Секунды, пока кабина лифта поднималась на пятый этаж, показались Панфилову вечностью. Роль частного детектива порядком угнетала его.
Размышления Константина прервал едва уловимый толчок – кабина остановилась, и двери бесшумно поползли в стороны. Он шагнул вперед и уверенно направился к квартире, в которой проживала Наташа Третьякова и ее некогда знаменитый дед.
Нажал кнопку звонка и, услышав несколько тактов широко известной мелодии Мендельсона, улыбнулся. Дверь была широкая, стальная, оснащенная новейшей сигнализацией и панорамным «глазком». За такими будут убивать, никто не услышит – полнейшая звукоизоляция.
«Железный занавес», – некстати подумал Константин и мгновенно подобрался, почувствовав, что из квартиры за ним наблюдают.
– Кто там? – спустя несколько секунд спросил негромкий девичий голос.
– Из прокуратуры, – Константин развернул удостоверение и подсунул его прямо к прозрачному, выпуклому, вытянутому по горизонтали «глазку».
Щелкнули замки, дверь чуть приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулся остренький конопатый носик. Кроме этого характерного носика, отмеченного поцелуем весны, Константин разглядел еще и испуганные зеленые глаза, а также упрямый подбородок, чуть выдающийся вперед.
– Чего вам? – совсем неинтеллигентно спросила девушка.
– Мне нужно поговорить с Натальей Третьяковой.
– Это я. А что, собственно, произошло?
– Может, вы пригласите меня войти? – учтиво предложил Константин. – Или так и будем разговаривать на лестнице?
Неожиданно девушка захлопнула дверь, но только для того, чтобы сбросить цепочку.
Через секунду Константин уже находился в темной, но просторной прихожей, насквозь пропахшей французскими духами «Жадор». Панфилов считал себя поклонником высокого мастерства парижских парфюмеров, но сейчас чарующее сочетание ароматов магнолии, розы, сливы и орхидеи мешало сосредоточиться и, как это ни парадоксально, даже раздражало.
Наташа стояла от него совсем близко – юная, беззащитная, длинноногая. Короткая стрижка делала ее похожей на мальчика. Наверное, среди клиентов «Геркулеса» Третьякова пользовалась бешеным спросом – ведь многие стареющие акулы подпольного бизнеса обожают играть в набоковскую Лолиту.
– Ну и что хотел узнать следователь прокуратуры Вологжанинов? – В голосе Натальи послышалось раздражение.
«Гляди-ка, даже фамилию разглядела!» – поразился Константин.
– Я хочу задать вам несколько вопросов… – уверенно начал он, но так и не закончил эту фразу.
Девушка нетерпеливым жестом убрала со лба челку и нервно перебила его:
– Вопросов? Интересно, с каких это пор прокуратура переключилась на частную жизнь добропорядочных граждан?.. Вы вообще-то в курсе, что здесь проживает бывший майор КГБ?
– Погодите, не суетитесь, – попытался успокоить ее Панфилов, догадавшись, что Наташа чего-то смертельно боится.
«Но уж не того, что ее знаменитые предки узнают, кем на самом деле работает их внучка», – с грустью подумал он и, улыбнувшись как можно шире, вслух произнес:
– Поверьте, это не допрос, а частная беседа.
– Знаю я ваши частные беседы, – настороженно буркнула Третьякова.
Константин ждал, что девушка пригласит его пройти в комнату или хотя бы на кухню, но Наташа молчала. Смотрела на него огромными глазищами, не мигая, покусывала нижнюю губу и нервно теребила шелковый халатик.
«Наверное, она очень похожа на своего знаменитого деда, – некстати подумалось Константину. – В ней чувствуется порода. Этот острый конопатый нос, подбородок с характерной ямочкой, глаза, наполненные злостью и… отчаянием…»
– Я хотел поговорить с вами о Светлане Клебаничевой, – мягко произнес Панфилов.
Наташа облегченно вздохнула и мгновенно оживилась. На щеках заиграл румянец, а страх, так уродующий это юное создание, мгновенно улетучился. Она была еще слишком молода, чтобы притворяться, играть, и с ходу выложила на стол свои карты – тьфу ты, слава богу, пронесло!
– А что натворила Светлана Клебаничева? – уже со смехом спросила девушка. – Неужели Светкин отец позволил, чтобы его бесценным сокровищем интересовался следователь? Пусть даже симпатичный, но все же следователь…
Она кокетливо стрельнула глазками и как бы невзначай слегка распахнула полы халатика.
