Александр Тамоников
Бой после победы
Железнодорожный экспресс «Москва — Переславль» прибыл на вокзал областного центра строго по расписанию, в 18.10. Из третьего вагона первым вышел Костя Ветров и тут же попал в объятия супруги. Лена заплакала, приговаривая:
— Вернулся! Как же мне, как же нам с сыном не хватало тебя! Костя!
Николай Горшков из тамбура, пропуская немногочисленных пассажиров экспресса, с удивлением наблюдал за встречей супругов. Его удивление объяснялось просто: Колян за все время, пока они добирались до областного центра, ни разу не видел, чтобы Костя воспользовался сотовым телефоном, а иначе предупредить супругу о дате и времени прибытия из «командировки» Ветров не мог. Но, получалось, Костя каким-то образом все же сумел связаться с Леной, и теперь они стояли на перроне, обнявшись, рассекая колонну пассажиров, выходивших из вагона.
Наконец они заметили Николая.
Лена, отстранившись от мужа, воскликнула:
— Коля! Что ж ты как чужой в стороне стоишь?
Горшков улыбнулся:
— Да вот любуюсь вашим счастьем и… завидую немного! Меня так встретить некому. Да и не так тоже некому!
Николай сошел на перрон. Лена поцеловала его в щеку:
— Сам же, Коля, виноват! Ведь столько рядом хороших, красивых девушек, давно бы женился. И сразу жизнь стала бы другой. Семья, она, когда по любви, самое главное в жизни.
Горшков не стал спорить, согласившись:
— Ты права, Лена, во всем права. И в том, что семья в жизни главное, и в том, что семейный человек мир воспринимает по-иному, нежели холостой. И даже в том, что девушек и женщин хороших, порядочных, красивых много, да вот только таких, как ты, мало! А мне других не надо! Попробовать, что ли, отбить тебя у Кости? Шучу! Да и не получится при всем желании.
Лена обняла мужа:
— Не получится, Коля!
Костя поднял сумку:
— Ну, что, к нам? По пути винца возьмем, отметим возвращение?!
Лена сказала:
— Ничего брать не надо! Стол уже накрыт!
Ветров взглянул на друга:
— Тогда на стоянку такси?
Николай кивнул:
— На стоянку! — И добавил: — Только, ребята, я к вам не поеду! И не выступайте! Не потому, что не хочу, а потому, что мешать вам не желаю. Молодые, соскучились друг по дружке, не до гостя вам.
Константин воскликнул:
— Да какой ты гость, Коля? Хорош, в самом деле, ломаться, да? Сначала Голь в Москве отвалил, дела у него, видишь ли, теперь ты мозги пудришь. Едем к нам, и никаких гвоздей!
Но Николай вновь отказался:
— Нет! В следующий раз заеду как-нибудь. Да хотя бы в ближайшее воскресенье. Вот тогда и погощу денька три, а сейчас ловим тачку, бросаете меня на выездном посту ГАИ, и гуд бай, расстаемся! У меня в Кантарске дела!
Костя напомнил:
— Ты же в отпуске? Да и не время сейчас заниматься делами, тем более что доберешься ты до своего Кантарска не ранее девяти часов.
Николай поднял указательный палец правой руки:
— Это, Костик, смотря какие дела! Есть такие, что только ночью и делают!
Ветровы рассмеялись:
— Ах ты, хитрец! А прикидывался: такую, как Лена, еще не встретил. Так бы и сказал, что зазноба ждет!
— Считай, сказал!
Николай поднял свой баул, и Ветровы с Горшковым пошли в обход здания старого железнодорожного вокзала, к стоянке такси.
Машину наняли сразу, не выходя с перрона. Подошел пожилой мужчина, спросил:
— Куда едем?
Николай, как всегда, не мог обойтись без прикола, это у него было в крови, ответил:
— В Турцию! Отвезешь, отец?
Но и мужчина оказался с юмором:
— Отчего не отвезти? Денег на проезд хватит? Если хватит, поехали. Сам на иноземцев с удовольствием посмотрю. А то у нас полгорода, наверное, в эту Турцию мотается, кто за шмотками, кто за побрякушками разными, кто отдохнуть, на берегу моря поваляться! Я там не был. Так что плати, парень, в оба конца, и вперед!
Колян похлопал таксиста по плечу:
— В Турцию, отец, в другой раз смотаемся, а сейчас надо на выездной пост ГАИ, тот, что по трассе на Кантарск, потом по адресу, который молодая пара назовет, а потом меня в Кантарск подбросишь! Пойдет такой расклад?
— Отчего нет? У нас как сейчас? Клиент всегда прав. Желание клиента закон, только при чем здесь ГАИ? Милиционер, что ли?
— Угадал! Мент я, отец! Лейтенант!
— Так у меня сын тоже опером служит, в угро! Московского района! Капитана недавно получил! — не без гордости сказал водитель такси.
