Он стоял посреди двора и развел в стороны руки для приветствия авторитетного среди бандитов Карахана, как только тот вышел из автомобиля:
– Рад видеть тебя, Ваха, на ростовской земле.
Караханов пожал руку Верехову:
– А вот хозяин усадьбы, видимо, не очень рад гостям. Даже помощника навстречу не выслал, не говорю о том, что сам не вышел.
Есаул объяснил:
– Дело в том, что Мельник еще вчера вынужден был уехать в Ростов. Там по рынку возникли разногласия, вот он и поехал гасить их. А Сам? Сам с утра температурит. Вчера был как новенький, а утром еле встал. Но он ждет тебя, Ваха. Лекарь напичкал босса всякими таблетками, тот немного очухался. Пройдем к Каландину?
– Пройдем. Но… до этого, Есаул, поговорим наедине, надеюсь, босс не рассыпал по усадьбе «жучки» и не установил на каждом столбе «прослушку»?
– Этого нет. Видеокамеры действительно почти на каждом столбе, а вот «прослушки» на улице нет точно. В доме – не знаю!
Карахан кивнул:
– Короче, Есаул! Есть заказ с приличной оплатой. Половина суммы в тайнике багажника машины. Ты джип убери к себе в гараж подальше от посторонних глаз. Заказ, в принципе, не сложный, но о нем позже, сейчас долго рисоваться под камерами на виду у Каландина не будем. Запомни одно. Хочешь получить хорошую долю, делай, что буду говорить я. Не желаешь, так и скажи, но сейчас!
– Я что, дурак? За кого ты меня держишь, Карахан?
– Держу тебя за профи. Поэтому и решил привлечь твой отряд, а не вызывать своих людей из Чечни. Разговаривать с боссом буду я. Ты лишь человек, которого он передаст в мое распоряжение.
– Я все понял, Карахан! Один вопрос. Он для меня важен. Какова моя личная доля в случае успеха операции?
– Полмиллиона евро! Еще миллион получишь на своих бойцов. Но рассчитаться с ними ты можешь по своему усмотрению! Я в твои дела вмешиваться не стану!
Физиономия Есаула расплылась в подобии улыбки, напоминающей звериный оскал хищника, почуявшего запах легкой жертвы.
– Это действительно хорошие деньги. И половина их лежит в джипе?
– Да! Но делить бабки будем после того, как отработаем заказ!
– Ясный перец!
– Все, идем к Каландину. Заждался поди. А в его возрасте нервничать нежелательно.
Есаул нагнулся к Карахану:
– Ему, между нами, давно пора на погост. Восемьдесят лет справил, куда еще? Ан нет, сидит в кресле, как паук, дергая за концы паутины. А бабок у него на счетах, да и в сейфах здесь немерено. Дурь тоже есть. Много дури. Вот бы все это прибрать к рукам, а, Карахан? Ты человек авторитетный, а с деньгами Каландина да поддержкой кавказцев, вполне мог бы заменить эту старую партийную крысу.
– А его коллеги, связи?
– Коллеги – такая же плесень, как и он. А связи? Так у тебя их не меньше.
– Ладно! Об этом поговорим позже. Сейчас надо отработать заказ и пока придется работать через Каландина. Иначе сдаст, сука старая.
– Так ему и отстегивать придется сумму немалую.
– Это мои проблемы!
– Ясно! Пошли!
Карахан жестом указал помощнику находиться вместе с Шурином и Тарасом, последние же получили приказ Есаула отогнать джип в гараж дома Верехова и не спускать с него глаз. После чего Есаул и Карахан вошли в дом. На входе Верехов не услышал щелчка выключенного диктофона в кармане брюк Вахи. Бандиты поднялись на второй этаж. Охранник указал им на дверь слева, в спальню хозяина.
– Босс просил, чтобы вы прошли туда!
Карахан кивнул:
– Хорошо!
Открыл массивную дверь. Перед Есаулом и Караханом возникли еще две фигуры мощных, коротко стриженных охранников. Те, узнав гостей, молча отошли в стороны.
Георгий Дмитриевич Каландин, бывший секретарь ЦК КПСС, сидел в кресле. Ноги от пояса до пола покрыты пледом. Рядом наклонилась, выставив аккуратный, почти открытый из-за короткого халата зад, медицинская сестра, только что сделавшая Каландину укол. Она сняла жгут, когда хозяин усадьбы обратил внимание на гостя:
– А, Карахан? Ассолом аллейкум, уважаемый. Как семья? Дети? Здоровье?
Ваха почтительно поклонился:
– Ва аллейкум ассолом, Георгий Дмитриевич. С помощью Аллаха у меня все хорошо! Спасибо!
