— И что он там делал? — переспросил генерал.
— Компьютер в «Нокс банке» подключен к этому компьютеру, — Андрей указал на большой, величиной с письменный стол, мерно гудящий металлический ящик. — Он мог с компьютера банка влезть в эту машину и произвести переводы денег по всему миру, откуда угодно и куда угодно. Но сделать такое за полторы минуты — это фантастика. Может, они ради этого и ворвались в «Нокс банк», а миллион долларов украли для отвода глаз, чтобы пустить нас по ложном следу.
— Куда были переведены деньги?
— Вот номера счетов. — Саксонов показал распечатанный на принтере список.
— Мы можем обналичить десять миллионов в Москве.
— Можем, но это опасно.
— А как свести риск к минимуму?
— Обналичить в другой стране.
— Этого у нас не получается из-за твоих компьютеров, — злобно рявкнул Корнилов.
— Тогда можно снять со счета в «Альфа-банке» десять миллионов, и дело с концом, — парировал Андрей.
— Можно, но это провал операции.
— А что, Руденко не может взять кредит у кого-то из своих друзей-банкиров?
— Руденко по уши в долгах, он за украденный миллион будет год расплачиваться, — произнес генерал. — Козел, надежную охрану организовать не смог.
— Тогда выход один, — Андрей попытался обнадежить шефа, — надо расконсервировать счета в Швейцарии и взять деньги оттуда.
— Приступай, — сказал генерал, — и покажи мне еще раз список счетов.
Андрей подал ему лист. Корнилов долго смотрел на столбцы цифр, а затем сказал:
— Вот этот счет не Руденко ли?
— Сейчас проверю, — ответил Андрей и открыл в компьютере файл счетов Руденко.
Цифры и буквы полностью совпали.
— Его, Алексей Михайлович.
— Так? Значит, промежуточным счетом был счет Руденко?
— Да.
— Это точно?
— Точнее не бывает.
— Что же, он вор?
— Ну если бы он был вором, то не стал бы класть деньги на свой счет, — возразил Свиридов.
— Он мог предположить, что информация будет уничтожена и никто об этом не узнает, — произнес Андрей.
— А где сейчас Руденко? — задал вопрос Свиридову генерал.
— Выясню, — отрапортовал тот и быстро вышел.
— Черт побери. Воистину говорится: жди неприятностей только от своих, — тяжело вздохнул Корнилов.
— Вот еще что, Алексей Михайлович, — начал Андрей, — за полторы минуты перевести деньги со счета на счет невозможно. Обычно на это уходит десять, двадцать минут, а произвести несколько перемещений можно только за несколько часов или даже за сутки. Я клоню к тому, что деньги могли быть переведены кем-то, например Руденко, заранее, а ограбление инсценировано, чтобы отвлечь от счетов внимание. При желании он может свалить все на грабителей — мол, они украли. Входил же один из них в компьютерную комнату.
— Кстати, в этой комнате находилась бухгалтер Лаптева, — добавил генерал. — Мы видели, что преступник ее ударил, а что было дальше, мы не знаем. Можно предположить, что они в преступном сговоре и действовали сообща.
— Так или иначе, грабители за полторы минуты не могли взломать защиту нашего компьютера. Он знал коды, номера счетов, или он, ну я не знаю, компьютерный бог, что ли.
Корнилов достал трубку радиотелефона и набрал номер.
— Здесь работать не будет — полная изоляция от проникновения радиоволн, — сказал Андрей. — Воспользуйтесь моим. — Он подал трубку Корнилову.
— Геннадий, ты выяснил, где Руденко?
— Он у себя на даче, в Малаховке. Отдыхает.
— А, отдыхает. Ну, чтобы он фокус не выкинул, пошли к нему людей и прикажи срочно прибыть ко мне. Если его охрана рыпнется, изолируй ее, — властно приказал генерал.
— Будет исполнено, Алексей Михайлович, — ответил Свиридов и хотел положить трубку, но Корнилов добавил:
— И разыщите эту Ольгу Лаптеву, бухгалтера Руденко.
— Арестовать? — спросил адъютант.
— Нет, только выясните, где она и что делает, а полное досье на нее ко мне в кабинет. — Корнилов положил трубку и направился к выходу. Но вдруг обернулся и спросил:
— Андрей Андреевич, готовы кинематические карты на преступников в банке и троих муровцев?
— Я дал задание своим лучшим специалистам, Михаилу Рябову и Дмитрию Конохову. Они скоро закончат работу.
— Сразу же доложи.
— Алексей Михайлович, я должен взять у вас диски с файлами законсервированных счетов в Американских и Швейцарских банках. Их нет в памяти компьютера, а без них я счета не открою и деньги не переведу.
— Они у меня в сейфе, пойдем со мной.