– Все дело в том, что два дня назад Светлана исчезла, – Константин сделал вид, что не заметил этого недвусмысленного жеста профессионалки. – Насколько мне известно, вы ее близкая подруга. Или меня неправильно информировали?
– Нет-нет, все верно, – кивнула Наташа. – Но у меня ее нет, и я не представляю, где Светка может быть… Вообще-то, она всегда играла в послушную девочку, и немного странно, что она до этого времени не объявилась. Вполне возможно, что она влюбилась до беспамятства и убежала со своим избранником на край света. Я давно предупреждала эту наивную дурочку, что рано или поздно это случится, и тогда – прощай, спокойная жизнь! Хотя Светкин папаша торчит на работе круглыми сутками, и, честно говоря, я здорово удивлена, что он вообще заметил отсутствие дочери.
Беспечный тон Третьяковой и ее кокетливые ужимки действовали Константину на нервы. Или эта столичная путана и вправду ничего не знает об исчезновении подруги, или же пытается убедить его в этом. Он старался не смотреть в сторону Третьяковой и по возможности не обращать внимания на ее действия.
– Хорошо, а у вас есть предположения, кто мог стать ее избранником?
– Конечно же, нет. У меня и своих дел по горло, – отрезала Наташа. – И вообще, мы со Светкой уже не так близки, как раньше.
– Она не одобряет ваш стиль жизни?
Брови Третьяковой удивленно взметнулись вверх.
– А вам-то какая разница, как я живу? – зло спросила она и с противной усмешкой протянула: – Ах да, я совсем забыла, что нашим законникам до всего есть дело! Неужели вам больше нечем заняться, чем ворошить чужое грязное белье? Или история с Клебаничевой только предлог, чтобы заставить меня разоткровенничаться?! Если так, то у вас ничего не выйдет, ясно?
Константину вдруг стало жаль эту непутевую девчонку, которая в своей жизни выбрала путь наименьшего сопротивления. Через несколько лет ее гибкое и податливое тело уже не будет цениться так высоко. На смену Наталье придут новые, молодые путаны, и она останется ни с чем. В лучшем случае выйдет замуж за бизнесмена мелкого пошиба, а в худшем – превратится в вокзальную проститутку. Но сейчас Третьякова этого не понимала, точнее, не хотела верить, что закат ее «трудовой» деятельности не за горами.
– Спасибо за информацию, – как можно галантнее попрощался Константин и шагнул к выходу. – Было приятно познакомиться.
Его слова и особенно интонация немного удивили девушку, но не более. Она вздернула подбородок, поджала губы и открыла дверь.
– Если что, заходите, – слишком уж откровенно предложила Наташа. – Всегда рада помочь.
– Нет уж, спасибо, – наотрез отказался Константин.
Не оборачиваясь, он стал спускаться вниз, решив не пользоваться лифтом. Визит к лучшей подруге Светланы окончился полным провалом. Если Наташа и владела какой-то информацией, то Панфилов не смог заставить девушку ее выложить. Возможно, он зря представился следователем прокуратуры, тем самым сразу настроив Третьякову против себя. Но в противном случае она скорее всего вообще не пустила бы его на порог.
Выйдя из подъезда, Панфилов закурил и присел на скамейку. В воздухе, несмотря на середину августа, пахло осенью. Кроны немногочисленных деревьев уже тронула желтизна, и это вдруг пронзительно напомнило Константину о бренности всего земного – о скором увядании цветов, о смерти этих еще пока свежих и зеленых травинок.
В этот момент, как бы в противовес мыслям Панфилова напротив скамейки остановился темный «Опель». Дверца машины резко распахнулась, из салона неторопливо выбрались двое высоких бритоголовых парней с золотыми цепями на шеях. Вот уж эти точно умирать не собирались, скорее наоборот – собирались жить до глубокой старости, жить и «оттягиваться» на полную катушку. Их широкие лоснящиеся лица горели оптимизмом, отточенные движения были уверенными. Эти парни крепко стояли на земле, так как знали, ради чего появились на свет.
Они прошествовали мимо Панфилова четким, почти военным шагом, смерив его короткими, оценивающими взглядами, и скрылись в подъезде, не встретив никакого сопротивления со стороны вахтерши. Константин успел заметить, что у одного «качка» из-под куртки-ветровки торчала рукоятка пистолета. Вероятнее всего, оба парня были вооружены под завязку, просто второй оказался более аккуратным.
Эта парочка заинтересовала Константина. Чуть позже он понял, что, когда увидел эти садистские рожи, у него просто-напросто сработала интуиция, но в ту самую секунду, когда парни вошли в подъезд, Константин думал разве что о бренности жизни…
