– Похоже на то, – согласился майор. – Странно, что средь бела дня. Хотя в этом, наверное, есть свой резон. Засветло такой наглости никто не ожидает.
Вторые номера расчетов вернулись с высоты к своим орудиям и навинчивали на мины взрыватели. Пока они этим занимались, первые номера еще раз проверили прицелы.
– В этот раз я первым стреляю, – распределил обязанности Кравченко.
Величко просто кивнул. Он был сосредоточен, немногословен и этим не походил на самого себя, обычного и всем привычного, легкого на слова и действия, вроде бы даже безалаберного и беззаботного человека. Но волкодавы хорошо знали, как серьезно Величко, некогда один из лучших снайперов спецназа ГРУ, относится к своим обязанностям. Они никогда не сомневались в нем, доверяли ему свои жизни. Он не раз надежно прикрывал их действия в самых сложных обстоятельствах.
Беспилотник вертолетного типа уже висел в воздухе и передавал на ноутбук Иващенко инфракрасное изображение мишени.
– Поехали! – сам себе дал команду Кравченко и тут же произвел первый выстрел.
Волкодавы, не входящие в минометные расчеты, привыкли к тому, что при выстреле следует отскочить как можно дальше от орудия, зажать уши и не забыть при этом открыть рот. Иначе могут не выдержать барабанные перепонки. Это правило относилось даже к минометам «Поднос», имеющим точно такой же калибр, как и «Галл» – восемьдесят два миллиметра.
Иващенко с Лесничим и полковник Селиверстов с капитаном-минометчиком раньше уже присутствовали при стрельбах и все же машинально подняли руки к ушам. Но выстрел оказался совсем негромким. Мазок огня не разрезал вечернюю темноту. Горячие пороховые газы, основная причина громкого звука, не вырвались на свободу – сработала блокировка стабилизаторов мины, запирающая ствол.
– Точно в центр! – констатировал Иващенко, безотрывно глядя на монитор. – Считаешь, Александр Аркадьевич, как Пифагор!
– Пифагор в наших формулах ничего не понял бы, – возразил капитан-минометчик. – Но если в центр мишени, то это прекрасный выстрел.
– Поехали! – вслед за Кравченко сам себе скомандовал Величко и тоже произвел выстрел.
Теперь уже ни у кого руки к ушам не взлетели. Как и в первый раз, все услышали просто легкий хлопок, соразмерный с не слишком крепкой пощечиной или выстрелом из автомата Калашникова с глушителем.
– Почти туда же. Если на десяток сантиметров подать на два часа, то будет попадание в ту же точку, – сообщил Иващенко.
– Такая корректировка нереальна, – подсказал капитан-минометчик. – Прицел не регистрирует столь малые величины. Если на одну градацию изменить его настройку, то результат будет разниться на десяток метров. Я и без того считаю, что второй выстрел великолепный, снайперский.
– Отрабатывайте дальше, – скомандовал полковник Селиверстов и повернулся в сторону дороги, ведущей в городок. – Иващенко, помогай им. Машину за вами я пришлю.
Волкодавы возвращались на том же грузовике, на котором приехали на полигон. Около штабного корпуса уже стоял микроавтобус, на котором ездил в ГРУ компьютерщик группы Суматоха.
Сам этот общепризнанный гений торчал рядом с водительской дверцей и о чем-то разговаривал с шофером Ринатом. В руках у компьютерщика был его ноутбук и коробка с дроном.
Завидев подъезжающий грузовик, он шагнул в сторону дороги. Полковника в кабине ему видно не было, но Суматоха, наверное, уже поднимался в кабинет и понял, что Селиверстов еще не вернулся с полигона.
Георгий Игоревич выпрыгнул из машины еще до того, как та остановилась.
Он сразу же шагнул к компьютерщику и спросил:
– Давно вернулся?
– Минут двадцать назад.
– Надо было сразу на полигон ехать. Попробовали бы работу двумя дронами.
Суматоха показал на большую тучу, идущую с запада.
– Мы из Москвы в дождь выезжали. Обогнали его. Дорога на удивление была свободна. Ринат говорит, что если на полигон заедет и в дождь попадет, то выбраться оттуда не сможет. Машину бережет для предстоящей командировки. Причина уважительная на сто двадцать процентов.
Водитель, разумеется, ничего не знал о задании, полученном волкодавами, но при каж дой их командировке оставался, что назы вает ся, без колес, поскольку его машина от правлялась в Донбасс. Сам Ринат, естественно, таким положением дел доволен не был. Ведь водительская пословица гласит, что отдать машину в чужие руки так же глупо, как доверить кому-то собственную жену.