Каландин вздохнул, отпустив медсестру:
– А вот я приболел. Да! И с чего так неожиданно? Не пойму! Только не говори, Ваха, о возрасте. Я помню, сколько мне лет, и помню, что дед мой прожил девяносто восемь годков, последний раз женившись на молодой бабенке в восемьдесят три года. Так что порода у нас крепкая. Все нервы! Обо всем думаешь, обо всех заботишься. Дел по-прежнему много, и большинство из них приходится решать самому. А время нынче беспокойное. Как с начала девяностых завертело страну в круговороте безумия, так до сих пор и крутит. Новые руководители, заметь, не самые умные, новые порядки, а вернее, полное отсутствие таковых, новые условия. Раньше все было куда проще. Пробился наверх – хозяин. Одно слово – и работа кипит. Никто против даже вякнуть не мог. А сейчас? Смутные времена. Конкуренты, недруги. Так и жди удара в спину. Никакого уважения. Но ладно! Время назад не воротишь. Жаль, но не в силах человека сделать это. Докладывай, с чем пришел? Да ты садись, Ваха. И ты, Игнат, присаживайся, кресел на всех хватит. Сейчас и чай принесут.
Карахан присел рядом с Каландиным:
– Георгий Дмитриевич, хотелось бы поговорить без посторонних.
Хозяин усадьбы подал знак охране:
– Выйдите!
Телохранители и Верехов повиновались.
Проводив их взглядом, Карахан спросил:
– Извините, но вы уверены, что нас никто не слушает?
Каландин несколько раз кашлянул, так он смеялся:
– И этот вопрос ты задаешь в спальне? Кроме меня, здесь никто ничего не слушает. Говори.
– Хоп! В общем, так! Со мной связался известный в организации «Кольца питона» человек, Неджет Керман! Мы встретились «за бугром» по его просьбе, и Керман сбросил мне заказ на проведение одной акции.
Каландин погладил подбородок:
– Керман! Знаю такого. Лично не знаком, но наслышан. «Кольца питона», как мне известно, весьма щедро снабжают вас деньгами, чтобы вы продолжали сохранять нестабильность на Кавказе! Одного не пойму, почему ты решил обсудить свои отношения с Керманом здесь, в моем доме? Твои дела – это твои дела, мои – это мои. Для чего вдруг я понадобился тебе?
Карахан вновь кивнул:
– Все объясню! Выполнение заказа требует привлечения отряда хорошо подготовленных бойцов. Небольшого отряда, но способного эффективно провести акцию захвата груза, охраняемого спецкараулом. Я бы мог собрать такой отряд в Чечне, но на это требуется недели две-три, у меня их просто нет. У вас же есть нужные мне люди.
– Есаул?
– Да! Есаул и его группа!
– И что за груз ты должен отбить у спецкараула?
Карахан поднялся, скрестил на груди руки:
– Вот этого, Георгий Дмитриевич, честное слово, не знаю. Какой-то ящик, а что в нем – неведомо. Керман не сказал о грузе ничего. Более того, по условиям договора, я должен захватить этот ящик и, не вскрывая, что подчеркнуто отдельно, передать его в руки представителям организации «Кольца питона». Место и время передачи груза будет сообщено дополнительно после удачно проведенной акции.
– И сколько тебе обещали заплатить за захват груза?
Карахан тут же солгал:
– Полтора миллиона евро!
Каландин хмыкнул:
– Хм. Не густо! Для такого матерого волка, как ты, Карахан?
– Отказать я не мог. Керман достаточно влиятельная фигура в руководстве организации «Кольца питона», чтобы повлиять на сумму передаваемой нам помощи.
– Так, что, Керман оформил частный заказ?
– Думаю, да!
– И откуда ты должен похитить интересующий господина Кермана груз?
Карахан поднялся:
– Извините, Георгий Дмитриевич, но я уже и так сказал вам то, чего не должен был говорить.
Молодая девица внесла в спальню поднос с чаем.
Каландин, отпив глоток ароматного напитка, сказал:
– Да ты не стой, Ваха, не стой, в ногах правды нет. Не можешь говорить, не говори. Значит, тебе нужен отряд Есаула?
– Да, Георгий Дмитриевич!
– Хорошо! Миллион евро на стол – и Верехов в твоем распоряжении!
– Не много ли? Мне еще платить Есаулу!
– Мы не на базаре, Карахан!
– Да, мы не на базаре! Ваша цена за использование отряда Есаула – один миллион евро?
– Именно так!
– Хоп. Я заплачу вам эту сумму, а во сколько вы оцените ликвидацию отряда Есаула после отработки заказа?
Каландин словно пронзил Карахана взглядом черных, безжалостных глаз:
– Ликвидацию отряда? Что-то, дорогой, я не пойму тебя.
– А вы послушайте запись разговора, который состоялся между мной и Вереховым перед тем, как подняться к вам в спальню!
Караханов извлек из кармана диктофон, перемотал пленку и включил клавишу воспроизведения.
Выслушав запись, начинавшуюся словами Игната Верехова: «Ему, между нами, давно пора на погост», – и заканчивающуюся предложением убрать бывшего партийного босса, Каландин откинул голову на высокую спинку кожаного кресла:
