНИН
ГРУЗ ДЛЯ СЛЕПОГО
Страшно подумать, что может произойти, если сойдутся воедино жажда мести, ум, беспощадность, деньги и знание секретов. Полбеды, когда тот, в ком это воплотилось, пылает ненавистью к кому-то конкретно, но если он ненавидит всех.., если информация, которой он владеет – государственная тайна, и не липовая, а самая что ни на есть настоящая.., если ему известны технологии секретных разработок запрещенных видов оружия, если он знает, где слабое место в цепочке законсервированного, но готового в любой момент начать работать конвейера массовых смертей…
Такой человек может возомнить себя Господом Богом, которому дано вершить над людьми Страшный суд.
* * *
Худой, немного сутуловатый мужчина проснулся еще до звонка будильника. Он нервно протер глаза, взглянул в окно и тяжело поднялся с постели. Затем, даже не надев тапочки, шаркающей походкой двинулся в ванную. Зашумела вода. Мужчина ополоснул лицо холодной водой, после чего пустил горячую и принялся бриться. Все его движения были точными, обстоятельными, хотя руки немного и подрагивали.
– Ну что, Александр Михайлович, – обратился мужчина к своему отражению в зеркале, – выглядишь ты ни к черту! В гроб краше кладут.
И действительно, из зеркала на него взирало усталое бледное лицо с желтоватыми темными кругами под глубоко посаженными глазами.
– Да-а, а раньше ведь был красавец мужчина! Что с тобой сделали мерзавцы!
Смочив ладонь водой, он тщательно пригладил коротко постриженные седые волосы. Минут через десять в старом махровом халате мужчина появился из ванной и направился на кухню. Теперь его движения стали более уверенными и точными. Руки больше не подрагивали. Брезгливо взглянув на переполненную тяжелую хрустальную пепельницу и остатки сигарет в пачке, он с тяжелым вздохом высыпал окурки в мусорное ведро.
«Надо завязывать со всеми излишествами, – имелись в виду сигареты, крепкий кофе и алкоголь, – надо завязывать. Иначе ты пропадешь, Александр Михайлович, да-да, пропадешь», – подумал хозяин квартиры и принялся жадно пить сок.
Когда высокий стакан опустел, мужчина поставил на плиту чайник и устроился в кресле.
Кто бы мог подумать, что так сложится судьба! И он, Александр Михайлович Скобелев, полковник ФСБ, чьей быстрой и блестящей карьере завидовали многие сослуживцы, будет прозябать один, без работы, в маленькой невзрачной квартире!
Полковник Скобелев затаил обиду на весь мир, включая и начальство. Пока все шло хорошо, Александра Михайловича ценили. Сколько блестящих операций было проведено под его непосредственным руководством! Тускнели награды, пылились благодарности… А всему причиной – два досадных промаха, две оплошности. И он, Скобелев – уже никто! Его сравняли с землей, смешали с грязью. Даже хотели лишить звания. Но звания все-таки не лишили, а вот со службы попросили. Вернее, ему предложили место в маленьком провинциальном российском городке. Скобелев, конечно же, отказался и, хлопнув дверью, покинул кабинет своего начальника. Прошло несколько месяцев.
Такому человеку, как Александр Михайлович Скобелев, с его огромным опытом оперативной работы не составило бы труда устроиться в какое-нибудь сыскное бюро, в охранное агентство. Его с удовольствием взяли бы на работу в банк, где он мог бы возглавить службу безопасности и получать огромные деньги, абсолютно не сравнимые с теми, которые ему, как подачку, отстегивали в ФСБ. Но Скобелев понимал: служба в коммерческих структурах не для него. Ему нужна власть – неограниченная, абсолютная, чтобы он мог повелевать, а все безропотно выполняли его приказы.
Были когда-то такие славные денечки – Александра Михайловича направили работать в Росвооружение. Он курировал самые ответственные операции по продаже оружия и обладал властью почти безграничной – без его визы не состоялось бы большинство сделок, явных и тайных. И Россия не получила бы многих и многих миллионов долларов. Страна была бедна. Единственное, чего осталось в избытке после развала Советского Союза, так это оружия. Вот российское правительство и взялось торговать своим прошлым могуществом. А, как известно, это не настолько простое дело, чтобы доверить его непрофессионалам. Вернее, поначалу работали непрофессионалы, но после многочисленных проколов и сорванных сделок (особенно после крупных скандалов в прессе) все непрофессионалы были убраны. Их заменили на специалистов – тогда-то и пришел в Росвооружение Скобелев, пришли с ним и несколько генералов. И началась настоящая работа. Именно тогда удалось провернуть самые крупные операции. Оружие продавалось на запад и на восток, в страны Латинской Америки, в Китай – всем тем, с кем раньше Россия даже и разговаривать не стала бы. А сейчас нужны были деньги, много денег. Оружие поставлялось эшелонами, вывозилось на самолетах. Огромные корабли с заполненными до отказа трюмами уходили из российских портов.
