Виктор Доценко - Тень Бешеного

Если по предыдущим книгам этой серии Вам довелось познакомиться с Савелием Говорковым, по прозвищу Бешеный, прошу простить Автора за короткое напоминание об основных событиях одиссеи нашего героя. Делается это для тех, кто впервые встречается в этой, двадцатой, книге серии с главными персонажами повествования.

Итак, Говорков Савелий Кузьмич родился в шестьдесят пятом году прошлого столетия, трех лет от роду остался круглым сиротой. Детский дом, рабочее общежитие, армия, спецназ, война в Афганистане, несколько ранений… Был несправедливо осужден. Чтобы доказать свою невиновность, бежал из колонии, встретил свою любовь — удивительную девушку по имени Варвара, был реабилитирован, но во время столкновения с врагами потерял любимую — Варвара погибла.

В отчаянии он снова отправляется в афганское пекло, чтобы найти там смерть. Получил еще одно тяжелое ранение, был спасен тибетскими монахами и в горах Тибета обрел своего учителя, прошел обряд Посвящения…

Обстоятельства сложились так, что Савелию Говоркову пришлось сделать пластическую операцию, сменить имя и фамилию. Он стал Сергеем Мануйловым: невысоким, плотного телосложения блондином с тонкими чертами лица и пронзительно–голубыми глазами.

В предыдущей книге «Ученик Бешеного» рассказывалось о том, как двойная жизнь чиновника Администрации Президента России и серийная гибель в Москве состоятельных людей таинственным образом оказываются связаны. Ученик и друг Савелия Говоркова Константин Рокотов и его команда берутся за расследование этих странных смертей, но встречают яростный отпор неведомого противника. Становится ясно, что пришла пора Бешеному, находящемуся на другом конце света, возвращаться в Россию, чтобы помочь в расследовании Константину Рокотову…

Книга заканчивается так:

«… — Очень странно, — задумчиво протянул Широши, — не нравится мне эта история, равно как и непонятная смерть здоровяка Стельникова. Есть еще и третья история, которую я вам сейчас расскажу. Если все их рассматривать в одном контексте, похоже, в России опять что‑то большое и гнусное затевается…

— А третья история как‑то связана с Синеоковым или Стельниковым? — выстраивая логическую схему, поинтересовался Савелий.

— Внешне никак, но, возможно, за всеми тремя историями стоит один человек или одна и та же группа людей, а это очень опасно для России.

— Так расскажите, Что вам обо всем этом известно! — повелительно сказал Савелий.

Широши бросил на него цепкий взгляд и начал:

— Один русский ученый–ядерщик из Новосибирска разработал технологию использования тория вместо урана на атомных электростанциях. Я сам не большой знаток технологических тонкостей, но смысл этого изобретения в том, что ториевый реактор способен работать без перезарядки от тридцати до пятидесяти лет. Однажды загруженное ядерное топливо заканчивается к тому времени, когда сама станция исчерпывает свои ресурсы. Нынешние же урановые реакторы пополняют землю ядерными отходами каждые полтора–два года. И главное, если использовать торий, а не уран, в реакторах не образуются плутоний и иные трансурановые элементы. Представляете, какой прорыв в экологии можно совершить? — воскликнул Широши.

Савелий давно знал, что его соратник озабочен экологическими проблемами, но каким боком экология задевала истории Синеокова и Стельникова?

— Вполне представляю, — произнес Савелий. — Так надо поскорее внедрять эту технологию, и дело с концом!

— Я точно так же думал, когда впервые узнал об этом открытии. И стал искать встречи с изобретателем — готов был вложить крупную сумму в создание такой станции или в переоборудование старой. Наше сотрудничество было бы взаимовыгодным: у него патент и все права, а у меня финансирование. Вы же знаете, как я интересуюсь любыми новыми видами энергии?

— Знаю–знаю, — поспешил ответить Савелий, без всякого удовольствия вспоминая свои приключения на острове Маис, где когда‑то располагалась секретная советская лаборатория. — Так вы договорились с этим ученым?

— Мы не встретились, потому что на него было совершено два покушения и он буквально чудом остался в живых, — серьезно сказал Широши.

— Выяснили, кто покушался? — Бешеный любил точность.

— Пока нет. Даже исполнителей не нашли, а уж заказчиков… — Широши поднял взор к небу.

— Пора нам с вами обоим ехать в Москву! — убежденно выпалил Савелий.

