и, если я выживу. А вот остальные мои спутники сильно рискуют.
Неужели граф неожиданно превратился в недалекого болвана? Он всегда просчитывал все на сто шагов вперед и умело манипулировал руководителями смежных ведомств в своих интересах. А тут вдруг согласился на авантюру. Будем надеяться, что Слободский нас не заметит и Наташа сегодня не на вылазке. Ее снайперка бьет без промаха. Я чуть отодвинулся от водителя. Первая пуля снайпера обычно ему предназначается, когда засада. Я поежился и огляделся.
Дорога углубилась в лес, набежали тучки, с неба посыпалась мелкая сентябрьская морось, сквозняк неприятно задувал за ворот. Хорошо хоть лоханка с крытым верхом.
Проехали с час. Машина вдруг свернула в ухабистое ответвление дороги. Разлапистые елки стиснули грунтовку и скребли по железным бокам автомобиля.
— Мы точно туда едем? — спросил я у водителя. — Тут не особо наезжено.
— Не беспокойтесь, — лыбился тот. — Это короткий путь. Я отлично знаю дорогу.
Я оглянулся — граф задумчиво созерцал осенний лес. В его глазах умиротворенность. Наверное, представляет себе, как увидит воочию шедевр мировой культуры — Янтарную комнату. Уже строит планы по ее размещению в Берлине или где он там планировал ее выставить. Ну, ну… Бабушка надвое сказала.
Дорога совсем испортилась. Приходилось держаться, чтобы не расшибиться о железную панель.
Япона-мама! Ну, это явно дорога не в Царское село… Вот уже дремучий лес стоит сплошной стеной. Неужели граф этого не замечает?
— Похоже мы заблудились, — нарочно громко проговорил я, чтобы шеф меня услышал.
— Все по плану, господа, — заверил водитель, снова одарив меня улыбкой, а в глазах его я уловил колючий холодок. — Еще немного и лес кончится. Не беспокойтесь…
— И все же… — еще громче проговорил я. — Мне кажется, что нужно вернуться и поехать по основной дороге. Пока не поздно.
Граф наконец меня услышал, но вместо того, чтобы разделить мои опасения, неожиданно выдал:
— Успокойтесь, Алекс, водитель знает свою работу… Лучше подумайте, как будете составлять опись… Работы предстоит много, Возможно, нам понадобятся еще помощники.
Бл*ть… Его только опись волнует. А то, что нас везут к черту на рога — по барабану.
Я покосился на водителя. На поясе кобура. Другого оружия нет. Двинуть ему в висок, остановить машину и забрать пистолет. Ничего сложного для Вервольфа. Только сейчас рядом с ним сидит безобидный переводчик, а не красный диверсант. Все-таки надо бы переговорить с графом с глазу на глаз. В голове созрел план.
— Я извиняюсь, но не могли бы вы остановить? — я повернулся к водителю, тот с недовольством на меня уставился. — Понимаете, мне нужно ненадолго отлучиться в кусты. Я слишком много выпил кофе в дорогу.
Водитель молчал с каменной мордой. Вот ссука. До Царского села весь день трястись. В его распорядке явно должны быть запланированы остановки, а он торопится, будто тут недалеко уже.
— Ты слышал? Останови! — похлопал по плечу «Бульдога» граф. — Я тоже немного пройдусь.
Машина недовольно фыркнула и встала прямо посреди дороги. Собственно, обочины, куда можно было свернуть, здесь и в помине не было.
Я вылез и засеменил в кустики. Зашел поглубже и обернулся. Водитель тоже вышел. Курит и на меня поглядывает. Вот, паскуда, что же ты задумал?
Граф широкими шагами мерял поляну, водил плечами, разминая спину.
Я подошел к нему, будто бы тоже побродить по прекрасной поляне, а сам прошептал:
— Герр граф, это дорога точно не в Царское село. Мне кажется, нас везут совсем не туда.
Шеф похлопал меня по плечу и улыбнулся:
— Все нормально, Алекс, поверьте мне, нам не о чем беспокоиться. Это короткая и малоизвестная дорога. Здесь нет партизан, мы идем в обход возможных засад и наезженных путей.
— Кто вам такое сказал? Ему можно верить?
— Вы слишком много задаете вопросов, — уже с раздражением пробурчал немец. — Ваше дело слушать меня, а с дорогой я сам разберусь. Садитесь в машину, нужно успеть до темноты.
Вот аристократ хренов. Не видит дальше своего носа. Что ж… Я его предупреждал. Я наклонился к сапогу, будто поправляя брючину. Незаметно подтянул стилет в голенище повыше. Дома валялись удобные ботинки, но приходилось носить громоздкие сапоги, чтобы прятать оружие.
Я снова уселся в машину, и мы тронулись. Дорога совсем сошла на нет, лоханка почти ползла на брюхе. Неожиданно, машина выехала к реке, на берегу которой стояла избушка «на курьих ножках».
— Это что? — спросил граф, ткнув пальцем в бревенчатое строение, вросшее в землю, на крыше которого присохли желтые «медузы».
— Это временное жилище рыбаков, — ответил водила. — Сейчас заброшено. Дорога дальняя предстоит, надо остановиться, воды набрать из реки. Здесь удобный подход.
— Я не намерен пить из реки, — фыркнул граф. — Почему вы не позаботились об этом заранее?
— Виноват! Я всегда здесь воду набираю. По пути еще ручьи есть. Как-то не подумал, что для вас особенную воду надо припасти…
«Бульдог», вроде, извинялся, но при этом говорил уже с некоторой издевкой, будто он тут главный, а не граф.
Мой шеф это, как ни странно проглотил. Какая муха его сегодня укусила? Не узнаю его…
Машина остановилась возле хибары. Окна плотно зашторены подобием мешковины. Я решил проверить, что за домик. Вылез из машины, граф из любопытства поплелся за мной.
Я взошел на скрипучее крыльцо, чуть не угодив одной ногой в дырку. Доска прогнила и поставила «капкан».
Только взялся за ржавую ручку, как дверь распахнулась, и на пороге вырос автоматчик в непонятном защитном костюме, похожим на современную горку, но попроще.
Я отшатнулся, изображая испуг, прикрывая собой графа, когда сзади послышался сиплый голос бульдога:
— Заходите в дом, господа, не стесняйтесь!
Я оглянулся, он целился нам в спины из пистолета. Твою дивизию, так я и знал!
Я первым вошел в лачугу. Автоматчик держал меня на мушке и отступил к дальней стене. Пробивающийся сквозь мешковину робкий свет вычертил статную фигуру в угольно-черном кожаном плаще. Фигура встала, направив на нас пистолет и оскалив, будто вырубленное из гранита, морду. Я сразу узнал это лицо…
Гладкая, как яйцо голова, круглые очки, длинный как жердь. Это был Шалтай, собственной персоной. Он бросил на меня недовольный взгляд. В нем прямо-таки аршинными буквами читался вопрос: «Как тебя сюда принесло, болван?!» Но вслух он ничего не спросил.
У меня на душе отлегло — все-таки останусь жить. Сегодня, по крайней мере. Я сделал удивленный вид. Делать вид, что не знаю Шалтая как-то глупо, нас ведь граф и познакомил. С другой стороны, я чуть не взвыл. Кого угодно я почему-то ожидал увидеть на
