– Не много ли хотят?!
– Боюсь, что не много, – вздохнул Сорокин. – Они понимают, что сила сейчас на их стороне. Если откажемся – угрожают сначала начать расстреливать заложников, а потом подорвать корабль. А корабль, не забудь, атомный. Наши на такой риск не пойдут. Значит, будут выполнять все требования этих негодяев до тех пор, пока это возможно. Но, разумеется, мы должны попытаться не просто идти у них на поводу, а сыграть по-своему.
– Ага, понял, – кивнул Полундра. – Меня к ним планируете под видом техника отправить?
– Именно. Но ты пойдешь не один. С тобой будет еще один парень из МЧС, Владимир Бойко. Во-первых, он хорошо знает корабли этого типа…
– Я тоже, – вставил Полундра.
– Ты знаешь тактико-технические характеристики, ходовые данные, мощность установки и так далее, – покачал головой адмирал. – Это не совсем то, что в данном случае понадобится. А этот парень такие корабли ремонтирует. Сам знаешь, во внутренностях большого современного судна хорошо разбираются только строители, таможенники и ремонтники.
– Это точно.
– Владимир Бойко как раз ремонтник. Так вот, пойдете вдвоем. Он тебе поможет ориентироваться на корабле, да и вообще пригодится.
– Когда вылетаем?
– Минут через сорок – за это время авианосец подойдет.
– Авианосец?!
– Ну да. На истребителе полетишь. А ты как думал?! На чем еще я тебя отсюда до Берингова моря отправлю? Поездом, что ли?! Или гражданской авиацией?
Полундра усмехнулся. Да, отсюда, от небольшого военного городка, расположенного чуть восточнее Мурманска, до Берингова моря очень неблизко. И на истребителе-то придется несколько часов лететь.
– Так какое у меня задание? – спросил Сергей вслух. В самом деле, он, как человек военный, привык к более конкретным приказам.
Сорокин остановился. Несколько секунд стоял молча, потом шагнул к Полундре.
– Сережа… – Адмирал называл так Павлова очень редко. – Не могу я тебе ничего конкретного сказать. Я сам знаю мало, а к тому моменту, когда ты туда прилетишь, ситуация еще двадцать раз переменится. Так что четких указаний – куда нырять, сколько плыть и через какой люк куда влезать – от меня ты не получишь. Мне нужен результат – чтобы возникшая проблема была устранена с минимально возможным ущербом. А уж как это сделать – думай сам. Я тебя за то и ценю, что ты не только стрелять умеешь и ногами стенки прошибать, но и думать. В общем, прилетишь, проконсультируешься с местными и действуй дальше по своему усмотрению.
– А старшие по званию? – с легкой усмешкой поинтересовался Сергей.
Сорокин его понял. Взаимоотношения с офицерами более высокого звания у Полундры всегда были натянутыми. Ясное же дело, что местные каперанги и адмиралы будут пытаться заставить лейтенанта Павлова плясать под свою дудку. А вот этого как раз допускать и нельзя.
– Мною прикрывайся, – решительно сказал Сорокин. – В ходе этой операции ты подчиняешься напрямую мне. Имей в виду – это не я один так решил, все согласовано и с нашим штабом, и еще выше. А я поддержу любую твою идею. В общем, в случае необходимости заявляй, что все твои действия согласованы с адмиралом Сорокиным – и баста! Я подтвержу.
Полундра кивнул – лицо его выражало искреннюю благодарность. Вот именно за это он и уважал Сорокина. За то, что ради успеха операции он не раздумывая рискует собой. А именно это адмирал сейчас и сделал. Ведь старик, по сути, полностью принимал на себя ответственность за исход операции. Если будет провал, то отвечать будет именно он – ну, а кто еще? Не лейтенант же Павлов – уж больно маленькая он сошка в глазах высокого начальства. Нет, раз уж все было согласовано с Сорокиным, то, значит, и ответственность на нем. И это ради того, чтобы у Полундры были развязаны руки.
«Доверяет мне старик», – промелькнуло в голове Павлова. Что ж, ответить на это можно было только одним – оправдать доверие.
– Понял, – сказал Сергей вслух. – А подробности? Ну, те, которые уже известны. Хотя бы про атомоход сам, про террористов, то, что удалось уже узнать.
– Большую часть информации, которую удалось нарыть, в самолете узнаешь, я распорядился, чтобы ее на ноутбук сбросили, – ответил Сорокин. – Сам я знаю мало и в основном не технические подробности, а общую информацию.
– Это тоже важно.
– Я знаю… – адмирал взглянул на часы. – Так, минут двадцать у нас еще есть. Слушай. Террористы принадлежат к международной группировке «Аль Джафар». Подробно про нее не рассказываю, ты и сам должен о ней знать.
