Второй, не менее важный, вопрос. Почему его хотели убрать? Заранее знали, что поведет себя не лучшим образом? Но тогда почему сами не сняли деньги со счетов? Это тоже загадка. И, наконец, третий, главный, вопрос. Что это за деньги? Кто и почему положил такие суммы в швейцарские банки? Как они туда попали? Об этом в досье нет ни слова. Значит, мне нужно выяснять и эти подробности.
Уже после первого знакомства с досье я начинаю понимать, что дело, в которое меня втравил Глухарь, гораздо опаснее и сложнее всего того, с чем я когда-либо сталкивался в своей жизни. Это очень опасное расследование. И если даже я найду Рашида Касимова и получу деньги, нет никакой гарантии, что мои заказчики и на меня не соберут такое же досье и не попытаются затем найти и меня. Вполне логично и закономерно. Если они уже не готовят досье. Я обязан учитывать и этот, третий, вариант. С завтрашнего дня придется садиться и штудировать эту папку более основательно. Нужно увидеть в биографии черты его характера, попытаться уяснить, как мог действовать этот тип, куда он мог отправиться, где мог спрятаться. Я должен перевоплотиться, став настоящим Рашидом Касимовым. Но этого мало. Я пока еще не волшебник и не обладаю даром полного перевоплощения. Придется думать, думать, думать. Это как раз то, что я еще не совсем разучился делать. Настоящий охотник всегда чувствует, куда направляется загнанная им жертва. Он идет не только по следу крови. Он часто идет, откликаясь на собственные чувства.
И все-таки найти клиента будет очень трудно. Похоже, мне придется в поте лица отрабатывать свой самый большой гонорар в жизни.
ГЛАВА 9
За шесть месяцев до событий
В этот день Игнат Мальчиков задержался на работе до девяти часов вечера. Придя утром в банк, он даже не подозревал, как сложится сегодняшний день. По всему банку искали людей со швейцарской визой, и кто-то вспомнил, что начальник планового отдела собирался проводить отпуск именно в Швейцарии, на берегу Женевского озера. Разумеется, об этом сообщили Кириллу Петровичу, и собиравшийся отправиться через неделю в отпуск Мальчиков был срочно вызван к президенту банка.
Мальчикову было под пятьдесят, это был типичный представитель еще старой, советской школы плановиков и экономистов, любивших все делать неторопливо и обстоятельно. Он, конечно, приноровился к бешеному ритму коммерческого банка, но по-прежнему любил выполнять свою работу основательно и аккуратно, как и полагалось десять-пятнадцать лет назад.
В кабинете президента банка он быстро уяснил, что от него требуют, и сразу дал согласие на выезд в Цюрих. Работа была для него на первом месте, тем более в таком престижном учреждении, как «Эпсилон-банк». А отдохнуть можно будет и через месяц. К часу дня выяснилось, что еще один работник банка имеет швейцарскую визу. Это была Катерина Суркова, молодая сотрудница внешнеэкономического отдела. Посланный в аэроагентство курьер должен был взять два билета бизнес-класса.
Потом началось оформление нужных документов. Из сказанного Кириллом Петровичем Мальчиков понял, что в банке необходимо перевести большие суммы денег с одних счетов на другие. Почему этого нельзя сделать прямо из Москвы, он не спрашивал, хорошо зная, что в их деятельности бывает много факторов, влияющих на финансовое положение банка. В том числе и много моментов, не позволяющих раскрывать их официальным проверяющим органам и налоговой полиции. Почти каждый российский банк, каждое крупное частное производство, каждая акционерная фирма скрывали большую часть своих доходов, показывая в отчетности лишь небольшие суммы для выплаты налогов. Беспрецедентные налоги подрывали ведение нормального хозяйствования и были невыгодны коммерсантам и банкирам. Именно поэтому почти все предпочитали любыми способами скрывать истинные доходы, уклоняясь от уплаты налогов государству. По существу, вал неучтенных доходов уже превышал сумму учтенных и продолжал расти. Об этом секрете полишинеля знали все проверяющие, но предпочитали молчать, получая за это достаточную компенсацию.
Суркова, женщина тридцати лет, с крупными, резкими чертами лица, всегда несколько замкнутая и отстраненная, нравилась Мальчикову своим подходом к делу. Она работала здесь недавно, перейдя сюда из другого банка, и уже успела завоевать уважение своей компетентностью и трудолюбием. В отличие от остальных молодых женщин она почти не красилась.
