Пока Макс размышлял на эту тему, они успели подъехать к самому лесу. Местность здесь и в самом деле была пересеченная – дальше некуда. Опасения Смагина насчет кардана имели под собой веские основания. Он затормозил на обочине дороги и решительно заглушил мотор.
– Ну что, ты обратно в город? – спросил Макс, приоткрывая дверцу.
– Ну уж ты совсем на мне крест поставил, – ухмыльнулся Смагин. – Ты ведь карты и в глаза не видел. Будешь тыкаться тут, как слепой котенок. Идем, покажу, где этот непоседа мог оставить свои следы.
Он вышел из машины, тщательно запер дверцы и неспешно направился в сторону зеленеющего рядом леса. Макс присоединился к нему. Он с любопытством озирался по сторонам, словно ожидая, что вот-вот из-за ближайшего куста выглянет взлохмаченная голова подростка.
Лес был старый, неухоженный, заваленный древесным мусором и наполненный влажным горячим воздухом. Смагин не стал углубляться в заросли, а пошел вдоль берега глубокого оврага, который как бы рассекал лес надвое. Идти было трудно – под ногами были впадины и кочки, обломки камней и густая переплетенная трава.
– Местечко то еще, – сказал Смагин. – Вот в таких глухих местах и находят обезображенные трупы, о которых потом гражданам рассказывают на ночь по телевизору.
– Типун тебе на язык, – рассердился Макс. – Ничего веселее придумать не мог?
– Не люблю придумывать, – отозвался Смагин. – Придумывай не придумывай, а жизнь берет свое. Одним словом, на карте у мальчишки в конце оврага стоял жирный крест и еще были какие-то сноски, которых я расшифровать не смог из-за недостатка времени. Именно туда я тебя веду. А уж что мы там увидим, это не от меня зависит.
Но кое-что они увидели, не пройдя и половину пути. Смагин вдруг остановился, опустился на корточки и с большим интересом принялся рассматривать землю под ногами. Макс, который не любил размениваться на мелочи, не сразу понял, что могло заинтересовать здесь следователя, и прямо сказал об этом.
– Место, как мы уже заметили, глухое, верно? – прямо не отвечая на вопрос, произнес Смагин. – И дождей, к счастью, уже недели три не было, правильно я говорю?
– Недели три – правильно, а вообще дождь бы не помешал, – заметил Макс. – Жарища стоит черт знает какая!
– Вот и пусть стоит. Тем более что жатва в самом разгаре. Но в нашем случае дождь был бы совсем некстати. Мы бы с тобой не увидели вот этих замечательных следов, Макс!
Смагин ткнул пальцем в глинистую проплешину, которая желтела среди травы.
– И чем же они замечательны? – хмыкнул Макс. – Следы как следы. За нами тоже следы остаются.
– А ты вспомни, про что я спросил сначала, – покачал головой Смагин. – Место глухое. Без дела сюда никто не потащится. Дела могут быть разные, но просто так, от фонаря, никто не будет шагать вдоль пустого оврага, в этом я уверен на сто процентов. Дождя последние дни не было – следовательно, следы не слишком давние. И это может быть связано с тем человеком, которого мы ищем.
– Ты серьезно? Из чего же это видно? – спросил Макс.
– А видно это, в первую очередь, из вот этого следа, – снова показал пальцем Смагин. – Это кроссовки. Сорок первого размера. И сорт обуви и размер указывают на не слишком почтенный возраст их владельца. Жаль, что я не уточнил, в какой обуви ушел из дома Туманов. Но процентов шестьдесят за то, что это именно его след, я бы дал.
– Но тут еще следы, – сообразил Макс. – И совсем другие.
– То-то что другие, – согласился Смагин. – Тут вы в самую точку попали, Ватсон! Следы, опять же, мужские. Один след стандартного сорок второго размера, зато другой наводит на размышления. Такие башмаки кто попало не наденет. Размер или сорок пятый, или сорок шестой. Представляешь, какая рожа носит эти башмаки?
– Квадратная рожа, – ответил Макс. – Вроде нашего Ашота. И что же дальше?
– Дальше опять овраг, – сказал Смагин. – Видишь, все трое шли в одном направлении – к той точке, которая на карте Туманова отмечена крестом.
– Выходит, не зря мы сюда приехали? – обрадовался Макс. – Он здесь был?
– О том, что он здесь был, я тебе талдычу уже с утра, – напомнил Смагин. – Вопрос в том, был ли он здесь еще раз, и ему ли принадлежат эти следы. Может быть, мы получим ответ на этот вопрос, а может быть, и нет, но потешить себя можно.
