— Именно за этим я и пришел сюда. А теперь можешь умирать, ибо ты мне больше не нужен.
Эрл обернулся.
Повсюду вокруг разгорался пожар. Присмотревшись, Эрл определил, что Элмер уже поджег контору. Частые выстрелы вдалеке говорили о том, что Элмер и Билл добрались до казарм охранников.
Еще дальше равномерный треск карабина 270-го калибра Джека свидетельствовал о том, что старик продолжает свою работу, непоколебимый, как скала.
Эрл развернулся. Особняк до сих пор оставался нетронутым.
Пришла пора навестить господина начальника тюрьмы.
* * *
Кто это такие?
Убежав в сосновые заросли, Великан со стороны наблюдал за уничтожением колонии. Гремели выстрелы, падали люди, как мешки с кукурузой, выброшенные из кузова грузовика. Падали, чтобы больше не встать. Неизвестные, нагрянувшие в Фивы, умели стрелять.
Но дело было не только в умении стрелять. Главным была целеустремленность. В действиях нападавших не было колебаний и сдержанности; как сразу же определил Великан, прекрасно разбиравшийся в подобных вещах, максимальная сила была приложена с максимальной эффективностью, без оглядки на соображения морали.
Вся колония была охвачена пожаром. Контора успела сгореть дотла. Все архивы, все долговые расписки, все запасы, все то, на чем держались Фивы, превратилось в пепел и развеялось по ветру. Пламя вгрызалось в деревянное здание, пожирая его и то, что находилось внутри.
Особняк оставался нетронутым, но из него донеслись звуки выстрелов. Можно не сомневаться, кто-то прикончил начальника тюрьмы.
Приближался конец света.
Фивы были уничтожены.
После этой ночи возврата назад не будет.
Мгновенно определив, что означают выстрелы, Великан, оставив мертвого старика висеть в цепях, выскочил в коридор и наткнулся на двоих охранников, которые были убиты выстрелами в голову с большого расстояния. Это сразу же убедило его в том, что оставаться здесь и оказывать сопротивление будет смертельной ошибкой. Поэтому Великан выпрыгнул из окна в дальней части здания и прокрался через двор к деревьям под звуки гремевших со всех сторон выстрелов. Сначала он собирался направиться в казармы, поднять своих ребят, раздать им оружие из арсенала и организовать оборону. Но быстро понял, что и эта надежда исчезла; все было кончено, и единственный благоразумный выход состоял в том, чтобы постараться дожить до завтрашнего дня, оставив эту ночь незваным пришельцам. Кроме того, у Великана не было оружия, не было ничего, чем можно было бы драться, — за исключением, конечно, кнута.
Добежав до деревьев, Великан остановился, переводя дыхание. У него не было компаса; он сознавал, какие трудности ждут его впереди. Но, быстро прикинув, Великан сообразил, что через два дня сюда из Паскагулы поднимется тюремный пароход. Ему достаточно будет лишь продержаться это время, а затем выйти из укрытия, доложить о случившемся и снова обрести будущее.
Все его планы изменились в одно мгновение.
Это мгновение наступило, когда изнутри вспыхнул сам «дом порки». Мстительный огонь набросился на здание, оно стремительно окуталось дымом, а затем словно взорвалось. Пламя добралось до старой деревянной крыши и принялось пожирать ее с жадностью свиньи. За считанные секунды пожар охватил все здание, и вскоре половина дома обрушилась внутрь, поднимая облако пыли и искр.
Тут Великан перевел взгляд на противоположную часть здания и заметил выходившего из «дома порки» человека, который нес на руках тело.
Это был первый из нападавших, увиденных Великаном. Перед ним был ковбой в длинном плаще-пыльнике, широкополой шляпе и широких ковбойских штанах, жилистый, поджарый, с уверенными движениями.
Великан попытался разобраться в этом: ковбой. Отряд ковбоев. До этого момента ему не приходило в голову задумываться о том, кто его противник. Это должно было прийти позже; пока что главной была мысль, как остаться в живых. Тем не менее Великан поразился, увидев, что речь идет не о представителе правоохранительных органов в форме и не о восставшем негре; это был проклятый ковбой, пришедший из прошлого века или из кино. Именно ковбои и устроили эту ночь ада.
Затем до Великана дошло, кого несет в руках ковбой. Это было тело старика Окуня. Ковбой зашел в дом и вынес тело Окуня. И тогда Великан понял, кто это такой.
Богарт.
Великан был оглушен этим неожиданным открытием. В горле у него пересохло, сердце бешено заколотилось. Он отшатнулся назад, чувствуя раздирающую нутро бесконечную злость, к которой примешивался страх. У него задрожали колени, а следом за ними руки. На несколько мгновений Великан оцепенел, судорожно силясь понять эту новую реальность.
