Рожухин сглотнул комок в горле и, как загипнотизированный, ответил:
— Для нас — агент «Кардинал», командир «пятерки».
Подседерцев захлопнул папку. Медленно раскурил сигарету, пустил дым в абажур лампы. Голубоватая кисея дыма закружилась в клине света, падающего на стол.
— Надеюсь, я дал достаточно времени, чтобы ты родил версию, — процедил Подседерцев, откинувшись на спинку кресла. — Как в шахматном этюде, даю задание. Постарайся связать исчезновение группы, смерть ее командира и плен того, кто научил их всему. Учти детали: майор Слободин проходил службу в Софринской бригаде, Прохоров демобилизовался с должности командира батальона разведки Кишиневской ДШБ. Пятеро пацанов добровольцами воевали в Приднестровье. У Старых, полгода прослужившего в двести пятой бригаде в Чечне, на правом предплечье, если верить личному делу, была татуировка — скорпион. Имелось и ранение с контузией, из-за чего и был комиссован. Я слушаю тебя, Дмитрий!
— Старший группы Прохоров, он же «Кардинал», находился у меня на связи, — с трудом произнес Дмитрий. Сцепил пальцы, чтобы унять дрожь. — Слободина в качестве инструктора привлекал тоже я. Пять человек, которых вы назвали, входили в группу «Кардинала». Предположительно, на Бронной их трупы.
— Может, поэтому ты и топишь Белова? — Подседерцев грузно навалился на стол. — Как тебе версия об участии младшего офицера СБП? Для этого, конечно же, нужно срочно заказать экспертизу трупов! Связать микрочастицы на телах с теми, что возьмут у них дома. Или пусть родные сразу опознают. Кроме этого, поискать «ТТ» у тебя дома. Или следы пороха и нагара из «ТТ» у тебя под ногтями. Что еще предложишь? — Подседерцев понизил голос до шипящего шепота. — А может, сразу в подвал, а? Там все и расскажешь.
Дмитрий повернул к нему бледное лицо, пролепетал:
— Я клянусь, Борис Михайлович!
— Через час перестанешь, — пообещал Подседерцев.
В кабинете повисла гнетущая тишина. Стало слышно, как в настольных часах мерно перестукивают шестеренки.
«Сейчас ляпнет что-нибудь про пистолет с одним патроном, — подумал Подседерцев, спокойно попыхивая сигаретой. — Или нет? Суицидных наклонностей у него не обнаружили, значит, грех будет искупать не за счет себя, а за счет другого. В данном случае — Белова. Это мне на руку. Но риск, риск!»
— Скажи-ка мне, Дмитрий, что ты делаешь в бригаде Белова? — непринужденно, словно и не было предыдущего разговора, спросил Подседерцев.
— Согласно вашему устному распоряжению, Борис Михайлович, отслеживаю интересы СБП в расследовании, — после секундного замешательства ответил Дмитрий.
«М-да, этот мальчик на себя руки не наложит, — констатировал Подседерцев. — Далеко пойдет, если помогут».
— А что тебе известно о наших интересах? — не без иронии спросил он.
— Ничего.
— Вот видишь, как легко не корчить из себя умного. Ничего не знаю — и все. И на сердце легче, и проблем нет. — Подседерцев раздавил окурок в пепельнице. — Как ты думаешь, чем сейчас Белов занимается?
Дмитрий бросил взгляд на циферблат старинных часов — единственного украшения стола Подседерцева.
— Не знаю. — Рожухин пожал плечами. — Спит, наверное.
В голосе была такая усталость, что Подседерцев невольно усмехнулся. Но жалости к уныло повесившему голову Дмитрию не испытал ни на йоту.
— Дай-то Бог, Дима, дай-то Бог, — протянул Подседерцев. — Минимум восемь часов выигрыша по времени. Потому что такой опер, как Белов, раскрутит это дело за сутки. Стоит только установить личность потерпевших и отработать ближайшее окружение, как он выйдет на твой след. А со следа, как ты правильно заметил, Белова сбить невозможно. Напряги извилины и постарайся просчитать его ходы.
Дмитрий достал из кармана белый платок, промокнул лоб.
— Пять человек одного пола и возраста оказались в одном месте в одно и то же время, — начал он, все больше приходя в себя. — Логично предположить, что они знакомы. На такое дело чужих не берут, соответственно, знакомство состоялось в специфических условиях. Ключом послужит татуировка и шрам от ранения на теле Старых. Белов разошлет запрос на него по линии войск МВД и Министерству обороны. И по УФСБ по Москве и ГУВД даст ориентировку установить группу из пяти человек, на которых имеются данные об участии в боевых действиях в «горячих точках». Поднимет на ноги агентуру в среде ветеранов и добровольцев. Рано или поздно, он установит личности погибших.
— За два дня, — авторитетно заключил Подседерцев. — А теперь вспомни, что Белов не просто сыскарь, а опытный контрразведчик. Стоит ему получить установочные и характеризующие данные на всех пятерых… Продолжай!
