Кашин достал из внутреннего кармана пиджака авторучку с бриллиантовым камнем на колпачке.
— Кстати, Эдик, вы её случайно забыли в своём домике. Уборщица мне его принесла.
Кашин положил авторучку на стол и начал постукивать по нему толстыми короткими пальцами, внимательно разглядывая меня.
Я взглянул на авторучку, и у меня ёкнуло сердце в груди. Это была авторучка Клауса. Я нашел его в салоне «Хонды» и, вместо того чтобы сунуть ему в пиджак, сглупил, оставив у себя.
— Вот и замечательно! Спасибо вам, — ответил я. Мой голос прозвучал нетвёрдо. — Как-то не заметил.
— Мне сдаётся, это авторучка Клауса. Разве он подарил его вам?
Мой вид ничем не отличался от мелкого жулика, которого застали на месте преступления.
— Он одолжил мне его на время. Точно такой же экземпляр хочу заказать себе. Очень понравилась.
Мне было понятно, что такое объяснение выглядело, по меньшей мере, странно. Кашин с удивлением глядел на меня.
— Перестаньте шутить! Вам как финансисту следовало быть более внимательным? Клаус не любил давать кому-либо свои ценные вещи. Авторучкой он дорожил. Это был подарок на юбилей одного швейцарского банкира.
— Как видите, а мне дал, чтобы я мог сделать копию. Она мне очень понравилась.
Кашин смотрел с недоверием.
Я положил авторучку в свой карман. Почувствовал, как за ушами стекает пот. Постарался улыбнуться и промямлил:
— Ну, тогда, до скорой встречи!
— Я сматываюсь отсюда, пока не поздно! — сказал я Марине.
Она взяла со стола сигарету, демонстративно прикурила её и неторопливо положила зажигалку рядом с собой. Красивая женщина лежала на диване возле окна. Тёмные шторы были опущены, в гостиной был полумрак, располагающий к интимному отдыху. Её лицо было задумчивым и суровым. Она то и дело глубоко затягивалась сигаретой и выпускала к потолку клубы дыма.
Я стоял в центе гостиной, засунув руки в брюки, и с нетерпением глядел на неё. Марина неторопливо повернулась в мою сторону.
— Неужели тебе страшно, Эдик? — осведомилась она, подняв брови.
— Дело не в этом. Неужели тебе не понятно, что лавочка накрылась. Мухин мразь! Сдаст меня Сафину при первой возможности, чтобы получить вознаграждение. И потом, какие на хрен приходно-расходные документы. Что ты все выдумываешь и усложняешь? Я абсолютно не в состоянии проверять финансовые документы.
Марина грустно стряхнула пепел с сигареты и улыбнулась.
— Одним словом ты уходишь на попятную?
— У меня нет иного выхода. Неужели ты не понимаешь? В любой момент он может позвонить Сафину.
— Риск есть, я не отрицаю. Неужто ты считаешь, что я такая глупая и заранее не предусмотрела все обстоятельства нашей игры?
Я с изумлением посмотрел на Марину.
— Разве ты уже всё продумала?
— Ну, я же не дура!
Я придвинулся к дивану.
— Что ты собираешься делать, когда Сафину станет известно обо мне? Вероятно, в эту минуту он уже знает, что я скрываюсь здесь. Мне останется жить ровно один час.
— Не волнуйся, — сказала Марина. — Необходимо утрясти много важных проблем.
— Это твои заморочки! Лично я — пас.
— Мой бедный Эдик! — рассмеялась Марина. — Ты как ворона пуганая, каждого куста боишься. Неужели ты не врубаешься, что Мухин заинтересован в том, что ты прячешься у меня, а иначе он потеряет мое доверие. Понимаешь, дурья твоя башка! Тогда он лишится солидной прибавки к своему жалованью. Он прекрасно это понимает и не будет со мной портить отношения. Есть еще одно важное обстоятельство.
Я слушал ее со вниманием.
— Его дочь занимает тепленькое местечко в нашей конторе.
— Допустим, полковник будет молчать, — предположил я. — Но Кашин — опасный субъект. Как он поступит со мной?
— Не с тобой, а с нами. Не сомневаюсь в том, что он готов в любую минуту нас прикончить. Марат большой мастер по организации подобного рода происшествий. Надеюсь, Эдик, ты не боишься его.
— А что мне его бояться?
— А ты подумай хорошенько! Марат очень опасен! Стоит ему подключить Сафина и можно потирать руки. Ты и не представляешь, на что способен Кашин ради денег и власти!
— Не могу поверить, что ради денег, он может убить человека!
— Речь вовсе не об убийстве, а всего лишь подстроить несчастный случай. Он спец по этим делам.
— Говори ясней. Мне кажется, у тебя есть план. Я слушаю!
— У меня нет плана. Ты подумай своей головой, что нужно только протянуть руку и санаторий может стать нашей совместной собственностью. Понимаешь?
— Что-то я не могу понять? А как же Клаус Бергер? Ты что уже вычеркнула его из своей жизни?