Корнилов открывал счет в каком-нибудь банке, с годами набирал на нем двести пятьдесят миллионов долларов, затем консервировал его и открывал новый. Так у него скопилось несколько десятков засекреченных счетов, и пользовался он ими только в крайнем случае. В памяти компьютера имелись лишь один-два счета, с которыми он работал в это время. Именно с них были украдены все деньги.
Поздним вечером «Мерседес» полковника Семенова с потушенными фарами заехал в темную подворотню и остановился напротив низкого и широкого спортивного «БМВ-850» красного цвета.
Из него вышел высокий, два метра ростом, упитанный детина и вразвалочку подошел к «мерину». Полковник тоже вышел и поздоровался с ним за руку.
— Привет, Штырь.
— Бывайте здоровы, Петр Петрович, — пробасил парень.
Оба воровато огляделись и, не заметив ничего подозрительного, отошли к стене.
— Про ограбление «Нокс банка» слышал?
— Как не слышать, звон стоит по всему околотку. Все уши прожужжали.
— А что братва?
— Наши удивляются, кому понадобилось лезть на тяжелик, а в душе восхищаются — заграбастали «лимон» и на дно. Чисто сработали.
— Чисто, чисто, — с сожалением повторил полковник. — А что Некрон?
— Недоумевает, кому это пришло головой в петлю лезть, под крутую братву подставляться. Ведь вы через месяц искать закончите, а мы всю жизнь на измене будем, пока не найдем и рога не обломаем.
— Там дело серьезное, можете и не найти.
— Сами можем и не найти, так вы нам поможете. Вы нам весточку — мы вам весточку, так сообща и сбацаем.
— А чьих это рук дело?
— Не знаю… они не московские: быдло залетное, быки-рогометы, борзые падлы, — щелкнув языком, выругался бандит. — Мы покнацали у братвы, так те тоже ничего не секут. Полный глушняк.
— Вы с кем говорили?
— Да со своими в Солнцево, с люберами, в Балашихе, в Орешке. Папа по ворам проехал — тихо. Это дело рук самих банкиров.
— А ты не врешь? Может, сам Некрон банк ограбил.
— Ты чего, начальник, падлой буду, я за свои слова отвечаю, это дело рук ментов, а не братвы. — Штырь растопырил толстые, как сосиски, пальцы, на каждом по перстню, и начал ругаться по фене. — Мы, в натуре, с копыт сбились этих пацанов ищем. На ушах вся малина, но этих блядей найдем и угрохаем как петухов. Мы им пасть на свастику порвем, до самых ягодиц, бля буду.
Когда он закончил сыпать своими словечками, Семенов спросил:
— Ты знаешь, кто хозяин банка?
— Руденко — мент поганый, — не раздумывая, ответил тот.
— Он только управляющий, а кто хозяин? Чьи деньги?
Братан задумался и после паузы ответил:
— Его знает папа, а я не в курсе. Спросите у него.
— Встречу организуешь?
— Он в принципе заинтересован борзых найти, я думаю, на митинг согласится.
— Ты выясни и мне сообщи. Канал связи тот же.
— О’кей, — пробасил Штырь, — но и вы нам службу сослужите.
— Ну что? — недовольно спросил Семенов. Он знал, что Штырь пошел на контакт с согласия Некрона, и догадывался: тому что-то нужно взамен.
— Мы знаем, что вас не ссучить, и за это уважаем. А просим мелочь: нашего братана триманули на матроску в тухлый общак. Кича локшовая, на тридцать рыл, а сидит втрое больше и одна шалупонь. Помогите его перевести в кандей, чтобы срок мотал по-человечески. Вот и вся просьба.
Семенов понял, что члена их банды посадили в тюрьму на Матросской Тишине. Он сидит в общей камере. Его нужно перевести в одиночку, так как в той места мало из-за перегруженности, поэтому грязь и зараза.
— Как его зовут?
— Борька Лопата, — ответил бандит.
— Я не кличку спрашиваю, по-вашему погоняло, а имя и фамилию.
— А, Лопатин Борис Борисович.
— Его переведут в одиночную камеру, — пообещал полковник, — но ты мне организуй встречу с Некроном. В общих интересах.
Телефон звонил долго, но Корнилов трубку не брал. Свиридова не было, он ушел в архив за досье на Лаптеву, а звонили по спецлинии от начальника ГРУ Переверзева.
«Уже узнал про пропажу денег, — думал Корнилов, — донесли. У нас в управлении ничто не происходит тайно. Сразу все становится известно начальству, а кто стучит, выяснить невозможно, потому что стучат все. Хорошо еще, что мой адъютант, полковник Свиридов, верный человек, а то меня за мои дела давно бы к стенке поставили».
