Но они будут ливийцы.
Можно подобрать группу боевиков, способных взять штурмом ОВД Грозного, уничтожить колонну федеральных сил, взять заложников во время мюзикла, взорвать Макдоналдс» в Москве или захватить школу в Беслане… Но это будут в основном чеченцы.
Можно найти людей, которые без проблем доставят партию наркотиков в Европу и обратно, а на вырученные деньги купят тонны взрывчатки…
Но это будут не те люди.
В конце концов, можно найти не один десяток полоумных шахидов, желающих умереть во благо ислама или своей семьи…
Но такие живут в Палестине.
Можно найти много людей. Но все они малограмотные бандиты и уголовники, непригодные для проведения уникальной акции. Вывод Ашрафа оказался неутешителен и очевиден: выбирать придется из двух зол – или русские бандиты, или чеченские боевики. Иностранцы, не знающие страны, с задачей не справятся и проиграют, оказавшись в лучшем случае в Лефортовской тюрьме, В худшем – на небесах.
Кроме всего, что кандидаты должны уметь, они должны ценить деньги. Другие стимулы не нужны. Еще условие – это мыслить масштабно и в точности выполнять отдаваемые приказы. Вряд ли бандиты на это способны.
Но и этих качеств явно недостаточно.
В который раз Ашраф приходил к одному и тому же: успех операции заключается в людях.
Главная трудность поиска состояла в том, что, соблюдая необходимую секретность, Ашраф не мог говорить открыто, а те люди, с которыми он беседовал, не могли назвать подходящие имена, потому что не знали конечную задачу. Недомолвки и недосказанность многократно усложняли поиск, замыкая его в порочное кольцо. Выход из него – связующий мостик – Ашраф нащупывал предельно осторожно» очень тонко формулируя требования к кандидату, словно босиком ступая по зыбким половицам веревочного моста. Не стоило забывать и того, что большинство собеседников Ашрафа настоящие подонки, бандиты и убийцы, довериться которым невозможно. В противном случае он рисковал легко нарваться на внедренного агента спецслужб и закончить свое европейское турне в одной из тюрем. И очень могло быть, что американской или российской.
Ашраф понимал, что никто из людей, попавших в его список, не обладал исполнительностью и упорством Абу-Нидаля, воображением и связями бен Ладена и фантастическими возможностями Копперфильда. И если последний действительно оказался бы волшебником, то его легче похитить или другим способом заставить исполнить один из смертельных трюков с исчезновением статуи Свободы, Восточного экспресса, авиалайнера или половины Америки! Но даже знаменитый фокусник и мистификатор Копперфильд не мог помочь в подборе людей. Бессильно и агентство по подбору персонала.
Тщательно отсортировав кандидатов, Ашраф оставил в списке всего несколько имен. Учитывая ситуацию, это не очень много, но и не слишком мало.
* * *
Утренним рейсом Ашраф прибыл в Грузию. После полудня надежные люди проводили его в Панкисию. Ущелье преткновения между Россией и Грузией, в котором он рассчитывал найти то, что искал, представляло собой красивое зрелище. Наступавшая весна обновила краски, др-бавив в палитру зеленого. Где-то там, в укромном месте, защищенном надежной охраной, Салима ждал человек.
Первым в коротком списке Ашрафа стоял Хамид.– чеченский полевой командир, мелькавший на телеэкране не реже Басаева. Через Хамида текли деньги арабских спонсоров, а сам он не раз планировал и осуществлял самые дерзкие операции и теракты против федеральных войск. Именно с этим человеком должен встретиться посланник «Аль-Каиды», тем более что имя Хамид означает – Победа.
Несмотря ни на что, Ашраф считал его не лучшим вариантом; потому что акция «Кара Аллаха» требовала набора определенных качеств, способностей и, главное, возможностей, в наличии которых у Хамида Ашраф обоснованно сомневался; Но, уступив своему помощнику Насеру, он не стал сбрасывать со счетов «проверенного борца за исламский ваххабизм», потому что двигателем «идей» кандидата являлись деньги. Это одно из условий отбора.
После продолжительного и непростого разговора с Хамидом Ашраф окончательно понял, что тому легче организовать контрнаступление на федеральные силы, нежели провести тайную операцию в Москве. К тому же агенты ФСБ и снайперы ГРУ давно и малорезультативно (если не считать одного ранения) охотятся за его головой, и увидеть Хамида в Москве было бы для них большой удачей и неожиданным удовольствием.
На следующий день Ашраф и Насер вылетели в Турцию.
