И я плыву в ее направлении. Но бог мой, кого я вижу? Здоровенная рыбина, которая, дорогие мои домохозяйки, никак не влезет в вашу навороченную по последнему слову техники плиту. Не меньше полутора метров в длину, как мне кажется, и тянет килограммов на сто! У нее усы, как у Берты Берюрье – жены моего друга и доблестного помощника. Да и в остальном на нее похожа, особенно мордой.
Рыба смотрит на меня, как любопытный ребенок. Скорее, шаловливо, как будто приглашая поиграть в салочки. Даже не очень могу себе представить, сколько этакая красавица на самом деле может весить. Я ведь из местности, где водятся щуки, форели, карпы, на худой конец... Ну еще тунец в замороженном виде или рыба-меч – в банках! Поди разбери, какой у них натуральный размер! Но вкусно...
Про себя я размышляю, съедобна она или нет, но в любом случае такая толстуха будет прекрасным призом. Прижимаю к плечу ружье. Можно подумать, что рыбина разгадывает мои коварные намерения, поскольку тут же спохватывается и, лишь слегка вильнув хвостом, идет на предельной скорости ко дну. Я нажимаю на спусковой крючок. Трос пошел быстро разматываться, но рыбка говорит мне: «Пока, дурачок! После дождичка в четверг!» Гарпун лишь слегка цепляет ее за спинной плавник и уходит в глубину. Словом, клиент сорвался с крючка! Тащу за веревку, но она не поддается. Тогда я, следуя по тросу, спускаюсь вниз, чтобы вызволить гарпун.
Острие гарпуна вонзилось во что-то похожее на трубу, покрытую водорослями и лежащую на песчаном дне. Тащу изо всех сил, но все напрасно. Очевидно, придется отрезать веревку, хотя, конечно, жаль, поскольку на этом моя подводная охота закончится. Взяв в руку нож, пытаюсь расширить дыру, проделанную гарпуном. И в конце концов констатирую, что передо мной не труба, а рулон сетки. Толстый слой водорослей и кораллов совершенно закрыл ее ячейки.
Гарпун пробил несколько слоев сетки и застрял настолько плотно, что вытащить его оттуда кажется невозможным. Но все же мне удается сдвинуть и расшатать рулон. Делаю для себя странное открытие: с двух сторон рулон связан толстой металлической проволокой и к ней привязаны куски армированного бетона.
Удивительная находка, правда?
Отбросив к чертям мечты о подводной охоте, пытаюсь размотать проволоку. Приходится возиться добрых минут пять. Может, не ко времени будет сказано, но мне хочется подняться на поверхность, потому что я начинаю испытывать проблемы с воздухом.
Однако парень по имени Сан-Антонио самый упрямый из всех живущих на земле. Я упираюсь, как бык, раскручивая толстую проволоку. Отвязываю один кусок бетона... Надеюсь, Глория достаточно умная девочка, чтобы не уплывать слишком далеко от берега... Второй кусок бетона отвязать легче, поскольку проволока обламывается у меня в руках.
Начинаю задыхаться. Воздух кончается. Вы как, умеете дышать под водой без акваланга? Или с аквалангом, но без воздуха? Долго про держитесь? Тогда доброго здоровья! Хотя и с трудом, но мне удается поднять весь рулон на поверхность. Я оказываюсь, к счастью, значительно ближе к берегу, чем ожидал. Под водой теряешь ощущение расстояния. Плыву до торчащей из воды скалы и в бессилии ложусь на нее грудью, изображая Робинзона Крузо. Несколько минут я лежу без движения, задыхаясь и пыхтя, как старый локомотив. Как же хорошо вдохнуть чистого воздуха непосредственно из атмосферы! Сдвинув маску на лоб, оглядываюсь по сторонам. Океан спокоен, как Средиземное море. Что-то не видно мисс Виктис. Горизонт пуст, как счет в банке продюсера после съемок фильма из разряда «Кино не для всех», если вы понимаете, о чем я. Меня охватывает легкое волнение. Уж не утонула ли моя милая, не свело ли у нее ногу? Хорошо же я буду выглядеть! Дважды играть в Зорро и спасать ее от опасных бандитов и дать утонуть прямо у себя под носом. Веселенькое дело!
Но выхода нет. Будь что будет. Надо подождать. Чтобы успокоить нервы и занять чем-нибудь руки в ожидании, принимаюсь распаковывать рулон. Прямо скажу, задача нелегкая, поскольку долгое лежание в воде превратило его в подобие цементного монолита. Орудуя ножом, стараюсь побыстрей размотать концы проволоки. В голове застряла шальная надежда найти там клад. Разве этот уголок Тихого океана не идеальное место для хранения кладов?
Распутывая и разрезая узлы сетки, я раню пальцы в кровь, но в конце концов мне удается развернуть рулон. Действительно, внутри кое-что есть, но не сокровище, о нет! Труп!
