От праведного гнева Зинаида Андреевна с хрустом сжала кулаки. Она с таким трудом выбила из администрации несчастную копейку на ремонт клуба, можно сказать, из глотки вырвала, и на тебе! Горбыль! Хотя на базе лично выбрала хорошие доски, договорилась за две бутылки с водителем шаланды, чтобы привез. А вот проконтролировать доставку не смогла – других дел было невпроворот. И эти подлецы тут же воспользовались моментом!..
А как в детском лагере без нормального клуба? В прошлом году кое-как отмучались в старых стенах, но за зиму пол окончательно сгнил, а крыша обещала обрушиться со дня на день. Есть еще летняя эстрада, но…
Паразиты!.. Ничего, я вам быстро объясню, у кого можно воровать, а у кого нет.
Воспитанная на совестливой русской литературе и Манифесте коммунистической партии, бывший завуч питала стойкую неприязнь к расхитителям государственной собственности, да и вообще к преступному элементу. Вот нянчимся с этими стервецами, сюсюкаемся, воспитываем, а в итоге – горбыль! Вот она, ваша дерьмократия!.. А надо так: горбыль – двадцать пять лет лагерей. А то и сразу – к стенке!
– Без материала работать не можем, – развел руками бригадир молдавских шабашников. Выражение его хитрого лица говорило, что трудиться с таким материалом ему тоже особого удовольствия не доставляет.
– Отпили-ка метр, – Зинаида Андреевна приподняла некондиционную доску, – вот с этого края…
Когда шабашник выполнил просьбу, она подняла отпиленный кусок, погрузила его на заднее сиденье стареньких служебных «Жигулей» и жестко приказала водителю:
– На базу. Строительную.
– Зинаида Андреевна, мне велели вас только до лагеря и обратно…
– Я сказала, на базу!!
По тону бывшего педагога водитель понял, что с ней лучше не спорить, – поставит в угол и вызовет родителей. А то и указкой приголубит…
До Тихомирска было чуть больше часа езды по разбитой, но все же заасфальтированной дороге, проложенной через таежные дебри. За весь путь Зинаида Андреевна не проронила ни слова, хотя высказаться сильно тянуло. И не только языком классиков. Но, как заслуженный педагог и просто воспитанный человек, она никогда не произносила вслух матерных оборотов и даже до конца не понимала значение крайне популярного слова «блин». Максимум, что могла себе позволить, – безобидное «паразит». Крайне редко, в минуты сильного душевного подъема, – «сволочь».
«Мало проблем с комплектованием – вожатых и воспитателей по-прежнему не нашла, так еще с ворюгами разбираться… Паразиты».
Директор базы стройматериалов – полноватый рыжеволосый муж, страдающий нервным тиком, заработанным на допросах в ОБХСС, – к своему несчастью оказался на рабочем месте, в отделанном мореным дубом просторном кабинете. Зинаида Андреевна ударом привезенной доски распахнула дверь, чуть не сорвав ее с петель, офицерским шагом подошла к столу, швырнула горбыль под нос директора и ласково поинтересовалась:
– Что ж ты творишь, паразит? Совсем оскотинился?!
Испуганный мужчина попытался подняться с вращающегося кресла, но в эту секунду гостья так энергично врезала кулаком по столу, что у директора инстинктивно подкосились ноги, он шлепнулся обратно и вжался в спинку, став похожим на пингвина, который робко что-то там куда-то прячет.
Надо заметить, что Зинаида Андреевна выделялась природными габаритами, массой и силой и могла бы украсить олимпийскую команду ветеранов по толканию ядра или метанию молота. А характер и волю к победе закалила за долгие годы, проведенные в школьных застенках.
Люстра под дубовым потолком зазвенела хрусталиками, тревожно заметались рыбки в мутном аквариуме, внизу под дубовыми окнами заплакал ребенок, и залаяла дубовая дворняга, исполняющая обязанности караульного пса.
– Что случи…
– Ты у кого воруешь?! А?! Ты у детей воруешь, буржуй недорезанный!
Молодой класс предпринимателей и капиталистов Зинаида Андреевна – как верный ленинец – звала не иначе как буржуями. Под это определение попадали не только акулы бизнеса, но и хозяева мелких торговых точек. Эпитет «недорезанный» прилагался как неотъемлемая часть.
– Это что?! – Педагог ткнула перстом в доску.
– Горбыль…
– Правильно! Тебя бы этим горбылем да по толстой харе! Раскормил, скоро в дверь не влезет! Куда хорошие доски подевал? На дачу себе? Или теще?
– У тещи нет дачи… – Побледневший директор на всякий случай надавил тревожную кнопку под столом. – И у меня тоже.
