Сергей Зверев - С неба – в бой!

Вострякова никто не встречал.

– Мужчина, не дадите прикурить? – пошатываясь, из вагона выплыло растрепанное создание в спортивном трико и мятой футболке.

Востряков обернулся, полез во внутренний карман. Девушка подошла, нетвердо передвигаясь по перрону в чудовищных разъезжающихся тапках, долго и старательно пыталась попасть сигаретой в колеблющийся огонек зажигалки, наконец глубоко затянулась, кивнула:

– Спасибо…

Подняла голову, уставилась в лицо Семена:

– А ты ничего… Как зовут?

От нее пахло водкой и луком.

– Иди, дорогая. А то на поезд опоздаешь.

Девица хрипло засмеялась, отрицательно покачала головой:

– А мне не надо ехать. Я… уже дома…

– Как дома? А вещи?

– А зачем мне вещи? – Девица развела руками, пьяным жестом, как черепаха, втянув голову в плечи. – Я на один день ездила. К другу. В Москву. Ты из Москвы?

– Из Москвы, – Востряков оглядывался, соображая, как избавиться от этой непрошеной собеседницы.

– Чем торгуешь?

– Я ничего не продаю, – Семен сделал шаг в сторону, собираясь двигаться к зданию вокзала.

– Не обманывай Зою! – вдруг громко произнесла девица, хватая его за рукав.

– Какую еще Зою? – грубо ответил Востряков, отстраняясь.

– Меня. Меня зовут Зоя, – доверительно сообщила девица и постучала по карману рюкзака. – А здесь-то что? Разве не товар?

– Нет. Не товар.

– Может, пойдем ко мне? – Зоя крепко держалась за рюкзак. – Ты не смотри, что я выпивши. Всё будет классно. Удовольствие получишь…

– Скорый поезд Москва – Белецк отправляется с платформы номер один, – опять разнесся над путями сонный женский голос.

Проводница опустила крышку на лестницу, прикрыла дверь вагона, боком высунулась из нее, вглядываясь в дальние огни семафоров. Поезд, кряхтя металлическими сцеплениями, сдвинулся с места и поплыл мимо, постепенно увеличивая скорость.

– Пойдем, а? Водки купим! – Видимо, девица говорила это, не переставая, но ее слова целую минуту заглушал стук колес.

– Спасибо, Зоя. Как-нибудь в другой раз. – Востряков наконец резко скинул ее руку, отвернулся и медленно пошел по платформе.

– Пожалеешь! – донеслось ему вслед. То ли угроза, то ли мольба. Сразу и не разберешь.

Около раскрытых дверей вокзального помещения Востряков остановился, еще раз внимательно огляделся: несколько бомжей тихо дремали, привалившись к стене, неторопливо переговаривался, собравшись в кучку, наряд усталых ментов, на скамейке дымили сигаретами два парня и три девушки. По виду – столичные или питерские студенты. Искомых братков не было и в помине.

В зале ожидания наблюдалась сходная картина. Какой-то бродяга спал на полу, опираясь головой о чемодан; мужичок крестьянского вида читал газету; пожилая семейная пара завтракала, разложив еду прямо на сиденьях; старушка в вязаном платке тихо сидела в углу, держа на коленях огромную сумку из кожзаменителя со стершейся надписью «Олимпиада-80».

Востряков пересек здание вокзала, вышел на площадь. У дверей толкалась группа таксистов.

– Уважаемый! Куда ехать?

Отмахнувшись от назойливых водителей, Семен спустился по короткой лестнице, быстро оценил обстановку, словно в этот момент находился в рейде, на боевом задании. Как же давно это было!

Итак… Пять человек на стоянке автобуса, три – на стоянке трамвая. Ряд машин: две «Волги» с «шашечками», четыре «Москвича», «семерка», «копейка», «пятерка», еще одна «копейка», микроавтобус «Газель». Все автомобили пусты…

Ситуация становилась все более непонятной. Ну Разувай, ну скотина! Удружил! Подставил, получается? Но зачем? Чушь какая-то. Может быть, проверяют? Смотрят сейчас из укромного места, оценивают «специалиста». Востряков еще раз окинул взглядом площадь. Невзрачные стены вокзала, коммерческие палатки в металлическом панцире, закрытые стеклянные двери кафе «Дорожное». Неоткуда наблюдать!

Да и вид у Вострякова совсем неинтеллигентный. Он напоминал сейчас скорее провинциального спортсмена, нежели столичного археолога. Высокого роста, широкоплечий, крепкий. Одет в джинсы и штормовку, за плечами – потрепанный рюкзак, на ногах – ношеные кроссовки. Скуластое лицо грубой лепки, коротко стриженные волосы, на запястье правой руки – татуировка «Семен», наследие ВДВ. Они сделали себе наколки вместе со Скарабеем, когда уезжали из Афгана. Скарабей, помнится, еще добавил к имени маленький символ – фигурку жука, медленно ползущего вверх по наклонной плоскости. А на шутливые слова Вострякова, что скарабей вообще-то навозный жук, хоть и бывший в древности священным, Юра серьезно ответил: «Ну и что? А кто мы, снайперы, по-твоему? Навозные жуки и есть. Ассенизаторы действительности. Ликвидируем всякое дерьмо». Где он сейчас, старый армейский друг? Семен не видел его уже больше десяти лет.

