Иван Стрельцов - Бандитские игры

Зуммер телефона, подобно бензопиле, врезался в мой воспаленный с похмелья мозг. Вскочив с постели, я подтянулся к журнальному столику, взял пачку «L&М». К сожалению, пусто.

Телефон, сволочь, звонил, не унимался. Хотелось курить, до смерти хотелось.

— Ну сними же трубку, — за моей спиной раздался сонный голос Натахи. Я оглянулся, откинул простыню и увидел картину «Спящая Венера»: белоснежная кожа, великолепный рельеф фигуры, точеные ножки.

Двадцатипятилетняя Натаха была моим секретарем-референтом. Высокая шатенка с большой, тяжелой грудью, осиной талией и упругими бедрами. За свою сознательную жизнь она добилась многого: закончила школу, вышла замуж, стала мастером модельной стрижки экстра-класса, развелась с мужем. Когда поняла, что не успевает за стремительным бегом нового времени, бросила парикмахерскую, пошла на курсы секретарей, изучила компьютер, сдала на права вождения машины. Мы с ней встретились полтора года назад, я уже достаточно поднаторел в новой (капиталистической) жизни, попробовав себя в разных сферах: от грузчика-экспедитора до охранника и телохранителя. Уже три года зарабатывал на хлеб с маслом тяжелым трудом частного сыщика. За этот срок я чего-то добился, появились солидная клиентура, влиятельные покровители, пора было бизнес расширять. Взяв к себе Натаху, я так и сделал. Вместо своей квартиры я арендовал настоящий офис в бывшем совдеповском «пункте правопорядка». Здесь были прихожая для секретарши, кабинет, где я принимал клиентов, и комната отдыха с санузлом и душевой. Взяв кредит в коммерческом банке (для которого время от времени мне приходилось выполнять деликатные поручения), завез в свой офис мебель и все необходимые прибамбасы (компьютер, факс, ксерокс). Обновил комнату отдыха, поставив там финскую мебель и японскую аппаратуру. И жизнь покатилась своим чередом. Оперативные разработки проводил я, всю деловую документацию вела Натаха. С тех пор я забыл, что такое налоговая полиция, аудиторы, ревизоры и прочее…

Через полгода мы купили на паях малолитражку «Нисан». Официально машина принадлежала Натахе, но у меня была генеральная доверенность, когда требовала обстановка, я пользовался автомобилем…

Телефон звонил как проклятый, кажется, сегодня решили меня достать. Нет, дудки, сегодня выходной.

Поднявшись с дивана, я направился к Натахиной сумочке. Порывшись среди косметичек, ключей, кошельков, извлек оттуда начатую пачку «Мальборо». Зажав сигарету зубами, щелкнул дешевой одноразовой зажигалкой, затянулся.

В тройном зеркале трюмо я увидел небритую физиономию.

Внимательно обозрел себя: выше среднего роста, развитая мускулатура, была. Теперь в районе брюшного пресса появилась заметная выпуклость, как говорят сведущие люди, это «комок нервов», и правильно, работа у меня нервная и ненормированная. Некогда собой заняться.

Отвернувшись от зеркала, я посмотрел на журнальный столик возле дивана. Он был заставлен разнокалиберной посудой с остатками еды и выпивки, славно мы вчера погуляли. Все-таки хорошая традиция — отмечать застольем каждое успешно завершенное дело.

Телефон продолжал звонить. Я не выдержал и снял трубку.

— Да, слушаю.

— Мне нужен Глеб Кольцов, — донесся из динамика телефонной трубки мужской голос.

— Кто же еще может здесь находиться в семь утра? — проревел я.

— В восемь, — поправили меня.

— Ну, в восемь, — угрюмо согласился я.

— Глеб, ты что, с бодуна?

— А кому, собственно, до меня дело?

— Это Андрей Акулов.

— А, Андрюха, здорово! Давно от тебя не было вестей.

Андрея Акулова я знал больше пятнадцати лет. Вместе занимались в «Спартаке» регби. Несмотря на разницу в три года, Андрей не уступал нам, старшеклассникам. После того как я поступил в высшую школу КГБ, наши пути разошлись. Вновь встретились, когда я готовился к выпуску. Андрей, оказывается, тоже поступил в наш вуз. Пока он учился, я служил сперва на Кавказе, затем в Афгане и снова на Кавказе (Нагорный Карабах). В очередной раз нам довелось встретиться пару лет назад. Я тогда уже серьезно занялся частным сыском, а Андрей еще служил в «конторе», правда, это была уже не служба связи КГБ, а самостоятельная организация ФАПСИ (Федеральное агентство правительственной связи и информации), но большой роли это не играло.

