— Видите ли, Павел Степанович. — Мещеряков был вынужден повернуться к нему лицом. — Мы довольно быстро поняли, что любые парапсихологические феномены: ясновидение, телепатия, телекинез и прочее — относятся к той же сфере, что и абсолютный слух, вокальные данные или талант художника. Они всегда индивидуальны и никогда не проявляются вне конкретной личности. Можно подвергнуть акустическому анализу голос Монсеррат Кабалье, разложить его по частотам, даже изучить ее голосовые связки и прочее. Что толку? Разве вы сможете после этого петь, как поет только Монсеррат? Увы, большинство исследователей в нашей сфере заняты именно изучением и классификацией чужих феноменов, вместо того, чтобы, раз убедившись, что феномены реальны и ими, в той или иной мере, наделены все, развивать то, что отпущено тебе богом.
— Но можно записать голос певицы на пленку и многократно тиражировать, — вставил Салин.
— О! Это уже воздействие на коллективное Бессознательное, милейший. — Мещеряков словно засветился изнутри. — Только благодаря вашим заказам, связанным с выборами, Виктор и увлекся этой проблемой.
Салин с Решетниковым незаметно обменялись взглядами.
— Вот перечень направлений, по которым Виктор запрашивал информацию через наш аналитический отдел. — Салин протянул Мещерякову листок. — Я знал, что вы и Виктор обладаете энциклопедическими знаниями, но такой разброс тем даже меня удивил. Какое отношение это имеет к выборам?
Мещеряков вытянул руку с листком, близоруко прищурился.
— Самое непосредственное, — заключил он, вернув листок.
— Даже краткая аннотация публикаций в физическом журнале Университета Беркли за семьдесят девятый год? И полная библиография по Брему Стокеру[20]? — проворчал, разглядывая свой лист, Решетников.
— Связь сложная, но она очевидна, — ответил Мещеряков.
— Поясните. — Салин откатился от стола. Вытянул скрещенные ноги, расслабился и приготовился слушать. Мещеряков относился к тому типу ученых, которые даже под угрозой расстрела не дадут краткий ответ на простой вопрос. «Вначале умерли мамонты», — всякий раз пародировал его лекторские замашки Решетников, едва за почетным академиком двух непризнанных академий закрывалась дверь.
Мещерякове опять закатив по-птичьи глаза, сделал несколько глотков из стакана. Крякнул в кулак, прочищая горло.
— Выборы, физика, психоанализ и эзотерика связаны между собой самым непосредственным образом, — начал он. Обвел взглядом свою немногочисленную аудиторию и остался доволен произведенным впечатлением. — Любые процессы — физические, социальные и психические — протекают согласно неким закономерностям. Это факт. Но фактом также является то, что существует случайность, напрочь перечеркивающая наши законы. Результат не всегда соответствует прогнозу. Кто-то сказал, что случайность есть невыявленная закономерность. Мысль гениальна! Но классическая наука не оперирует понятием «случайное», относя его к хаотическим процессам. Считается, что «наука заканчивается там, где начинается хаос». Конечно, спрятать голову в песок легче, чем рассмотреть и изучить проблему. К сожалению, эта страусиная поза является классический для академической науки.
Но «быстрые разумом Невтоны» из молодых физиков стали активно изучать хаотические колебательные процессы. Анализируя опыты с турбулентными потоками, ученые довольно быстро пришли к выводу, что процесс невозможно объяснить лишь внутренними закономерностями, иными словами — на процесс влияют некие внешние закономерности, непосредственно в процессе не участвующие. Отсюда был сделан довольно смелый вывод о том, что любое явление во Вселенной имеет не причинную связь с бесконечным множеством иных, самостоятельно протекающих явлений. Иными словами, все взаимосвязано, но как — понять невозможно. В Бога физики не верят, поэтому ввели термин «посторонний притягивающий элемент». Это открытие на рубеже семидесятых годов признали новой революцией в физике. — Мещеряков убедился, что овладел вниманием аудитории, и продолжил:
— Как аукнулось внедрение в массовое сознание «революционной» теории Дарвина, упоминать не надо, горькие плоды пропаганды идей Фрейда мы пожинаем сейчас, а «революция в физике» только-только начала перемалывать первые жертвы. Как водится, чисто научный парадокс перекочевал в «общественные» науки. Появились экономические, политологические и социальные теории, описывающие общественные процессы с учетом «постороннего притягивающего элемента». Образно это выражалось в утверждении, что колебание курса акций может быть вызвано движением женских ножек по Уолл-стрит.