– Значит, строишь!.. В общем, так. Если через час в лагере не будет нормальных досок, здесь будут БХСС и прокуратура. Я тебе это как официальное лицо гарантирую. Сам пойдешь лес валить! Надолго!
– Погодите, Зинаида Андреевна, давайте разберемся… Мы отгрузили отличный товар, вы же видели… Какие проблемы?
– Ты дураком-то не прикидывайся!.. Не знаю, что вы там отгрузили, но в лагерь приехало вот это дерь… горбыль! Нам клуб из этого прикажешь делать?! Всю страну разворовали, сволочи, так теперь у детей последнее отбирают!
Возразить директор не успел – в кабинет влетел взволнованный охранник – тридцатилетний боец, бывший член сборной Тихомирска по рукопашному бою, ныне оберегающий строительную базу от наездов братвы и прочих правовых конфликтов. Его пояс украшал стандартный джентльменский набор – дубинка, наручники и газовый баллончик.
Мгновенно оценив нештатную ситуацию, он понял, что угроза руководству исходит от дамы, ибо, кроме нее, других посторонних в кабинете не наблюдалось. То, что это не ложный вызов, он понял по лицу шефа. И согласно инструкции немедленно приступил к активным действиям, направленным на сохранение чести, достоинства, а то и самой жизни последнего.
– Руки на стену! Не двигаться! Ноги вро…
Договорить он не успел. Точечная оплеуха. Полет в угол кабинета вместе с джентльменским набором в угол. Нокаут.
Пингвин еще глубже спрятался в утесы.
– Я сказала, через час!.. Понятно? У нас каждая минута на счету! А ты себе еще наворуешь!
– Да, да… Никаких проблем, Зинаида Андреевна… Пойдемте, выберете сами.
– И чтоб довезли нормально!..
Через пятьдесят минут, то есть на десять минут раньше обозначенного срока, грузовик с досками остановился возле здания лагерного клуба. Все расходы по погрузке, доставке и разгрузки директор взял на себя. В качестве возмещения морального ущерба.
Хотя, в принципе, мог бы и отказаться. Если бы знал, что доски подменили не его люди, а шоферюга, нанятый Зинаидой Андреевной для перевозки. Но лучше не отказываться. Здоровье и нервы гораздо дороже нескольких кубов древесины.
* * *
«День открытых дверей» в колонии строгого режима выдался теплым и безоблачным, что говорило об одобрении мероприятия высшими силами, отвечающими за погоду. Само собой, двери открывались лишь для высоких гостей и родственников заключенных.
Почетные гости и руководство лагеря разместились в VIP-ложе, специально построенной перед плацем. Родственники могли полюбоваться зрелищем, стоя за съемными ограждениями, под контролем суровых бойцов внутренних войск и собак. Безопасность прежде всего! Людишки в лагере разные, никаких гарантий, что в порыве нахлынувших родственных чувств кто-нибудь не захватит заложников. А потом не потребует вертолет, загранпаспорт, мешок денег и косяк с травкой. На вышках к обычным охранникам в честь великого праздника добавили снайперов. На случай, если кто-то забудет сценарий феерии и начнет импровизировать. Тьфу-тьфу, в прошлые разы никто не забывал, помня о комфорте штрафного изолятора, но лучше подстраховаться…
Ложу, фасад штаба, а также ворота шлюза украшали воздушные шарики трех государственных цветов, приобретенные по бартеру в Тихомирске (выменяли на пару гробов). Приветствие «Добро пожаловать!» освежили и обрамили лапником. Подновили свежей побелкой поребрики, трибуну, фонарные столбы и даже колючую проволоку. Важно создать настроение.
По плохо проверенной, но красивой легенде, именно в этот день в далеких двадцатых несгибаемый борец со шпионажем и преступностью Феликс Эдмундович Дзержинский своей железной рукой поставил размашистую подпись под приказом о создании тихомирской колонии строгого режима – оставшиеся от бесчеловечного царского режима каторги явно не справлялись с нагрузкой. Приказ давным-давно сгинул в ведомственных архивах, но легенда передавалась от поколения к поколению, пока не дошла до Николая Филипповича Вышкина – человека и патриота, решившего увековечить сие знаменательное событие.
Сегодня он лично встречал гостей (хотя обычно делегировал эту честь замполиту) и лично вручал каждому подарки – резные шкатулочки и подносы, лично провожал в ложу. Гостей, в отличие от родственников, не обыскивали. Родственники ведь тоже попадаются разные – могут, прикрываясь праздником, пронести кило-другое героина, а то и пугач огнестрельный для бытовых нужд. Правда, обыск (досмотр) проходил в радостной атмосфере, с веселыми петросяновскими шутками, и не унижал человеческого достоинства. А детям дарили петушки-леденцы местного, лагерного, производства.