Как?
Как, черт побери?
Как, во имя всего святого?
Порывшись в памяти, он снова мысленно увидел, как этого человека поглощает черная река, как он скрывается под залитой лунным светом поверхностью воды, оставляя за собой струйку пузырьков. Еще никто и никогда не возвращался оттуда.
А может быть, это призрак? Видение, вызванное иллюзионистом? Мираж? А может быть, сам он теряет рассудок? Однако рассудок у него был не таким, какой можно потерять; слишком черствый, слишком прикованный к реальности, он не обладал достаточной хрупкостью, чтобы вырваться на свободу и устремиться навстречу безумию.
И тут Великан сообразил, что только что совершил величайшее открытие. Ибо если бы он внезапно столкнулся с Богартом лицом к лицу, то застыл бы на месте, оглушенный шоком, и тот нанес бы ему смертельный удар, пока он стоял бы на ватных ногах, беззвучно глотая ртом воздух. Но теперь ему известно: Богарту удалось каким-то образом вернуться, и в эту огненную ночь нет смысла ломать голову, как и почему это произошло.
Великан подумал, что сегодня он снова убьет Богарта. На этот раз он убьет его так, что тот больше уже никогда не восстанет из мертвых. Великан попытался прикинуть, где такое сможет произойти, где он сможет застать своего врага врасплох и убить его кнутом. Он забьет Богарта до смерти, как это уже не раз происходило с другими, потому что в этом ему нет равных. У Великана не было желания снова драться на кулаках с этим исчадием ада. С задачей великолепно справится кнут: разорвет Богарту кожу, отнимет у него волю, вырвет глаза, переломает руки. Богарт будет умирать от боли, настолько пронзительной и невыносимой, что он станет умолять о смерти, хотя она придет еще очень нескоро.
Вдруг до Великана дошло, как именно все произойдет и куда ему нужно направиться.
Он повернулся и скрылся в сосновых зарослях, испытывая что-то похожее на счастье.
Начальника тюрьмы разбудили выстрелы.
Услышав повсюду их громкий треск, он резко сел в кровати. Ярко-оранжевое зарево проникало в комнату сквозь окна, отбрасывая огненные блики на противоположной стене.
Первой мыслью начальника тюрьмы было схватить телефон, единственную связь с внешним миром. Он позвонит в Джэксон, оттуда по радио свяжутся с ближайшими казармами национальной гвардии в Хаттисберге и...
Однако телефон молчал.
Вдруг начальник тюрьмы ощутил, что в спальне находится кто-то посторонний.
Он был не один.
Напротив него в темноте сидел человек.
— Привет, Клеон, — послышался голос, вернувшийся из далекого прошлого.
— Дейвис! Дейвис, будь ты проклят!
— Я возвратился домой.
— Что ты задумал? Что это за кошмар? Что происходит?
Начальник тюрьмы увидел, что его брат сжимает в руке револьвер, и его рука метнулась под подушку за своим собственным оружием.
— Ну как же, я пришел сюда для того, чтобы стереть с лица земли эту плантацию, которая снилась в самых кошмарных снах всем неграм Миссисипи. Мне даже удалось уговорить кое-каких белых ребят выполнить за меня всю грязную работу.
— Ты сошел с ума!
— Вполне возможно. Но в безумстве есть свои плюсы. Оно позволило мне разработать такой далеко идущий план и осуществить невозможное. Помнишь, Клеон, как ты издевался над маленьким негритенком со светлой кожей, своим братом? И вот этот брат вернулся сюда во главе целого полчища стрелков, чтобы учинить ночь огня и адской серы.
— Ты никогда, никогда не был негром. Если бы ты был негром, ничего этого не произошло бы, поскольку ты бы знал свое место и принимал установленный порядок вещей. Но ты полукровка! Ни в коем случае нельзя допускать смешения рас, ибо именно в этом источник всего зла, которое сулит конец всем нам, и белым, и неграм!
— О, сколько эмоций в твоих словах!
— Ты худший из всех нас. Ты убийца. Все, чего ты добился в жизни, ты сделал благодаря нашему отцу. Ты обязан ему всем. Однако ты убил его.
— Да, я его убил и убил бы еще раз, если бы мне представилась такая возможность.
— Это был несчастный случай.
— Именно такие несчастные случаи и происходят тогда, когда белый мужчина теряет интерес к негритянке, которая родила ему сына, и обращает свое внимание на более молодую, более светлокожую девушку. Мать упала с лестницы. Она умерла в доме для прислуги, том самом, который теперь называется «домом порки», хотя, полагаю, если ты сейчас выглянешь в окно, ты увидишь, что он охвачен пламенем, а все его обитатели мертвы.