— Я понял, — Дмитрий облизнул пересохшие губы. — Он сложит мозаику в целую картину. Костюков окончил радиотехническое училище, соответственно, мог выполнять функции связиста и «технаря» по подслушивающим устройствам. Калитин — первый разряд по пулевой стрельбе, роль в группе — снайпер, Мирошниченко — разряд по дзюдо, художник, великолепная зрительная память, масса друзей, значит, контактен. Вероятная специализация — добывание информации. Потапов и Старых — наибольший опыт боевых действий, прикрытие и силовое обеспечение снайпера и разведчика.
Подседерцев развернул кресло к маленькому приставному столику, взял графин с водой, налил полный стакан, подтолкнул его по столешнице к Дмитрию.
— Промочи горло, Рожухин, а то сипишь, как тенор с перепоя. А я пока продолжу полет твоей мысли. — Подседерцев растер на пальцах капельки воды. — Итак, Белов легко опознает в погибших членов разведывательно-диверсионной группы. Поверь мне, больше всего его насторожит их число — пять. Сколько существует подполье, столько и разбивают людей на «тройки» и «пятерки». Это азы конспирации, Но кто-то должен курировать «пятерку». Белов, насколько я знаю, имеет обыкновение по утрам читать сводку происшествий по линии ГУВД. Если он еще не потерял нюх — а я уверен, что не потерял, — то он легко и непринужденно вычленит гибель капитана запаса Прохорова, служившего в Приднестровье, и приложит его труп к имеющимся пяти. Но Белов, можешь мне верить, на этом не успокоится. — Подседерцев покачался в мягком кресле, откинув голову на изогнутый подголовник. — Он придет к выводу, что группа являлась частью законспирированной организации. Логично? — Капкан был поставлен, и Подседерцев выжидательно посмотрел на Дмитрия.
Тот поболтал остатки воды в стакане, усмехнулся своим мыслям и поднял взгляд на Подседерцева.
— Борис Михайлович, вы уже установили, имел ли Прохоров доступ к изделию «Капкан»? — Дмитрий потупил взгляд, словно извиняясь за бестактный вопрос. — Понимаете, лучше я услышу это от вас сейчас, чем завтра от Белова, когда он получит ответ из Минобороны.
Такого хода Подседерцев не ожидал. Ход был не только эффектен, но и жутко эффективен. Одним ударом Дмитрий разнес всю комбинацию. Не надо быть Карповым, чтобы понять: через два хода мат.
«Ох, далеко пойдет, шельмец!» — Подседерцев по-новому взглянул на Дмитрия.
— Предположим, что имел, — пошел на добивание Дмитрий, не дожидаясь ответного хода Подседерцева. — Что получается? Слободин в марте прошлого года попадает в плен. Допустим, там из него вытягивают массу сведений, в том числе о существовании в Москве боевой «пятерки». — Дмитрий отставил стакан. Сделал паузу. — Допустим, созданной по личной инициативе Прохоровым, с неясными целями. А о том, что он является нашим агентом, надеюсь, никто не дознается. Остается выдвинуть версию, что теракт подготовлен людьми Хаттаба, использовавшими в качестве прикрытия «пятерку», которую за ненадобностью ликвидировали, подбросив нам тупиковый след. Копнем глубже — выйдем на спецслужбы Иордании и Саудовской Аравии.
— Где они взяли фугасы?
— Разберемся. — Дмитрий дернул плечом. — Вероятнее всего — за деньги. — Он внимательно посмотрел в глаза Подседерцеву. — Не исключаю, по наводке Прохорова. Интуиция мне подсказывает, что не просто был знаком по долгу службы с изделием «Капкан», а имеет непосредственное касательство к нашим фугасам. В часть под Бологим фугасы доставила спецкоманда, завтра же я узнаю фамилию старшего. Уверен, это был наш Прохоров.
— А схема подрыва? — Подседерцев понял, партия сделана, он лишь передвигает фигуры в обреченном эндшпиле.
— Елена Хальзина. И тут вновь всплывает Белов. Вспомните о его конфликте с чеченской группировкой. — Дмитрий, не скрывая торжества, добавил: — Итак, мы вернулись к версии о «чеченском следе» и роли старшего офицера ФСБ.
— Занятно. — Подседерцев с интересом посмотрел на Дмитрия. — И почему он тебе так поперек задницы-то встал, а?
— Сомнений нет, теракт организован на высоком профессиональном уровне. Хотим мы или нет, но придется отрабатывать версию о причастности к нему офицера спецслужб, действующего или бывшего. Или о заговоре в недрах спецслужб. — Дмитрий не отрывал взгляда от напряженного лица Подседерцева. — Коль скоро мне поручено отслеживать интересы СБП в данном деле, я стараюсь сделать все, чтобы не дать повода замазать нашу Службу.