Я упомянул хаос, как рубеж науки. И его успешно преодолели. Но только не наука проникла в хаос, а хаос вторгся в храм наук. Фактически любой процесс или явление, описанный или изученный «классической наукой», отныне считается «хаотическим», соответственно — принципиально не познаваемым разумом, если разум понимать в традициях гуманизма. Разум — это единственный прибор, данный нам для изучения и постижения реальности. Но если прибор не в состоянии уловить сигнал от «хаотической» реальности, то надо «перенастроить» прибор.
— «Проще изменить свое отношение, чем порядок мира». Платон. — Решетников звякнул ложечкой в чашке.
— Именно! — подхватил Мещеряков. — Философы призвали «помыслить Хаос». Звучит красиво, но как? За дело взялись психологи и антропологи. Оказалось, что шаманство обладает уникальными методиками «изменения сознания». Шаманы давно знают о всеобщей взаимосвязи и о невозможности познать мир, так как наш мир — это сновидение. А раз снов может быть много, то и миров — бесконечное число, надо лишь научиться «просыпаться» в новом сне — мире.
Вслед за книгами антропологов о культуре шаманства (у нас наиболее известен Карлос Кастанеда) шквалом пошли книги профессиональных психологов, разработавших на антропологическом материале утилитарные методики «расширения сознания», «управляемых сновидений» и прочего. В девяносто втором году американский Конгресс прекратил финансирование исследований в области парапсихологии. Наши оппоненты тыкали этим фактом нам в нос, не понимая, что Штаты завершили этап исследований и перешли к практике. Парапсихология вошла составной частью в программу «нелетальных средств» ведения войны. А это уже Пентагон, а не Сенат. Там дяди в погонах назовут нейтрально «проект Манхэттэн», а взорвут конкретно атомную бомбу. Но психотропное оружие лучше и «гуманнее» атомного. Оно ничего, кроме сознания, не взрывает.
Вернемся к социологии, выборам и прочему. Раз можно расширять, искривлять и ломать индивидуальное сознание, то почему бы не делать это с коллективным? Апофеозом «революции Хаоса» стало внедрение всего накопленного наукой в массовое сознание и в массовую культуру. Появились стили в музыке «хаос», «техно» и прочее. Дискотеки стали лабораторией по «стерилизации сознания». Реклама стала «шизофреничной», где обычные вещи приобретают самые фантастические формы, а события напоминают видения сумасшедшего или наркомана. И обратите внимание, никакой идеологии! Идея — понятие весьма конкретное, способное к материализации. Поэтому ее вытесняют «имиджем», суть — призраком, химерой, миражем. Хаос — вне логики и познания. Отсюда лишь шаг до разгадывания пароля так называемых избирательных технологий. — Мещеряков повернулся к мерно посапывающему Решетникову, тот затих, словно спал с открытыми глазами. — Вы можете подвергнуть анализу лозунг «голосуй или проиграешь»?
— Хе, — хитро сверкнул глазками Решетников. — Чтобы вы мне потом в Кащенко направление выписали?
Мещеряков одобрительно кивнул:
— В точку! Потому что это не лозунг, а провокация. «Рейгана — в Президенты», «Клинтона — на второй срок» — это лозунги. А «голосуй или проиграешь» — типичная интеллектуальная ловушка. Любая попытка разобраться в нелогичной конструкции приведет к временной блокировке сознания, а точнее — левого полушария, отвечающего за логику. В результате активизируется правое, вы получите поток неосознанных образов. Ленивый или пугливый просто ответят неосмысленным действием, повинуясь заложенной в лозунг команде, — проголосует. Более интеллектуально развитый начнет обмусоливать наживку и попадется на крючок, ощутив головокружение от осознания «нереальной реальности». Таких задачек, направленных на «сдвиг» сознания интеллектуалов, больше всего в саентологии Рона Хаббарда. Подозреваю, наш лозунг появился не без влияния саентологов, просочившихся в самые высокие сферы. — Он вновь обратился к Решетникову: — Как звучит хлопок одной ладони?
Решетников посмотрел на вытянутую к нему руку с поставленной вертикально ладонью, стрельнул взглядом в Салина. Тот чуть опустил веки.