Он поднялся и снова пошел вперед, зорко поглядывая по сторонам. Макс тоже присматривался к окружающему пейзажу, но пока ничего интересного не видел. Рыжие склоны оврага, поросшие кривыми деревцами и какой-то жесткой как проволока травой, каменная россыпь на его дне, следы давних дождей на застывшей глине – ничто пока не указывало на присутствие или вмешательство человека.
– Вот интересно, – заметил Макс. – У меня сложилось такое впечатление, что нынешние сыщики ни в грош не ставят все эти традиционные вещи – следы, отпечатки пальцев, а ты, выходит, работаешь по старой методе?
– Сейчас все умные стали, – ответил Смагин. – Следов предпочитают не оставлять. Поневоле махнешь на все это рукой. Но если следы имеются, то отчего же не воспользоваться? И ни при чем тут традиция и современность. Подход в любом случае должен быть рациональным. И вообще, лучше всего брать людей с поличным, при большом скоплении свидетелей.
– И часто такое удается?
– Это уж как постараешься, – двусмысленно сказал Смагин.
Они дошли до конца оврага. Здесь он как бы иссякал и поглощался густым запущенным лесом – гниющие стволы, почерневший валежник, частая поросль молодых деревьев – эти заросли вполне заслуживали названия непроходимых дебрей. Но там, где овраг был еще глубок, на самом дне Смагин и Макс увидели странную вещь. Присыпанная камнями и глиной, уже поросшая дикими побегами, лежала каменная плита. То, что она там лежала, скорее угадывалось по правильным прямоугольным очертаниям. Возможно, такая ровная площадка могла образоваться и сама собой, по воле природы – в этом Макс не очень разбирался, но у него создалось полное ощущение, что некогда на дно этого оврага кто-то намеренно бросил большую каменную плиту, и по прошествии многих лет она слилась с окружающей средой, прикрылась землей, глиной, травой – стала как бы невидимой. Но кое-кто ее все-таки увидел и заинтересовался, зачем она там лежит. В этом не было никакого сомнения – глина на дне оврага вся была истоптана человеческими следами.
– Гляди-ка, а место не такое уж и безлюдное оказалось! – с удивлением промолвил Смагин, недоверчиво рассматривая с обрыва путаницу следов на дне. – И главное, что пустой тары не видно. Значит, точно не на пикник приезжали. Теперь вопрос – ради чего они тут топтались? Соображения имеются?
– Да какие соображения! – махнул рукой Макс. – Трупа не видно, и то ладно. Сейчас спущусь – может, чего прояснится.
– Только после меня, – заявил Смагин. – И, на всякий случай, старайся следов не топтать. Сам видишь, какое у меня к ним трепетное отношение.
Они спустились на дно и обнаружили, что отпечатки обуви совершенно идентичны найденным ранее – опять следы кроссовок, а также ботинок сорок второго и сорок пятого размеров.
В этом смысле ничего нового они не обнаружили, зато теперь они могли совершенно точно убедиться, что на дне оврага лежит огромная каменная плита. Один край ее выступал из земли – немного, сантиметров на десять, но никаких сомнений, что это творение рук человеческих, у Макса уже не оставалось.
– Бетон! – заявил он, пощупав плиту рукой. – И по-моему, высокого качества бетон. Зачем ее здесь закопали?
– Меня больше интересует, зачем под нее пытались подкопаться? – озабоченно произнес Смагин, присаживаясь около плиты метрах в трех от Макса. – Видишь, кто-то пытался замаскировать это место. Но тут рыли, это точно.
Похоже, он был прав – Макс и сам теперь видел, что куча камней, веток и сучьев на дне сложена с явным намерением скрыть что-то. В какой-то момент он подумал про обезображенный труп, и мороз прошел по его коже. Но затем простое соображение вернуло ему присутствие духа – если бы поблизости лежал покойник, они бы учуяли его по запаху.
– Разберем? – предложил он.
Смагин кивнул. Они молча взялись за дело и через две минуты раскидали импровизированную баррикаду. Их усилия оказались не напрасны – когда мусор был убран, их глазам открылся узкий лаз, уходивший куда-то под плиту.
– Сюрприз! – сказал, отступая на шаг, Смагин. – Как ты полагаешь?
– Ну вот тебе и крест с пометками, – удовлетворенно заметил Макс. – А ты еще сомневался, ехать не хотел!
– Я и сейчас сомневаюсь, – ответил Смагин. – Ты на лис когда-нибудь охотился?
– Приходилось, – сказал Макс. – Только это не лисья нора. Здесь кто-то саперной лопаткой работал. А еще раньше киркой. Здесь бункер искали, Смагин!
– Скор ты выводы делать! – поморщился Смагин. – Заглянуть бы туда, да узко больно… Костюмчик у меня не от Версаче, конечно, но все равно жалко.