— Нет, конечно. Я тебе не все рассказала. Врач сообщил, что его состояние ухудшается. Даже если он выживет, то останется инвалидом, прикованным к коляске, и по интеллекту станет как малое дитя, ему необходим будет постоянный уход.
Я присвистнул. Она продолжала:
— С моей помощью, Эдик, ты сможешь управлять этим санаторием. Вдвоём мы смогли бы зарабатывать миллионы. Неужели ты считаешь меня дурой и поверить в то, что Марат позволит нам здесь рулить?
— Мне стало не по себе. Я приблизился к ней.
— Выходит, ты изначально всё спланировала? Теперь мне ясно для чего ты меня сюда заманила! А насчёт тех миллионов, которые ты мне обещала это ложь!
— Да, я тебя сюда заманила, только для того, чтобы ты всё увидел сам. Разве теперь ты не хочешь всем этим владеть? Всё это может стать нашим, если ты не слабак, а настоящий мужчина!
Я закурил, чувствуя дрожь в руках.
— Кстати, я не обманывала тебя насчёт тех миллионов. Они составляют малую толику, которую ты можешь иметь. Я тебе могу выдать эти деньги хоть завтра, но тогда я останусь одна: один на один с Кашиным.
Она смотрела на меня умоляющим взглядом.
— Разве ты способен бросить меня в такой момент. Чтобы заполучить всё, сначала мне надо стать единоличной хозяйкой.
— А Кашин? Что будет с ним?
— Эдик, если ты настоящий мужчина, то с ним произойдет несчастный случай!
Теперь я понял её истинную сущность, она раскрыла все свои карты.
— Прикончи Кашина, — продолжала Марина деловым тоном, будто речь шла о незначительной сделке, — и тогда санаторий сам тебе свалится в руки, словно спелая груша. Я сама переоформлю все учредительные документы.
Марина приблизилась ко мне почти вплотную. Я ощутил её запах духов. Она положила руки на мои плечи и в упор взглянула в глаза.
— Что ты теперь намерен делать, Эдик?
Марина рассчитывала, что уже подцепила меня на свой крючок, так что мне никак не сорваться. Но ошибалась. Санаторий со всеми прилегающими доходными местами были очень привлекательными, и идея быть во главе компании была заманчивой. Но не такой ценой.
— Ты говорила о несчастном случае, — вымолвил я. — А ведь это умышленное убийство.
Марина продолжала напряжённо смотреть мне в глаза, будто гипнотизируя, при этом её лицо оставалось суровым и непроницаемым.
— Или он, или ты, Эдик, — другого выбора нет.
Я отрицательно покачал головой.
— Не пытайся лукавить. Это настоящее убийство.
Марина отпихнула меня и отошла к окну. Не оборачиваясь, она произнесла:
— Мы сообщим Мухину, что Кашин систематически из кассы брал крупные суммы на закупку товаров, вовремя не предоставлял отчеты. Главный бухгалтер покрывала нарушения. Это продолжалось на протяжении последних нескольких месяцев. Была выявлена крупная растрата. Кашин понял, что Клаус ему не простит и пускает себе пулю в голову.
— И ты думаешь, что Мухин поверит в это? Кашин не тот тип, чтобы покончить с собой.
— Мухин поверит, не куда не денется. Правда, это нам обойдётся недёшево. Подумай, Эдик, санаторий станет нашим, если у тебя хватит смелости сделать это. Нужно всего лишь спихнуть Кашина. Неужто, это так сложно? Из-за такой мелочи, а столько разговоров.
— Это не мелочь, а убийство, — возразил я. — Я не пойду на это. Мне на всё здесь наплевать. Я не убийца.
Марина присела на диван и взяла мою руку.
— Присядь рядом, — промолвила она. — И не делай такой вид. Ты меня любишь?
— Не надо о любви, — начал я. — А лучше послушай меня. Я не идиот, чтобы не понять, что ты всё это задумала после того как Клаус загремел в больницу. Ты хорошо знала, что если не получится избавиться от Кашина, то твоя задумка потерпит крах. Отсюда следует, тебе нужен был помощник, способный прикончить Кашина, поэтому на эту роль ты выбрала меня, наверное, считая, что когда я увижу пансионат и автомобиль с деньгами, да и такую красавицу как ты, то сломаюсь и не стану задавать лишних вопросов и пойду на убийство. Но ты ошиблась, моя дорогая! Я не из того теста, чтобы пойти на убийство! Ты хоть можешь представить, что это убить человека?! Убийство, это то, что будет преследовать тебя всю оставшуюся жизнь. Вероятно, ты об этом не думала. Если бы даже, нам удалось подкупить Мухина, то сама мысль, что из-за санатория пришлось убить Кашина, отравляла бы все радости жизни, который мог обеспечить санаторий. Мы не смогли бы дать гарантию того, что Мухин будет вечно молчать. Наверняка, он будет требовать ещё деньги, а потом долю в бизнесе, а затем, накинув петлю на мою шею, постарается занять моё место. Для меня это всё очевидно. А теперь, не надо мне больше говорить об убийстве. Убийцей, я не хочу быть ни за какие деньги!