Но если ему так приказывали, то Ринат не возражал. После каждой командировки он самым тщательным образом осматривал свой микроавтобус и даже ставил его на несколько дней на диагностику и ремонт. Находясь в районе боевых действий, волкодавы не щадили не только машину, но и самих себя. Надо сказать, что этот самый ремонт обычно был небольшим, если не просто профилактическим. Это Рината утешало.
– Ладно. Завтра расчеты на стрельбище отправятся. Ты поезжай с ними и с Иващенко.
– Понял, товарищ полковник. Если только мы сможем завтра спокойно продолжать занятия. Боюсь, что времени нам не дадут. Отправят в командировку срочным порядком.
– У меня пока таких данных нет. Что там в ГРУ? Сильно доставали?
– Не так чтобы очень. Их больше интересовало, через какие дыры я к ним забираюсь. Я все показал. Или почти все. Кое-что по минимуму для себя оставил.
– Уговаривали место службы сменить?
– Нет, не особо. Они же из другого управления. Обратились, как я понял, к нашему командующему, тот сказал, что не разрешит.
– Поддержал, значит, меня. А мне ничего не сказал, только мнение мое выслушал. И что с тобой дальше? Как договорились?
– Объяснили мне, мягко говоря, как нехорошо без ведома хозяина квартирой интересоваться. Даже по необходимости.
– А ты?..
– А я глаза квадратные сделал, удивился больше слона, которого удав сначала проглотил, а потом выплюнул из-за несварения желудка. Дескать, дурак я полный. Ведь мы одно дело делаем, поэтому я и не догадывался, что мне нельзя на сервер соваться. Обговорили сотрудничество в дальнейшем. Сначала через управление кадров запросили копию моего допуска. Потом, когда все бумаги оформили, расширили его, дали мне пароль для входа, объяснили, куда я имею право влезать, куда не имею, поскольку допуск, оказывается, не для всех ворот. Я прикинулся овечкой, согласно кивал и таким вот примерным поведением заслужил благосклонность с их стороны. Поставили мне на ноутбук виртуальный экскаватор. Пока с этим возились, меня вызвали в наше управление и спросили, насколько я в курсе материалов предстоящей операции. Похоже, вопрос был проверочным. Там же знали, что именно я добывал сведения через Интернет, могли бы и любопытствовать. Я ответил честно. Мол, знаю много. Тогда мне объяснили, что сегодня в город, где живет жена Позолоченного ватника, прибыла группа спецназовцев с Украины. Но женщину еще вчера предупредили об этом. Она позвонила мужу – кстати, мне дали его номер, – с ним посоветовалась и согласилась на подмену. Вместо нее в квартиру вселили ту еще дамочку, инструктора по рукопашному бою, мастера айкидо капитана Луспечаеву. Пусть укропы попробуют ее захватить. А дальше с ними будут разбираться. Интересно, что они от майора Святославова хотят. Если будет прямой наезд, то придется срочно выехать. Но чтобы дать нам время на подготовку, эту женщину, которая Анну Святославову подменила, тоже на сутки спрячут. Когда укропы ее найдут, мы, надеюсь, будем уже на месте. Дорога дальняя. Боюсь, придется сегодня ночью выезжать.
– Нам только завтра доставят термобарические мины. Сегодня никак не получится, – ответил полковник. – Если что, придется большегрузные вертолеты заказывать. Номер Святославова скажи мне.
Суматоха назвал. Полковник запомнил.
Из кузова выпрыгнул Лесничий. Водитель грузовика, выполняя ранее распоряжение Селиверстова, развернулся, едва не задев при этом микроавтбус, стоявший у порога, и снова поехал на полигон.
Георгий Игоревич вместе с волкодавами двинулся к себе в кабинет, услышал сигнал мобильника, вытащил его, увидел СМС-сообщение: «Получите 00» и вслух прочитал этот текст.
– Два ноля, это – туалет? – спросил Суматоха. – В советские времена, помнится, так обозначалось это заведение.
– И в советские времена, и сейчас в армии два ноля означают «совершенно секретно». Как приходят к нам документы с таким грифом? Только шифрованной телеграммой. Значит, ее отправили, но шифровальщик ответил, что меня на месте нет. Вот и прислали СМС. Идите в кабинет! – приказал полковник, поднялся по лестнице на следующий этаж и двинулся в сторону узла связи, где в отдельной комнатушке сидел шифровальщик ЧВК.
Собственный кабинет Селиверстова был открыт, поскольку находился рядом с постом дежурного по узлу связи, и пройти туда постороннему было невозможно. Но Лесничий с Суматохой чужаками не были. Они вошли и расселись по своим привычным местам. Сергей Ильич устроился рядом со столом, прямо против полковничьего кресла, а Егор Петрович – у стены, где сейчас места было так много, что там можно было бы лежа расположить Иващенко.