Все эти операции требовали строгого контроля. Но помимо контроля, необходимо было и прикрытие, обеспечение негласности сделок. Продавались самолеты и танки, продавались ракетные установки и стрелковое оружие. Уже даже собирались провернуть несколько крупных операций с плутонием. И вот тут у полковника Скобелева случилось два досадных прокола, пусть даже и не по его вине.
Но кто в этом стал разбираться? Подумаешь, какой-то полковник! Задействованы были министры и политики, велась очень большая игра Естественно, провал нужно было на кого-то списать, отыскать, как это водится, стрелочника и сделать его виновным. Стрелочником оказался несговорчивый полковник Скобелев. Тем более что он рьяно принялся доказывать свою невиновность. А от таких людей, как известно, избавляются в первую очередь.
Сначала Скобелеву пригрозили, посоветовали сидеть тихо и молчать в тряпочку. Но не таким человеком был Александр Михайлович Скобелев. Он начал писать бумаги, кое-какие из его записок все-таки попали к людям из окружения Президента.
Вот тогда и разразился скандал. Те, кто сидели, да и теперь сидят, наверху, смогли договориться между собой. А со Скобелевым договориться не смогли и его «ушли».
Первые недели две полковник Скобелев буквально не находил себе места, даже хотел покончить жизнь самоубийством. Но что-то его удержало. Поначалу он не мог понять, что за чувство не позволило ему нажать на спусковой крючок пистолета. И только по прошествии месяца или двух Александр Михайлович Скобелев постепенно осознал: покончить жизнь самоубийством ему не позволило чувство мести. Он должен отомстить.
Отомстить всем тем, "кто его незаслуженно обидел, тем, кто его сровнял с землей, тем, кто смешивал его с грязью. О том, чтобы поехать служить в какой-нибудь провинциальный Ярославль или Смоленск, и речи быть не могло. Скобелев отказался наотрез.
Генерал, который с ним разговаривал, укоризненно покачал головой:
– Послушай, Александр Михайлович, – сказал генерал, – я тебя давно знаю. Мы работали вместе еще в КГБ. Ты настоящий мужик, но что я могу сделать? Все, что в моих силах – так это предложить тебе незаметное место, чтобы ты уехал из Москвы, спрятался, затаился где-нибудь на периферии. А потом, когда власть поменяется, я, может быть, и верну тебя в белокаменную столицу.
– Нет, это не по мне, – твердо отрезал полковник Скобелев, – вы же прекрасно знаете, что в тех двух провалах я не виновен. Просто на мне хотят выехать, сделали козлом отпущения.
– Хорошо, что не козлом опущения, – не к месту хохотнул генерал, а затем вновь стал серьезным, – ты радуйся, что еще живой. Ведь тебя могли запросто убить. А мертвые, как ты понимаешь, молчат.
– Да, я это знаю. Лучше бы меня убили. А молчать я не буду.
– Ты ничего, Александр Михайлович, не сможешь сделать, – генерал выбрался из-за стола.
И только сейчас Александр Михайлович увидел, какой он маленький, этот всемогущий генерал, без своего кресла, конечно. Казалось, врежь ему кулаком – он и откинется. Но полковник Скобелев не мог себе позволить такого широкого жеста. Единственное, что ему оставалось, так это по-военному четко развернуться и покинуть кабинет, хлопнув тяжелой дубовой дверью, уйти, чтобы никогда больше туда, за эту дверь, не возвращаться.
Дома сразу же начались скандалы. Александр Михайлович вымещал свою злобу на домашних – на жене и сыне. Жена у него тоже была не подарок – дочь генерала. Она поступила так, как Скобелев со своим начальством – развернулась, собрала вещи и ушла к родителям. Слава Богу, генерал, тесть Скобелева, хотя и занимал довольно большой пост, не обладал былой властью. Потом состоялся развод, размен квартиры. Скобелеву досталась вот эта маленькая двухкомнатная хрущевка на окраине Москвы. Но Александру Михайловичу было все равно. Главное, есть свой угол. Можно в одиночестве спокойно все обдумать.
