За неделю, прошедшую после покушения тот встретился со всеми своими источниками, связанными с криминальным миром, однако стоящей информации от них не получил. Агенты или не знали, кто совершил нападение, или не хотели себя подставлять, поэтому утаивали информацию. Единственным, кто не боялся говорить начистоту, был Костя «Боец».
Встретившись с Александром на нейтральной территории — в одном из баров, который контролировался его группировкой, он был достаточно откровенен.
— Думаешь, не знаю, кто это сделал? — спросил он, выпивая коньяк и морщась, то ли от его вкуса, то ли от своего знания, — это люди Матвея. Эти суки завалили моих ребят.
— Что теперь? Война? — спросил Цыганков, внимательно разглядывая бандита.
— Нет, — Костя «Боец» покачал головой, — с Матвеем бодаться себе дороже. Он может подтянуть «сельмашевских» или чеченов, тогда нам вообще перекроют кислород, даже ваша контора не поможет. У меня пехоты не хватит, чтобы всех завалить. Так что, Саша, жалко пацанов, но воевать из-за них я пока не буду…
От лечащего врача, Цыганков узнал, что Маргарите стало лучше.
— Слушай, Серега, — сказал Цыганков Забелину, — пойдем вместе, а то мне одному идти как-то не по себе, такое ощущение, словно я близкий родственник безнадежного больного.
— Не пойму, что тут сложного. Купи цветы, фрукты…у меня видишь, сколько работы, — Сергей показал на стопку дел, лежащих на столе в некотором беспорядке. Мне еще надо информацию прочитать, наложить резолюции.
— Не превращайся в бюрократа — мы же опера. Потом напишешь всё, что нужно. У тебя в отделении ребята опытные, сами знают что делать.
— Знать-то, знают, — упрямо не соглашался Забелин, — но нас тоже контролируют. Завтра Кислицын соберет дела и увидит, что я не сделал никаких записей, вызовет на ковер и устроит торжественную порку, как солдата Швейка. Шумилову достанется в свою очередь за меня. Вот такие пироги!
Посмотрев на расстроенное лицо друга, он все же сжалился.
— Но на улицу выйти надо, ты прав! Немного развеяться не помешает, а то голова уже перестала соображать. Поехали!
Они купили все, что покупают в таких случаях, навещая больных, и на оперативной машине в мгновение ока добрались до больницы. Поднявшись на третий этаж, Забелин с Цыганковым прошли немного по коридору, повернули несколько раз и уткнулись в грузного пожилого человека в милицейской форме. Тот мирно дремал на стуле возле крайней палаты у окна. Милиционер был явно пенсионного возраста и вероятно дослуживал последние дни.
Цыганков не сдержался:
— Они бы еще вохровца сюда поставили, мать их!
Забелин потряс милиционера за плечо:
— Товарищ милиционер…
— А? Что? — пожилой охранник открыл глаза и непонимающе уставился на двух стоящих перед ним мужчин.
— Федеральная служба контрразведки, — представился Цыганков, доставая и показывая удостоверение, — Маргарита Виккерс здесь лежит?
— Здесь, здесь, — пробормотал хриплым со сна голосом милиционер.
— Нам надо с ней переговорить, а вам, спать надо дома, а не на посту. Вы разве не знаете, что она ранена? Может быть, повторное покушение.
— Нет, — как-то испуганно проговорил пожилой милиционер и инстинктивно провел рукой по поясу, где у него на ремне должна была находиться кобура с пистолетом.
Цыганков невольно проследил за ним взглядом.
— А где ваше оружие? — спросил он, — сейчас же не советские времена, когда можно было ходить с огурцом. Папаша, я вас спрашиваю?
Забелин взял друга за локоть:
— Саша, не кипятись. Видишь, ему ничего не сказали. Начальство тупо подставило мужиков — тех, кто здесь охраняет Виккерс. Хоть без трупов обошлось. Давай навестим Маргариту, а потом сообщим обо всем Шумилову.
Тихо приоткрыв дверь, они вошли в палату. В просторной комнате стояла одна кровать, на которой лежала Маргарита, закутанная одеялом, вокруг неё громоздились капельницы. В углу, на небольшом столике лежали фрукты, конфеты, коробки с соком. В палате было прохладно — в начале мая по всему городу отключили отопление, а май выдался холодным.
Виккерс не спала. Она увидела входивших мужчин и узнала Цыганкова.
— Саша, — сказала она слабым голосом, — здравствуй!
— Рита, как себя чувствуешь? — спросил, подходя к кровати Цыганков. Он увидел тонкую бескровную руку молодой женщины, лежавшую поверх одеяла, и погладил её, словно успокаивая. Рука Маргариты была холодной.
— Вроде лучше… — тихо произнесла Виккерс, — я недавно проснулась, врачи уже осмотрели. Говорят, иду на поправку.
