– Здравствуйте, – поздоровалась со мной девочка.
– Здравствуй, – ответил я. – Меня зовут дядя Володя, а тебя?
– Марина, – с чувством собственного достоинства ответила девочка.
– Моя дочь, – не без гордости прокомментировал Шубин.
Я вопросительно взглянул на него. О том, что у Гора есть дочка, я узнал впервые. Мы встречались два с половиной года назад, и тогда у Гора не было даже жены. Девочка тем временем оглядела меня, прошлась по комнате, как бы демонстрируя себя, а потом скрылась в коридоре.
– Маришка – дочь моей жены, – снял мое недоумение Гор. – Значит, и моя.
Однако в Горе произошли разительные перемены. Впрочем, я бы тоже не возражал стать отцом такой вот маленькой прелести, что греха таить. Но удается такое не всем.
– Так что за дела ты прокручиваешь? – вернулся я к началу нашей беседы.
– Охранный бизнес, – коротко ответил Гор.
Теперь все сходилось.
– И что? – продолжил я.
– Пока не знаю, чем вооружить персонал. Можно, конечно, и вот этим. – Гор подошел к шкафу, щелкнул ключом и продемонстрировал мне пневматическую копию пистолета Макарова. – На них даже лицензии не надо… Но, сам понимаешь, сферическими пульками в случае чего много не навоюешь.
– Да, желательно что-нибудь посерьезней, – согласился с ним я. – Если хочешь знать мое мнение, то теперь я согласен работать с «береттой-снайпер». Калибр 7,62.
– Пять патронов, тяжелый ствол, ручной затвор? – откликнулся Гор, демонстрируя знание предмета.
– А также прицел компании «Цейс» плюс дальномер. Лучше всего «Теленрейнджер».
– Ну ты и хватил, – аж присвистнул Гор, подбрасывая на ладони пневматический «макарыч». – А у меня из этой штуки, – Гор кивнул на пистолет, – уже Маринка стреляет.
– Да ну? – вскинул я брови.
– И попадает!
Девочка Марина, услышав, что разговор идет о ней, тут же вернулась в гостиную.
– Папа, а куда ты спрятал ружье? – вдруг спросила она.
В комнате повисла тишина. Гор изобразил на лице недоумение, а я уже в который раз за последнее время чуть не покрылся влажным потом. Такой вопрос интересовал меня не меньше, чем девочку Марину. Большое такое, длинное ружье с красивым прикладом и специальной трубочкой с увеличительным стеклом, чтобы удобней было прицеливаться.
– Зачем тебе ружье, Мариш? – спросил я, успев опередить Гора.
– Потому что на охоту ходят с ружьем, а с пистолетом не ходят, – ответила Мариша.
И ведь верно. На охоту ходят с ружьем.
– Ты собираешься на охоту? – продолжил я, не давая перехватить инициативу.
– Да, – очень уверенно кивнула девочка.
– Зачем? – искренне удивился я. – Ты хочешь убивать животных?
– Нет, я только хочу выстрелить в злого волка, который хочет съесть зайчат.
– Выстрелить в волка? – воскликнул я. – Ну-ка расскажи поподробней!
– Я видела по телевизору мультфильм, там про зайчика, который собирал яблоки для зайчат. А волк лежал под деревом и хотел всех зайчат съесть.
Ведь верно. Был такой мультик, я его в детстве видел. Зайчик говорил голосом актера Вицина, а волк – актера Папанова. Хороший такой мультфильм, называется «Мешок яблок». Я, когда маленький был, тоже за зайчат переживал.
– Правильно, Мариша! – похвалил я девочку. – На волка надо ходить с ружьем. Пистолета он может не испугаться.
И я выразительно посмотрел на папу Толю. Сейчас Гор весьма неприветливо глядел на свою приемную дочку.
– Мариночка, радость моя, – проговорил он, – какое ружье?
Получилось наигранно и фальшиво. Или мне это показалось?
«У папы Толи было большое интересное ружье. Но вот при упоминании о нем папа Толя почему-то становится мрачным и хмурым», – мысленно рассуждал я, стараясь удержать психологическое равновесие.
– Ружье! Большое ружье! Пистолета волк не испугается, – повторила мою подсказку Марина.
– Ружье… – отрешенно пробормотал Гор. – Не знаю, Мариночка… А может быть, мы на волка капкан поставим?
Гор сумел выкрутиться, Мариша открыла рот, соображая, что интересней – капкан или ружье.
– Толя! – нарушив паузу, высказал я свое мнение. – Волк же хитрый! Капкан обойдет. Нет, на него только с ружьем.
Гор смотрел на меня недоумевающе. Нет, никакой угрозы сейчас в его взгляде я не улавливал.