— Как живешь? — задал я стандартный вопрос.

— Хорошо, скоро должны присвоить майора.

— Поздравляю. — Чужое повышение меня мало волновало.

— Спасибо, а как твои дела?

— Тоже неплохо.

— Как с деньгами?

Я недовольно поморщился, терпеть не могу давать в долг (особенно тем, кто появляется только тогда, когда я нужен). Хотя к Андрюхе это не относится. Чтобы самому себе не казаться транжирой, я осторожно спросил:

— Сколько тебе надо?

— Мне ничего не надо, — рассмеялся Акулов, — могу тебе дать заработать. Вернее, можем заработать вместе.

— Сколько?

— Пятьдесят штук зелеными на двоих. И работа несложная.

От суммы у меня перехватило дыхание. Я прохрипел:

— Нет, — потом добавил: — Я еще не так оголодал.

Чтобы не тревожить свою совесть (все-таки пятьдесят тысяч), хотел положить трубку, но услышал возбужденный голос Андрея:

— Подожди, Глеб, дело не имеет ничего общего с криминалом.

— А за что же платят такие деньги? — с издевкой спросил я, помня старую истину: когда мягко стелят, жестко спать.

— Глеб, тебе говорит что-то название Хребет-Уральский?

— Ну, — я напряг память. — Это городок недалеко от Свердловска.

— Правильно, — подтвердил Андрей, — это небольшой районный центр под Екатеринбургом. Вот оттуда надо сопроводить груз, вернее, человека. Вывезти его из этого самого Хребта и доставить в Москву. Как предложение?

Я почувствовал: от столь лакомого предложения почему-то несло тлетворным запахом мертвечины. Не люблю я этот запах.

— Не переплачивает ли клиент? — как можно мягче спросил я. В России все рассказы о баснословных доходах, как правило, заканчиваются «кидаловом». И мне, с моей репутацией, стать жертвой какого-то фармазона явно не к лицу. Но, с другой стороны, ведь и я не лох, чтобы вот так, за здорово живешь, позволить себя кинуть. И почему бы не наказать какого-то типа.

— Нет, клиент не переплачивает, — спокойно ответил Андрей. Его голос скрывал эмоции, а физиономию собеседника я не видел. — Наш клиент, — продолжал Андрей, — боится авиаперелетов, а о путешествиях по дорогам России он хорошо наслышан, поэтому не жалеет денег за свою безопасность.

— Ты че, Андрюха, да за такие бабки он целое охранное агентство наймет на месяц… Я-то ему зачем?

— Ну, начнем с того, что о тебе и речи не было. — Андрей расставил точки над «i». — Предложили это дело мне. В этом году в гонке на выживание я взял серебряный приз. Вот мне и предложили эту командировку. А я решил подстраховаться. Один пятьюдесятью штуками я могу подавиться, а вдвоем в самый раз. Тем более что ты вроде спец по всем этим делам. Ну как?

«Как, как. Каком кверху», — подумал я. Но, с другой стороны, годы, проведенные в условиях рыночных отношений, меня научили: лишних денег не бывает. Почему бы не заработать двадцать пять штук?

— Так что ты решил? — послышалось в трубке.

— Когда выезжаем?

— Завтра в шесть утра. За тобой куда подъехать, домой?

— Нет, — буркнул я. — Если уж выяснил номер моего офиса, то и подъезжай сюда. Идет?

— Идет, — согласился Андрей. — Значит, завтра в шесть.

— Пока.

После этого разговора похмелье с меня как рукой сняло. В мозгу зудело: «Сгонять на Урал, взять человека и вывезти в Москву. Вроде ерунда. Но пятьдесят штук зеленых? Хотя любой денежный мешок, узнав об опасности, готов отдать все за свою жалкую жизнь кровососа. В общем, можно поиграть. Как там поется: „Ведь опасность — это все-таки игра“».

Я отправился под душ. Жалящие тугие струи воды быстро вернули меня из царства Морфея и бодуна в повседневный мир.

Завернувшись в банное полотенце, я направился к своему письменному столу. В нижнем ящике, кроме книг по криминалистике, холодному и огнестрельному оружию, лежала плоская книжица зеленого цвета с названием «Атлас автомобильных дорог СССР». Конечно, старое издание, но то, что меня интересует, там есть.

Открыв атлас, я быстро отыскал Свердловск (ныне Екатеринбург) и возле него небольшой кружочек с надписью Хребет-Уральский. Совсем рядом. Прикинув расстояние, скорость машины (будем надеяться, что это окажется не «Запорожец»), я решил для себя: «Четыре дня туда, четыре — назад, день-два там. Десять дней. Ну, и как положено, на всякий случай еще два дня. Итого — почти две недели».