— Знаешь, как мне жаль, что всё так случилось, — сказал расстроено Александр, — мы же должны были тебя защищать…
— Чего теперь себя винить, что сделано, то сделано. А у меня совсем нет времени здесь разлеживаться, — не сдержалась, с досадой произнесла Маргарита.
Потом Виккерс вопросительно посмотрела на Забелина.
— Извини, — сказал Цыганков, — этой мой друг, Сергей Забелин. Работает со мной в Конторе.
— Очень приятно! — Маргарита, внимательно разглядывала Сергея.
Едва Цыганков вошел со своим приятелем, Рита тут же обратила на него внимание. Этот долговязый молодой мужчина показался ей несколько простоватым: слегка вздернутый нос, небрежно причесанные русые волосы, голубые глаза. Такие лица встречаются часто — в толпе их совсем не замечаешь, потому что они ничем не выделяются, как говорится, без особых примет.
Молчание затянулось. Забелин улыбнулся, и улыбка его понравилась Рите.
— Скорее выздоравливайте! — сказал он, — мы вам принесли фрукты и соки, правда, у вас и так все есть. Ну, ничего, я думаю, лишним не будет.
Он поставил пакет с продуктами на столик и продолжил, как бы извиняясь:
— Вы нас простите, но нам уже пора — дел много.
— Я все понимаю, — произнесла Маргарита, — вы заходите, как у вас будет время.
Оперативники вышли из палаты и Цыганков, как было договорено раньше, пошел звонить Шумилову, чтобы прислали вооруженную охрану. Сергей вернулся к сотруднику милиции, стоявшему возле окна.
Он подошел и глянул вниз, сквозь грязное, давно немытое оконное стекло, но ничего подозрительного, кроме нескольких прохожих и машины скорой помощи, въезжавшей в ворота больницы, не увидел.
Встреча с Виккерс несколько взволновала его, и он не мог понять отчего. Беспомощность Маргариты, которая до этого была энергичной, преуспевающей молодой женщиной, привыкшей крутить всеми, кем захочет, заставила Забелина более внимательно отнестись к ней.
Он вдруг ощутил не привычное отношение, которое обычно испытывал к потерпевшему, к свидетелю по делу или к источнику, задействованному в операции, а нечто особенное. Личное.
Её тонкая белая рука, лежащая поверх одеяла, спутанные каштановые волосы, бледное бескровное лицо и, самое главное, глаза, глаза, говорящие о глубоком душевном одиночестве. Он невольно пожалел её.
Сзади раздался звук торопливых шагов, это возвращался Александр.
— Шумилов позвонил в ГУВД, скоро приедет наряд с оружием — сказал он, подходя ближе к Сергею.
Пожилой милиционер, переживавший после слов Цыганкова о возможном нападении, с благодарностью посмотрел на Цыганкова.
— Спасибо, товарищ капитан! — сказал он, слегка покашливая.
— Что простудились? — участливо поинтересовался Цыганков.
— Тут где-то форточка открыта, ночью задувало, а я куртку не взял, думал, будет тепло.
Сергей тоже почувствовал, что откуда-то тянет свежим воздухом, который сильно отличался от больничного, пахнущего лекарствами, старой мебелью и запахами пищи из столовой.
Он повернул за угол коридора, вышел на лестничный пролет и увидел окно, за которым виднелась пожарная лестница. Одна из створок окна оказалась приоткрытой. Сергей потянул её на себя, и она легко без скрипа открылась полностью. На петлях виднелись потеки свежего масла, словно кто-то специально их смазывал. Когда он выглянул из окна, то поначалу на лестнице ничего не заметил, потом, приглядевшись, обнаружил комочки грязи, оставленные чьими-то ботинками. Все это встревожило Забелина.
Из-за спины раздался голос Александра:
— Сережа, что там?
— Я думаю, кто-то готовился отсюда проникнуть в здание, как раз у палаты Виккерс. Видишь следы смазки на окне?
— Да, пожалуй, — Цыганков пальцем потрогал масло, а затем еще понюхал его.
— Да ты полижи, так лучше будет, — усмехнулся Забелин.
— Тебе бы всё шутить. А у нас охраняемое лицо…
— Значит, мы вовремя здесь оказались, — задумчиво произнес Сергей, — что-то готовилось. Надо будет предупредить милицию.
Они дождались приезда двух СОБРовцев, всё им показали и покинули больницу, выехав в Управление.
Город Уральск, УФСК России по Уральской области, кабинет полковника Кислицына Б.И., 10 июня, 09.27.
Усольцев, которого не покидала мысль о более глубокой проверке Цыганкова, чем та, которую можно осуществить обычными силами и средствами, выбрал момент и решил поделиться с Кислициным своей задумкой.