Иногда Вострякова принимали за бандита, особенно когда он надевал на шею толстую золотую цепочку, а на глаза – узкие темные очки. В прошлом году под Краснодаром, на каком-то маленьком рынке, где Семен вместе с одной симпатичной девицей, выделенной ему в помощь шизофреником из Управления по охране памятников, закупал продукты для своей «черной» экспедиции, произошел забавный эпизод. Неожиданно подвалили местные братки, попросили закурить и небрежно спросили: «Ты чьих будешь?» «Археологических», – так же небрежно ответил Семен. «Чьих-чьих?» – вытаращили глаза братки. «Такая крутая команда, ребята. Подо всех копаем». Тут бы и разыгралась серьезная баталия, но положение спасла местная девица. Она мило улыбнулась «быкам» и быстро проговорила: «Мы студенты, ребята. У нас практика. Он просто шутит». Братки покосились на великовозрастного студента, но в бутылку лезть не стали. Отошли, что-то пробурчав себе под нос.

Теперь Востряков был один и шутить не собирался. Раздраженный идиотизмом сложившейся обстановки, он начал быстро прохаживаться вдоль здания вокзала, нервно куря сигарету за сигаретой.

Так прошло минут двадцать, пока прямо к ступенькам на большой скорости не подлетел черный джип «Чероки», визгливо и резко затормозив. Из кабины выскочили два коротко стриженных бугая в ветровках, зыркнули по сторонам, заметили Вострякова и, не колеблясь, направились к нему.

– Ты из Москвы?

– Да, – ответил Семен, сделав шаг навстречу.

– Как фамилия?

– Востряков.

– Садись в машину.

Бесцеремонность их обращения была вопиющей. Но сейчас не время показывать свой норов. Лучше подчиниться.

В машине было еще двое амбалов. Один сидел на месте водителя, второй, с короткой лоцманской бородкой, одетый в майку, украшенную эмблемой телекомпании CNN, – в заднем левом углу.

Востряков, оказавшись рядом с «лоцманом», сразу сообразил, что он здесь за старшего. Поэтому, когда джип рванул по длинной улице в сторону центра города, решил немного прояснить ситуацию:

– Хотелось бы узнать, когда мне все расскажут?

Ему никто не ответил.

– Или мы сейчас уже едем на место работ? – Востряков немного повысил голос.

Старший повернул голову, протянул для рукопожатия свою крепкую мозолистую пятерню:

– Леха. Базарить пока не о чем. Поговоришь с шефом, тебе всё разъяснят.

И тут же отвернулся в сторону, давая понять, что разговор закончен.

Востряков тоже замолчал, посчитав разумным дождаться встречи со своим таинственным работодателем.

Джип пронесся по нескольким улицам и на полных парах устремился к центру города. Через десять минут он уже тормозил перед роскошным особняком на берегу Белицы. Все вышли из машины, сделав знак Вострякову следовать за ними. Пройдя мимо охранника, Леха открыл дверь, над которой висела табличка «Фонд „Экологическая инициатива“.

У лестницы, за полированной стойкой, сидел еще один охранник.

– У себя? – спросил Леха.

– Да, но он очень занят. У него сейчас Долото и Тихон. Закрылись и целый час не выходят.

– Ясно. Будем ждать, – Леха отошел в сторону, уселся на стул, кивнул Вострякову: – Садись, москвич. В ногах правды нет.

Востряков, ничего не говоря, последовал его совету. Остальные братки потоптались на пороге и вышли на улицу.

Минут пять они просидели молча, пока не раздался сиплый перезвон сотового телефона. Леха сунул руку в карман, достал мобильник:

– Да… Что ты говоришь? И что ищут? Не может быть! Вот суки. Уже вышли! Да. Да. Я сейчас приеду. Не дергайтесь без меня. Всё…

Леха резко закрыл трубку, вскочил с места, обратился к охраннику:

– Я к себе. Там менты примчались. Тревожные дела. Антону передай, что я звякну!

Охранник не успел ничего ответить, а Леха уже выскочил из здания, сильно хлопнув дверью.

Круглов торопился. Уже почти полчаса он разбирал развороченные грузы. И чем больше копался в этом эвакуационном барахле, тем больше недоумевал. Видимо, в первой машине ехала охрана, те самые солдаты, что так нелепо противостояли его атаке, во второй, полностью уничтоженной бомбовым ударом, – вооруженные до зубов бойцы, а в третьей – находился груз. Мотоциклисты охраняли колонну сзади. На открытом пространстве рокадной дороги в какой-то момент колонна стала совершенно беззащитной, и самолет не удержался от прицельного удара.