Мне вообще везет: если я выхожу на охоту, то уж точно что-нибудь найду!
Честно говоря, трупа-то нет – от него остался лишь желтоватый скелет. Похоже, дивные райские рыбки попировали здесь на славу. Даже кости друг от друга отделились. Я беру в руки то, что когда-то было головой, и по объему определяю: это был мужчина. Затылочная кость разбита, и, когда я верчу в руках череп, что-то металлическое падает на камни: пуля. Одиннадцатого калибра, что подтверждает мои опасения – парень умер не от свинки.
– О-о!
Я поднимаю голову. Далеко (так и хочется сказать: на горизонте) над поверхностью воды машет загорелая рука моей невесты. Я вздыхаю с облегчением: не съели мою Глорию.
Машу ей в ответ, затем, приняв быстрое решение, заталкиваю находку в расщелину среди кораллов и спешу засыпать песком и камнями. Десять минут – и работа сделана: можете принимать! Когда моя красавица, как наяда, выходит из воды, скелет уже надежно спрятан.
Глория, похоже, очень рада встрече. И не столько встрече, а скорее тому, что ей удалось загарпунить здоровенную рыбину, которую она с трудом тащит за собой.
– Я получила огромное удовольствие, – говорит она взволнованно. – А вам удалось поймать что-нибудь?
Я воздерживаюсь от признаний относительно природы моего улова.
– Нет, вернулся ни с чем, Глория. Пытался загарпунить одну, да промахнулся.
– Помогите-ка мне вытащить мою. Она весит не меньше шестидесяти килограммов.
– Думаете, эта штука съедобна?
– Не знаю. Может, с майонезом ничего. Свою же добычу я не рискнул бы есть ни с майонезом, ни под английским соусом. Почему я вдруг принял решение не рассказывать ей о своей находке?
Загадка! Бывает, иногда я подчиняюсь сиюминутным импульсам своего сознания и лишь потом в уютном спокойствии начинаю задавать себе вопросы. Как сейчас: просто сказал себе, что промолчу о «своем» яйце с сюрпризом. Наверное, во-первых, мне подсознательно не хотелось портить праздник Окакиса, хотя бы из приличия, а во-вторых, самая лучшая политика – умолчание. Со всех точек зрения.
– Вы чем-то озабочены, Тони? – замечает Глория. – Может, немного завидуете? Мне удалось поймать такой великолепный экземпляр, а вам нет?
Мысленно двигаю себе ногой в зад и силюсь улыбнуться.
– Да, Глория, наверное, так и есть!
Она встает передо мной и совсем не по-дружески начинает покрывать поцелуями мое лицо и шею.
– А мы скажем, что именно вам удалось загарпунить эту рыбину, дорогой.
– Ни в коем случае! У меня нет привычки снимать сливки с чужого молока!
– Тони! Не спорьте! – смеется мисс Виктис. – Вы мой герой! И должны им оставаться при любых обстоятельствах.
Ах эти женщины, клянусь!
Грехов за мной много, но хлебать из чужих стаканов, как говорят в Савойе, не люблю. Разыгрывать из себя Тартарена, потрясать добычей, не мной пойманной, ниже моих моральных устоев.
Все, что я могу сделать, – помочь Глории дотащить ее улов до дворца судовладельца. По дороге машинально продолжаю думать о своем. Например, меня интересует, давно ли «мой» труп лежит на дне океана. Судя по толстому слою водорослей и кораллов, послуживших ему саркофагом, давно. Но чтобы дать более точный ответ, необходим специалист. Я так думаю, речь может идти о сведении счетов между контрабандистами. Тихий океан набит ими. Галапагосские острова кишат всякими торгашами и бандитами, промышляющими в Южной Америке.
Но стоит ли делиться новостью с Окакисом? Вот в чем вопрос, как сказал бы Шекспир, цитируя самого себя.
Так я терзаю себя догадками и сомнениями, пока мы с триумфом не появляемся на парадной площадке перед дворцом. Свежий улов и шампанское, как писал когда-то чревоугодник Пьер Гурманн. Он бы так вкратце и изложил нынешнюю ситуацию. То есть мы, значит, приносим свежий улов, а господа и дамы уже вкушают шампанское в душистой тени окакисовского рая. Клянусь, этот грек сумел воссоздать Олимп!
Между тем на гидроплане прибыли новые гости. Окакис как раз заканчивает церемонию представления. Я имею честь непосредственно пожать пять Сальвадору Маразмелло, бывшему диктатору с Берега Берцовой Кости; королеве Педоке из крошечного государства Бью-бегги, утонувшего в Атлантическом океане после землетрясения; толстухе, чей зоб не удается закрыть даже двадцатью двумя рядами огромных жемчужных бус, и, наконец, пожимаю двумя руками одновременно протянутые пятерни господ Берри и Носси из банковского дома «Жесткая валюта».