* * *
Через несколько дней Салим встретился с Азаматом, бывшим советским гражданином. Армянину по национальности когда-то удалось угнать самолет из СССР и избежать выдачи властям. В Союзе ему грозила смертная казнь, но, отсидев небольшой срок за нарушение турецкого воздушного пространства, Азамат остался в этой теплой стране. Чем он занимался в действительности, будучи торговцем, турецкие власти не знали, да, видимо, и не хотели знать. Зато знал Ашраф. Азамат сошелся с «родственной» «Аль-Каиде» радикальной группировкой, в которой слыл знатоком минно-взрывного дела. После встречи с ним Ашраф понял, что Азамат – террорист-одиночка, а не руководитель мобильной группы профессионалов. Он не сможет создать команду, способную решить поставленную задачу. Азамат не тот человек, который нужен.
Ашраф расстроился. Время шло, но кандидат не находился. В России ждал указаний командир московского джамаата «Аль-Каиды» Зураб с командой, но и он не мог провернуть столь масштабное дело.
Ужиная в ресторане при отеле, Ашраф поделился с Насером некоторыми мыслями.
– Ни один из кандидатов не соответствует нашим требованиям. Есть смысл не тратить больше время на встречи со «списком». Это долго и неэффективно. Нужно переговорить с тем, кого мы держали про запас.
– Хирон? – уточнил Насер, отправляя в рот лаково блестящую маслину. – Русский?
– Почему нет? – воскликнул Ашраф. – Я слышал это имя. Если это тот, на кого думаю, у нас появится шанс.
– В конце концов, мы ничего не теряем, – ловко орудуя вилкой, согласился Насер.
– Кроме денег на билет! – рассмеялся Ашраф, Шутка показалась Насеру очень остроумной.
– Вопрос в том, подойдет ли русский нам, – заметил он. – Кстати, что означает это слово – Хирон?
– Астероид, заброшенный Аллахом где-то между Сатурном и Ураном, – пояснил Ашраф. – В нашем случае это ничего не означает. Просто конспиративная кличка.
* * *
В кабинете душновато. Кондиционеров нет. Каледин заканчивал совещание, когда тревожной нотой звякнул телефон оперативной связи.
– Извините! – бросил присутствующим полковник и, повернувшись к телефонному столику вполоборота, поднял трубку. – Полковник Каледин! – по-военному четко представился он.
Обычно во время совещаний полковник не отвлекался на звонки, а просил перезвонить позже. Но сейчас он внимательно слушал невидимого собеседника, не отсылая его на потом, лишь иногда бросая в микрофон короткие уточнения:
– Так… Когда это было?… Возможно… Нет, не думаю… Постараемся, но вы сами понимаете… Хорошо… Конечно…
– Наверное, начальство, – прошептал на ухо соседу майор Игнатов.
– Что-то стряслось, – предположил старлей Боря Круглов. Воспользовавшись внезапной паузой, люди за длинным полированным столом расслабились и негромко переговаривались.
Игнатов был недалек от истины – начальнику звонил полковник Каноненко. Суть сводилась к тому, что к Каноненко обратился его подчиненный. – майор Морошин: у него пропал отец. Примерно в то же время ушел и не вернулся друг отца – Василий Шелепин. Сначала думали, что старые друзья – бывшие сослуживцы – вместе слиняли на охоту или рыбалку, но вся их амуниция осталась нетронутой дома. Поэтому предположения оказались мрачными. Родственники обратились в милицию, но те с розыском не особо торопились – у них другой работы хватает.
А мужики до сих пор не нашлись…
Каледин опустил трубку на глянцевый аппарат. За столом смолкли, выжидающе глядя на шефа.
– Поступила информация. Неприятная, как всегда, – четко произнес Каледин и для привлечения внимания сделал подчеркивающую паузу. – С разницей в два дня ушли из дома и не вернулись два бывших сотрудника. Пенсионеры. Ветераны. На гражданке работали в разных коммерческих структурах. Их родственники обратились в милицию с заявлением, но найти людей не удалось. На здоровье мужики не жаловались – еще молодые. Любовницы и прочее – отпадает: у всех нормальные семьи, взрослые дети, у одного – внучка. О сомнительных связях не говорю. Большими деньгами не ворочали. В общем, обычные наши мужики.
Полковник опустил на стол огромную ладонь, подушечками пальцев неслышно поглаживая лакированную поверхность. Он продолжал:
– Милиция отреагировала неохотно, но после вмешательства УСБ[9] заявления приняла. По одной из версий, пенсионеров могли похитить чеченцы. Возможные мотивы – получение выкупа, оказание давления на федеральные власти или Службу. Как обычно. Возможно, что заложников хотят обменять на бандитов.