— Как приятно, когда наши мнения полностью совпадают, — загадочно улыбнулся Широши.

— Так, когда едем? — Савелий горел от нетерпения.

— Буквально на днях. Звоните вашему московскому приятелю и скажите, что обязательно встретитесь с ним на следующей неделе и займетесь вместе с ним расследованием всех этих загадочных смертей…

Так Бешеный и поступил…

Позин продолжал вести свой расслабленный образ жизни, на службу заглядывал редко. Когда нужно было, пользуясь своими давними связями, организовывал представителям региона какие‑то деловые встречи, а так как он водил их на премьеры и презентации, то все были очень довольны. В наше время в Москве почти каждый день что‑то презентуется — то дорогущий бутик, то магазин–салон, торгующий эксклюзивными ювелирными изделиями или автомобилями престижных марок, стоимость которых сравнима с годовым бюджетом иного областного центра. На подобные мероприятия как мухи слетаются всевозможные звезды и звездочки шоу–бизнеса в надежде на халяву вкусно поесть, попить да и подарок какой‑нибудь получить. Иногда сбывается.

Непыльная работка замещать представителя Долоновича в Москве не требовала, конечно, того напряжения мозгов, как прошлая работа «при Ельцине». Можно было бы сказать, что Позин вполне наслаждался происходящим, если бы не сидели глубоко в нем две занозы. Первой была гибель Ленки Шестаковой, которую демонстративно застрелили в ее съемной квартире. Ему не хватало ее искреннего, доброго к нему отношения, и потом — он переживал, что ему так ничего и не удалось выяснить об обстоятельствах ее убийства.

Чудо–сыщик, обещанный Миленой, был все время чем‑то занят и даже не нашел времени, чтобы встретиться, а делиться своими подозрениями по телефону осторожный Позин счел излишним. Милена предлагала ему какую‑то потрясающую пожилую даму, причем из «бывших», что до некоторой степени гарантировало, что это не откровенный обман, но Александр как человек здравомыслящий от подобного эксперимента отказался. Вторая заноза была, возможно, и поострее. Позин периодически укорял себя за то, что опять потерял Савелия.

Не напейся он тогда в Барселоне как свинья, может, они с Савелием договорились бы о новой встрече, хотя бы в Москве. Почему‑то Позин был убежден, что Бешеный в Москве время от времени появляется.

Александр видел в Савелии того самого идеального друга, которого у него никогда не было. Иногда Позин про себя сравнивал Савелия и Сашу Долоновича — по основным чертам характера они были полными противоположностями, но их объединяло одно: в жизни Позина и тот и другой играли, скорее, виртуальную роль.

Бешеный появился буквально на несколько, часов, обаял, привлек и исчез…

А Санька, с которым вместе росли, с каждым днем превращался в какую‑то мифическую фигуру — олигарх, губернатор, «владелец заводов, газет, пароходов». Его отношение к Позину ничуть не изменилось, но встречались они только вдвоем, как прежде, крайне редко, и Долонович при этом украдкой поглядывал на часы. Словом, приятель неудержимо отплывал в глубоко чуждую Позину даль международного бизнеса. Бешеный же, со своей стороны, канул в какой‑то загадочной и секретной дали.

Александр всегда с почтением относился к деятельности спецслужб и всегда немного переживал, что его туда не приглашали, хотя он и сам понимал почему. Ну как можно доверять гуляке, бабнику, да к тому же еще и заядлому игроку?

Под Новый год Позин собрался с духом и позвонил Богомолову как бы с поздравлением, а на самом деле что‑нибудь узнать о Савелии. Богомолов с подобающей печалью в голосе сообщил, что Савелий Кузьмич Говорков убит в Москве в перестрелке и похоронен и он, Богомолов, был на похоронах.

— Но я определенно видел его в Барселоне много месяцев спустя! — воскликнул Позин.

— Вы наверняка обознались, Александр Викторович, — сухо сказал генерал и положил трубку…

Разведчик из Позина был никакой. Он пошел по неверному пути и стал расспрашивать о Бешеном людей, как говорится, осведомленных, которых он периодически встречал в разных местах и по своей прошлой работе знал, что они так или иначе связаны со спецслужбами. Подавляющее большинство в недоумении качали головами и утверждали, что ни о каком Бешеном и слыхом не слыхивали. Кто‑то однозначно заявлял, что Бешеный погиб, некоторые с показным дружелюбием обещали кое‑что выяснить и перезвонить, но никогда не перезванивали.