Взгляд Геннадия говорил, что он тоже отметил эту темно-серую «Хонду». Но определить, та это машина или другая, возможности не было. По пути до станции метро то отец, то сын время от времени ненавязчиво посматривали себе за спину. Ненавязчиво – это, например, остановиться у газетного киоска и бросить взгляд на отражение в стекле... «Хвоста» за собой они не обнаружили, и это радовало. Впрочем, несильно – оба знали о существовании современных электронных систем слежения, при которых вовсе не обязательно чихать наблюдаемому в затылок. Но бороться с такими системами они возможности не имели и потому просто предпочитали соблюдать осторожность.
В этот раз до гаража добирались другим путем: от площади «трех вокзалов» две остановки на электричке. Все-таки электричка – такой вид транспорта, в котором больше возможностей контролировать окружающее пространство, чем в метро, и электронное слежение здесь производить из-за помех сложнее. Но заметить что-то подозрительное не удалось и сейчас. В гараже тоже все было спокойно. Владимир Алексеевич сам осмотрел машину на случай, если кто-то вскрывал гараж. И коробка передач была не вскрыта, о чем говорил слой пыли, который невозможно было бы нанести заново так аккуратно и естественно, и под днищем посторонних предметов не было.
Выехали в город, предпочитая передвигаться по небольшим улочкам, где легко контролировать ситуацию. Лишь через некоторое время пришлось влиться в плотный поток на проспекте Мира, но Геннадий удачно пользовался маневренностью «Нивы» и собственными навыками и продвигался быстрее других машин. Так добрались до своей станции «Скорой помощи», находящейся через два больших квартала от их дома.
Беседовать с регистратором пошел Владимир Алексеевич, а сына оставил в машине. Но Геннадию не пришлось долго ждать – полковник вскоре вернулся.
– За три дня посмотрели, в компьютере это быстро. На наш адрес вообще вызовов не было. А на наш дом за три дня был один вызов – в четвертый подъезд. Значит...
– Значит, новогодняя ночь нам предстоит веселенькая, – спокойно подытожил Геннадий.
– Будем работать, – подтвердил Владимир Алексеевич.
– Сейчас куда?
– Домой. Буду собирать свою гвардию...
* * *
Во дворе машину можно было оставлять без опасений – там всегда было много людей, да и из кухни двор хорошо просматривался. Вряд ли недруги Кирпичниковых захотели бы так рисковать. К окну отец и сын и в самом деле подходили достаточно часто – по очереди.
Сразу по возвращении домой Владимир Александрович позвонил полковнику Денисенко.
– Анатолий Станиславович, я созрел и жду.
– Мы тоже на чемоданах. Встречай. Я тебе небольшой сюрприз приготовил. Будешь доволен. Все, звоню Бахтияру. Он уже в гараже сидит, машину подготовил.
– Давайте. Сюрпризом, старый интриган, заинтересовал...
– Я почти на год тебя моложе.
– И даже несмотря на это, жду.
Теперь полковник Кирпичников подходил к кухонному окну даже чаще сына. И как раз подгадал к моменту, когда черный «Джип Рэнглер», наследник знаменитого военного «Виллиса», принадлежащий подполковнику Валееву и хорошо знакомый Владимиру Алексеевичу, въехал во двор и припарковался рядом с «Нивой». Внешне, на дороге, «Рэнглер» обычно выглядит почти миниатюрной машиной – наверное, за счет того, что он очень верткий и легко перестраивается из ряда в ряд. И только когда видишь его рядом с «Нивой», понимаешь, что это все-таки большой внедорожник, хотя имеет, как и «Нива», только две пассажирские двери и дверь багажника. «Рэнглер» – машина, официально считающаяся четырехместной. Полковник Кирпичников и ждал четверых сослуживцев. Но из машины вышли пять человек в зимних камуфлированных костюмах, в которых раскраска грязи сочетается с расцветкой снега. Кто был в компании пятым, Владимир Алексеевич не знал, и лица сверху рассмотреть было невозможно, но полковник предположил, что это и есть тот сюрприз, о котором говорил полковник Денисенко. Анатолий Станиславович – не тот человек, который будет устраивать какие-нибудь глупости. Значит, взял с собой нужного человека. Не дожидаясь звонка, Владимир Алексеевич сам вышел к двери, загодя открыл ее и слушал, как молча поднимаются по лестнице люди, не любящие пользоваться лифтом.