– Ах да! – вдруг произнес он. – Было ружье! Месяца полтора назад. Вот Маришка все помнит! У Оленьки, жены моей, умер дальний родственник в деревне. Ну и осталось там полно всякого барахла. В том числе «бердан». Из него не стреляли лет сто, наверное. Я его домой притащил, а потом разобрал и обратно в деревню отвез. Мариш… – повернулся он к девочке. – Оно же старое, не стреляет!
Девочка снова задумалась.
– На волка есть новый метод охоты, – заметил я, разговаривая с Мариной взрослым тоном. – Около волчьей норы ставится телевизор с видеомагнитофоном. И по нему начинают показывать всякие интересные вещи – мультфильмы, сериал «Русское лекарство»…
– Программу «Окна», – охотно включаясь в игру, подсказал Гор.
– Точно, – согласился с ним я. – И волку становится так интересно смотреть передачи, что он забывает обо всем на свете и не может оторваться от экрана. И тогда его можно брать голыми руками.
Мариночка глядела на меня расширенными глазами, она впервые слышала о таком способе охоты на волков.
– А еще лучше подарить волку видеоприставку, телевизор и набор видеокассет, – продолжил я. – И тогда он не станет есть зайчат, а будет целый день смотреть интересное кино и жевать яблоки.
Я сказал полную чушь, но таким уверенным тоном, что Мариша мне поверила. И побежала в свою комнату осмысливать услышанное.
– Тебе сказки писать надо, – произнес Гор, когда девочка покинула нас.
– Это у меня впереди, – улыбнулся я, вставая со своего места.
– Ну так мне иметь тебя в виду?.. На будущее? – сказал, выходя из-за стола, Гор.
– Только без стрельбы! – несколько театрально произнес я. – А Роки ты не предлагал?
– Да он странный какой-то стал. Усмехается все время. Вроде ни «да», ни «нет». Такое впечатление, что всех нас за дураков считает. И музыку дурацкую слушает.
– Какую музыку?
– Да какого-то Луку… Мукомолова.
Я не удержался от смешка. То, что Роки-Озеров слушает примитивный панк-рок для неблагополучных, нюхающих клей подростков, было для меня открытием.
– Ладно, Толя. Я еще зайду?
– Конечно, заходи.
Возвращаясь от Гора, я размышлял, что дети, конечно, наше будущее и все такое. Но как болтливы и любопытны они зачастую! Как любят они выведывать, а потом выдавать чужие тайны! Нередко такие, за какие взрослому человеку открутили бы голову. Детям прощают, и они продолжают по новой. И ведь Гор по-настоящему любит и свою жену, и ее дочку. Может такой человек быть «черным снайпером»? Прическа у Гора почти такая, как у меня. Не короткая, не армейская, одним словом. И если злосчастный Митрофаныч ничего не напутал, то единственная кандидатура – Роки. У него короткая боевая стрижка. Правда, Гор вполне мог носить парик. Он самый пижонистый и выпендрежный из всех нас. Угощая меня сегодня крабами и красной икрой, смотрел на меня с нескрываемым торжеством. Впрочем, чего это я так, точно Шариков какой-то. Может, человек от чистого сердца, на честно заработанные… Да нет, какой из Гора снайпер?! Он только жить начал по-человечески.
Размышляя таким образом, я и добрался до своего дома. А у подъезда меня уже ждали.
4
– Встречался со всеми троими?
– А вы что, следите за мной?
Фээсбэшник ответил не сразу. Выдержав мой довольно дерзкий взгляд, произнес:
– Нет, помню наш договор… Так ты ничего не хочешь мне сообщить?
– Сообщать пока нечего, – пожал я плечами.
– Тогда послушай меня, – проговорил он и вновь взял паузу.
Мы сидели в единственной комнате моей квартиры и пили крепкий кофе.
– О Терентьеве, Аркане, – перешел к делу полковник.
– Это тяжелобольной человек, – перебил я фээсбэшника. – С его состоянием здоровья…
– У нас другие сведения о состоянии его здоровья, – в свою очередь, перебил меня полковник. – За все годы после увольнения из войск Терентьев ни разу не обращался в медицинские учреждения.
– А реабилитационный центр?
– Да, но там он проходил что-то вроде санаторно-курортного лечения. Не более того. У него совершенно чистая медицинская карта, – сухо констатировал полковник.
– Сестра говорит, что у него были эпилептические припадки, – попытался вставить я слово.
– Извини за цинизм, но если человек пару раз напился и упал с дивана, это еще не эпилепсия. Участковый подтвердил, что Терентьев надолго пропадал из квартиры. Сестра дважды объявляла его в розыск… Отсутствовал он и в дни, когда прогремели выстрелы.
Я молчал. Что здесь говорить? Фээсбэшник обманывает меня? Непохоже… Выходит, Аркан притворяется?! Нет, это невозможно! Хотя почему? Жизнь не искусство, в ней нет ничего невозможного. Нет ни редакторов, ни корректоров, ни цензоров… Если Аркан провел меня, то он великий актер! Одни глаза чего стоили!