Еще бы ему было не знать! Одна из самых крупных и активных экстремистских организаций Азии. Информацию по таким, как она, организациям серьезным спецназовцам по четыре раза в год дают в виде краткого курса лекций – последний такой Сергей прослушал меньше месяца назад. Сейчас он напряг тренированную память, извлекая из нее все известные ему подробности. Организация молодая, многочисленная, хорошо вооруженная и подготовленная. Придерживается крайних фундаменталистских взглядов. Главной целью объявили не борьбу с Израилем, как большинство подобных им, а с США. Наиболее активные члены… Лидеры… Самые известные акции…
– Знаю, – кивнул Полундра.
– Они захватили один из сухогрузов, потом атомоход. Сухогруз, похоже, бросили, это была вспомогательная цель. Команда сухогруза, похоже, погибла в полном составе. На ледоколе тоже многих убили, но далеко не всех. Капитан жив точно, он выходил на связь. Террористы требуют, чтобы о них не упоминали СМИ. Ну, это требование с нашими интересами совпадает – не хватало еще, чтобы весь мир узнал о том, что русский атомный ледокол террористы захватили. Так что официальная версия – технические неполадки на атомоходе. Конечно, было бы хорошо и этого не говорить, но шила в мешке не утаишь, через несколько часов информация о том, что с кораблем что-то не в порядке, все равно стала бы известна миру. А в такой ситуации лучше, когда есть официальная версия, хуже, когда власти молчат. Так, что еще…
– Хватит, наверное, Петр Николаевич, – сказал Полундра. – Остальное я в самолете узнаю. Главное уже ясно. Сволочи напали на хороших людей. Сволочам нужно врезать так, чтобы мало не показалось. Справлюсь! Не впервой.
– Я надеюсь на тебя, Сережа. – Голос адмирала слегка дрогнул. Полундра сильно напоминал Сорокину самого себя в молодости.
– Не подведу, – уверенно сказал Павлов.
– Удачи тебе, сынок!
Большое китобойное судно под звездно-полосатым американским флагом рассекало холодные волны Берингова моря. Здесь, неподалеку от острова Святого Лаврентия, были нейтральные воды, открытые теоретически кораблям любых государств. Но реально сюда, разумеется, никто, кроме русских и американцев, не захаживал. В воды южнее на пару сотен километров еще заходили японские суда – но сюда никогда. Судно держало курс на восток, шло малым ходом.
В рубке корабля находились четыре человека. Одним из них был рулевой – парень по имени Барт, занятый своим делом и все время молчавший, так как лезть в разговор остальных троих ему было не положено. Капитан, его старший помощник и какой-то сухопутный умник в очках, который невесть зачем оказался на борту, – они были, так сказать, джентльменами, белой костью, такие собеседники, как рулевой, им не требовались. Тем более что говорили они в основном о вещах непонятных для Барта – и захочешь не поучаствуешь в таком разговоре. Все о каких-то исследованиях дна, результатах измерений, химических анализах проб воды и грунта, данных гидрологической разведки. Причем говорили с подробностями, с употреблением таких слов, которых парень и не слышал-то никогда. Вообще происходящее на корабле казалось странным – с какой стати китобойное судно научными исследованиями будет заниматься? Для этого ученые есть! У этих яйцеголовых свои корабли. Внешне, по корабельной архитектуре, одно из таких судов было похоже на китобойное, но ведь там совершенно другая начинка! Приборы и оборудование всевозможные. На их посудину тоже нагрузили аппаратуру – Барт сам в погрузке принимал участие. Зачем? Впрочем, что себе зря голову ломать? Скоро вахта закончится и можно будет пойти в каюту, поспать.
Тем временем обсуждение проблем всевозможных исследований было закончено, и беседа в рубке стала понятной Барту.
– Дик, ты уверен насчет данных со спутника? – спросил капитан своего помощника. Капитана звали Саймон Китинг. Это был крупный немолодой мужчина с военной выправкой. Его мощную нижнюю челюсть украшала короткая седая борода, лицо было покрыто глубокими морщинами. Движения капитана были резкими, в них чувствовалась сила.
Помощник молча кивнул.
– Можете не сомневаться, мистер Китинг. – Голос Генри Джонса был тонким, противным, словно крысиный писк. Этот человек уже который день действовал капитану на нервы. Строго говоря, начальником Китингу он не был, но именно он отвечал за эту экспедицию перед управлением компании, которой принадлежал корабль. А следовательно, именно он говорил, куда плыть и что делать. Он и несколько его помощников занимались большей частью исследований, которые и были целью экспедиции. Капитан особенно хорошо понял служебное положение и полномочия Джонса три дня назад, когда механик подрался с одним из умников этой крысы-переростка. Виновны были оба в равной степени, но буквально через час после происшествия Китинг получил с берега приказ механика наказать, а яйцеголового не трогать. Джонс тогда нисколько не скрывал, что приказ этот был отдан по его просьбе.