Мясников, требовавший, чтобы обо всем докладывали лично ему, к восьми часам вечера наконец получил известие, что весь пакет нужных документов готов. Не было только номеров счетов и шифров, которые предусмотрительный банкир решил сообщить своим посланцам лишь по прибытии в Цюрих. Для этих целей Мальчикову выдали сотовый телефон, работавший через спутниковую связь. Из банка его отпустили в девять вечера, когда встревоженный Кирилл Петрович узнал о нападении на своего первого курьера в Будапеште.
Банкир был не просто встревожен. Он был очень расстроен этим происшествием. Кроме него и Рашида Касимова, никто не знал истинных целей визита Кондакова в Швейцарию. Оформлявшие документы сотрудники не знали, кто будет переводить деньги в Цюрихе. Нигде не указывалась фамилия Кондакова. А это могло означать только одно: нападение на посланца Мясникова было совершено по указанию Рашида Касимова. Только Касимов знал, кто, когда и куда полетит. Только он мог подстроить эту засаду и убрать курьера. Мясников решил проверить, позвонив Касимову.
— Рашид Амирович, — сказал он несколько скованным голосом, — мы все узнали. — Он выждал паузу, надеясь на реакцию собеседника, но, так и не дождавшись, продолжал: — Кондаков не вылетел из Венгрии. На него совершено нападение в Будапеште, кто-то выбросил его с третьего этажа гостиницы. — Мясников снова сделал длинную паузу и закончил: — Он сейчас в реанимации.
— А где документы? — закричал вдруг Касимов, и Мясников подумал, что тот действительно может ни о чем не подозревать.
— Они пропали, — хрипло выдавил он и бросил трубку. Может, он не прав, и Касимов тут ни при чем? Но, кроме них двоих, никто не мог знать о поездке Кондакова. А это могло означать только одно — Рашид Касимов решил не делиться с ним и присвоить все деньги. Похоже, слухи о том, что Касимов купил себе виллу где-то в Европе, не лишены оснований. Нужно быть осторожнее с этим типом, давно связавшим свою судьбу с наркомафией. Но прежде всего следует выяснить, что случилось с деньгами. Если в Цюрихе кто-то успел сработать раньше, виноватого не надо искать. Это может быть только Рашид Касимов.
Мясников нахмурился. В таком случае он обязан принять нужные шаги и подумать о мерах предосторожности. Он вызвал к себе начальника службы безопасности банка. Через пять минут в кабинете появился высокий, сутулый, худощавый, со впалыми щеками и землистым цветом лица Михаил Потапенко. Бывший сотрудник КГБ генерал Потапенко был давним другом Мясникова. После девяносто первого года он с удовольствием принял его предложение занять место руководителя службы безопасности одного из самых крупных и значительных банков страны. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Практически все крупные банки имели в собственных службах безопасности бывших сотрудников КГБ и МВД.
Потапенко, не спрашивая разрешения, прошел к столу, сел напротив.
— Я сегодня уже наблюдал вашу лихорадку, — сказал он, — и про Кондакова все знаю. Завтра наш сотрудник вылетит в Будапешт, чтобы разобраться на месте. Мы узнали, в какой он больнице. Говорят, пока жив.
— Может, он сам выбросился из окна? — предположил Мясников.
Потапенко усмехнулся:
— Ты же его хорошо знаешь. Типичный пижон. Чтобы он сам выбросился из окна? Никогда в жизни не поверю в это. Только в том случае, если его действительно хотели убить. И, конечно, не ревнивый муж, пришедший искать жену. От отчаяния такие типы могут быть и храбрыми, но только в случае самой крайней необходимости.
— Ты что, все время сидел в банке?
— А как ты думаешь? Целый день вместе со своими ребятами искал Кондакова. Я считал, что понадоблюсь тебе раньше. Поздно ты про меня вспомнил. Который час — тебе известно?
— Известно, — кивнул Мясников. — Я все время думаю, кто мог знать о визите Кондакова в Будапешт.
— Уже выясняем. У нас об этом знали человек десять. Но всем им стало известно только вчера. Подготовиться и провести акцию практически невозможно. Просто не хватит времени. Отсюда можно сделать вывод: либо кто-то из наших работает на другую сторону, а это мы сейчас проверяем, либо о визите Кондакова знал кто-то еще.
— Вот именно, «кто-то», — зло сказал Мясников. — Знал еще один человек, который мог быть очень заинтересован в том, чтобы Кондаков не долетел до Цюриха. И знаешь кто?
— Знаю, — сделав усилие мускулами лица, Потапов улыбнулся.