Когда уже был преодолен последний поворот лестницы, Владимир Алексеевич узнал пятого члена своего подкрепления, и глаза его довольно блеснули. Это был старый сослуживец, с десяток лет назад ушедший из бригады служить в отдельную мобильную офицерскую группу, то есть в непосредственное подчинение диверсионному управлению ГРУ, подполковник Вельчанинов – своего рода человек-легенда и проверенный воин. Легендой он стал благодаря умению договариваться с людьми. После недолгого разговора с, казалось бы, откровенным противником подполковник мог перевербовать его и уговорить работать на себя. Таким образом, у Вельчанинова по всему Северному Кавказу были разбросаны осведомители, и он один знал о положении в регионе лучше, чем все местные силовые структуры, вместе взятые.
– Теперь я могу не сомневаться в успехе нашего предприятия, – сказал Владимир Алексеевич, уступая дорогу группе. За порогом, закрыв дверь за капитаном Радимовым, вошедшим последним, поздоровался со всеми, а с Вельчаниновым даже обнялся.
– Было бы дело стоящим, а справиться мы с ним справимся, – за всех ответил Вельчанинов. – Если нам предстоит совершить государственный переворот, то, надеюсь, не в своих краях?
Кто не знал подполковника, мог бы предположить, что он – тот еще хвастун. А кто знал, был уверен: если он даже в одиночку захочет сменить династию на английском престоле, он это сделает. А уж с такой группой поддержки – тем более. Ростом чуть повыше небольшого, сухощавый, то вдумчивый и молчаливый, то стремительный и решительный, он умел всегда, если требовалось, принимать нестандартные и даже неожиданные решения; мало того, рядом с Вельчаниновым другие начинали действовать так же.
– А в своих краях, Василий Юрьевич, ты не хочешь?
– В своих – чуть позже, хотя, кажется, время подходит быстро. Но надо сначала жену предупредить, чтобы купила муки, спичек и керосина, а потом можно и за дело браться...
– К несчастью соотечественников, наша сегодняшняя задача скромнее. Сейчас объясню, что к чему. Геннадий, давай чай на всех...
* * *
Владимир Алексеевич пересадил в свою машину подполковника Вельчанинова. В «Рэнглере» пятерым было явно тесно, как было бы тесно и в «Ниве». Полковник приказал Геннадию выложить из кармана свою трубку.
– По ней могут отследить, где ты находишься, даже если звонить не будешь. И даже задним числом определят, где ты находился, если захотят.
Сын неохотно подчинился. Он не был уверен в сказанном, но возражать не стал.
– Остальных это тоже касается...
Вельчанинов однозначно настаивал, чтобы все оставили свои мобильники на квартире Кирпичниковых. Его знание современных цифровых технологий сомнению не подлежало. И вновь возражений не последовало.
Сначала выехали полным составом на базу Департамента «Х». Необходимо было доэкипироваться, вооружиться и захватить еще кое-что. Машины, естественно, оставили за воротами, потому что пропусков не было ни на ту, ни на другую. В качестве охраны при машинах оставили капитана Кирпичникова и подполковника Вельчанинова, которые войти на территорию тоже права не имели.
Заместителя командира оперативной группы Гималая Кузьмича Слепакова, естественно, не было на месте. И без того генерал таскал его с собой ночью. К счастью, не было на базе и самого генерал-лейтенанта Апраксина, на монитор к которому сходилось изображение со всех камер наружного наблюдения. Генерал мог бы неправильно понять Владимира Алексеевича, если бы тот застал своего непосредственного начальника на месте и не доложил о своем прибытии. А так... Дежурный обязательно передаст генералу, что приезжал Кирпичников и спрашивал его, но Апраксин дозвониться до Владимира Алексеевича не сможет, поскольку собственную новую трубку полковник еще не приобрел, а трубка сына, номер которой Виктор Евгеньевич тоже знает, осталась дома. И вмешаться в события, пресекая в приказном порядке всякую активность, выходящую за рамки закона, Апраксин уже никак не сможет.
Ключ от каморки Слепакова Кирпичников имел собственный и имел право опечатывать дверь своей печатью, поэтому большого нарушения совершено не было. Где хранятся коротковолновые радиостанции, называемые в обиходе «подснежниками», полковник знал. А от «оружейной горки» ключ вообще был только у самого Кирпичникова, и Гималай Кузьмич доступа к оружию не имел.
Подполковник взял по комплекту «подснежников» на каждого из членов группы и по световому пистолету в дополнение к штатному пистолету «Грач»[10]. Подполковник Вельчанинов и Геннадий имели свои пистолеты, и им Владимир Алексеевич захватил только световое оружие. Это было обговорено еще до выезда. Для себя полковник захватил и трубку спутниковой связи.