По дороге к дому Ветрова познакомились.
Таксист представился Иваном Сергеевичем, пояснив:
— Нас в семье четверо братьев было. А родился в деревне Копны, ее сейчас и на карте уже, наверное, нет, вымерла деревня-то. В глухомани, в лесу, стояла, в школу, помню, пехом верст десять ходили гуртом. Так вот братьев звали Петькой, Саней и Лехой! Меня же, как и остальных пацанов в деревне, Иваном нарекли. Почему поголовно так называли, не пойму! Мода, что ли, такая была?
Николай проговорил:
— У меня отец тоже Иван!
— Он не из наших краев?
— Нет, семенихинский!
Водитель взглянул на Коляна. О чем-то подумав, спросил:
— А как твоя фамилия, лейтенант? Горшков.
Колян удивился, как, впрочем, и Костя с Леной.
— Как догадался?
— Так от сына слышал, что участковый в этой самой Семенихе — Герой России, один такой мент на область, боец пятой роты, что в Чечне пять лет назад полегла. Значит, ты и есть Горшков?
— Горшков, Горшков! Не думал, что известностью пользуюсь!
— Да как же? О тебе, твоих товарищах по той роте в свое время и газеты писали, и по «ящику» передачи показывали. Мы еще тогда говорили, — смотри, и наш земляк в той бойне оказался. Не подвел!
Николай кивнул:
— Не подвел! В пятой роте, отец, и приданных ей взводах никто не подвел! Были, правда, несколько трусов, решивших к духам переметнуться, так те своими головами за трусость расплатились. Кончили их моджахеды. Предательство оно и в Африке предательство!
— Да? Об этом не слышал!
— Ну и считай, что этого не было! Потому как все остальные стояли до конца!
— А ваш ротный на себя огонь артиллерии вызвал, правда?
— Правда!
— Да, вот не думал, что участника того боя в клиенты заполучу!
Николай усмехнулся:
— Так ты, отец, не одного участника заполучил, а двоих! Сзади второй сидит!
Таксист обернулся:
— Серьезно?
— Серьезней не бывает!
— Ты смотри! А я гляжу, вроде не родня вы, а как будто и не чужие! Заметно.
— А мы и есть не чужие! Мы роднее братьев!
— Понятно, раз через такое прошли! И как у вас сил хватило сутки оборону держать? Ведь боевиков, как писали, тысячи было?
— Хватило! Злость помогла. И еще то, чего словами не передашь!
Таксист повторил:
— Понятно! Много ли пацанов уцелело? Извиняюсь, конечно, за вопрос!
Николай ответил:
— С ротным девять! Еще Шах! И все раненые!
— Шах? Что за Шах?
— Да какая разница, отец? Чечен один правильный!
— За наших стоял, что ли?
— За наших! Если бы не он, никого в живых не осталось бы!
— Вот как бывает! Чеченец, а за наших! Не все, выходит, они против нас были? — После непродолжительного молчания таксист неожиданно спросил: — Погоди, лейтенант, ты сказал, что вас уцелело с ротным девять человек! Но ведь ротный и вызвал огонь на себя. Как он выжил-то?
— Выжил! Воскрес из мертвых, без ног и руки.
— А?! Ну, извини!
— Да что ты все извиняешься?
— Так неудобно! Мы, мужики здоровые, здесь деньгу сбивали, а пацаны в то время бой смертный принимали! Разве справедливо это? Если б тогда кто кликнул, пол-России на помощь пошло. Так ведь не кликнули! Обидно! Получается, бросили вас. А ведь у нас так никогда не было, чтоб своих бросали! Закон есть закон, сам погибай, а товарища выручай. На этом и воспитывали ранее!
Колян вдруг зло проговорил:
— В том-то и дело, что ранее. Сейчас все по-другому. И пять лет назад по-другому было! Но, прошу, отец, не будем об этом!
Таксист согласился:
— Не будем! Понимаю! Да и подъезжаем по адресу городскому.
Костя сказал:
— Вы нам, пожалуйста, Иван Сергеевич, возле магазина остановитесь. Немного пройдемся с женой.
— Какие проблемы? Возле магазина, так возле магазина. Только погодка для прогулок не совсем подходящая.
Минуту назад на улице заморосил дождь.
Константин ответил:
— Ничего! После «курорта», с которого мы вернулись, это самая лучшая на свете погода!
Такси остановилось возле магазина.
Костя спросил:
— Сколько с нас?
Иван Сергеевич улыбнулся:
— Идите, гуляйте, пока гуляется! А плата? Так у меня сегодня день благотворительности.
Константин возразил:
— Так не пойдет! Вы работаете…
Таксист не дал ему договорить:
— Сказал, идите — значит, идите! И счастья вам.
Ветров пожал плечами, и они с Леной вышли из салона. Водитель включил передачу, взглянул на Николая:
— В Кантарск, лейтенант?
— Тоже бесплатно?
