но Кайда с Мари не удостоили взглядом, продолжая болтать. Костюмы и манера держаться явно смутило стражей порядка ультрасовременной высотки, где на шестнадцатом этаже трудился в поте лица, а может и не лица, Алексис. Вчерашняя встреча завершилась полным хэппи-эндом для сторон. Ксёндз вернулся караулить мощи святого Франциска. Сон пошёл на пользу, и он особо не жеманясь кололся по полной. На прощанье подполковник плюхнул совковую лопату дёгтя, буркнув, что денежки Гуайдо и компании они перевели в другие банки. Так, на всякий случай. Прикол в том, счета зарегистрированы на Алексиса и его шаловливую подружку. В какие банки ушли гроши, уточнять не стал. К чему лишние знание, особенно те, что добавляют печаль. Тинэйджер огорчился по серьезному, но назвать «убитым горем» язык не поворачивался. Когда гость отдалился, Морозов, не изменяя привычке, прокомментировал:
— Спрыгнуть размечтался, фантазёр.
Лифт, взлетев на шестнадцатый, минорно вздохнул, открывая двери. Александр, прочно держа в голове план этажа, двигался узким, что пенал школяра, коридором. Мари не отставала, мурлыкая под нос некогда популярный шлягер французского шансонье.
— Шарль Азнавур, — с ноткой ностальгии вздохнул Кайда, подходя к двери у которой по вертикали крупно были выведены четыре цифры: «1622». Мотнув девушке головой, чтобы держалась сзади, он уверенно постучал, мысленно отметив внешнюю хлипкость. Через минуту недовольный голос ксёндза поинтересовался, кого принесло. На испанском, ясное дело. Подполковник, по привычке отступив в сторону, дабы не словить пулю, взбреди в голову венесуэльца стрелять через дверь, по-хозяйски рявкнул, что свои и открывай быстрей. На немецком, разнообразия для. За дверью затихли. Пауза затягивалась, и он уже примерился, куда сподручнее влепить ногой для ускорения процесса. Не пришлось. Дверная ручка дрогнула и пошла вниз. Следом и дверь приоткрылась на пару-тройку дюймов. Никелированный обрез ствола “Taurus” виднелся в образовавшейся щели.
— Чего надо? — в взвинченном голосе Алексиса тревоги звучало больше, чем злости.
— Шёл мимо, дай думаю, повидаю старого приятеля, — Кайда хоть и переместился, но позиция позволяла в любой миг уйти с линии огня. — Не дури, я по делу. Нашему общему и выгодному для тебя, кстати.
Глава 6. «Когда мы были на войне …»
— С тебя бутылка! — таинственно сообщил он и неожиданно озорно подмигнул девушке. — Обзавелась работодателем, прости Господи. Никудышным, если по чесноку, но всё-таки.
— Как-то грустно ты об этом говоришь, — Мари первой вышла из лифта. — Переживаешь?
— Ревную, — шепотом откликнулся Александр, нажимая кнопку первого этажа. — Будь осмотрительна. Гнида ещё та. Сейчас, конечно, само почтение. Крыша фанерой вспорхнет, да и понесет буйну головушку в неадекват. Причем, как практика показывает, хрен предугадаешь в какую степь. Могет героем прикинуться, но могет и девять граммов в башку закатить.
— Так оно, — неопределенно заметила Мари и лифт, остановившись на первом этаже, традиционно вздохнул-выдохнул, открывая двери. Они в тем же манером, что и пришли, покинули аквариумный холл высотки.
На этот раз он решил изменить маршрут и попросил Мишкина проехать мимо посольства США.
— Да, без проблем, — Валентин дисциплинированно перестроился в левый ряд и прибавил скорость, но в пределах правил. — Любопытствуешь или по казенной надобности?
— Любопытствую, — Кайда разглядывал пейзаж за окном. Восьмиместный “Peugeot traveller”, шелестя шинами по глянцу асфальта, катил фешенебельным пригородом. Двухэтажные дома в классическом стиле с изумрудными лужайками; параллелепипеды из стекла и металла в стили хай-тек; внешне простенькие, но по словам знающих, весьма недешевые, деревянные одноэтажки из редких пород прятались за подстриженными под «шары» кустарниками и ветвистыми кронами плодовых деревьев. — Болтают, янки отгрохали комплекс в стиле дворца Амина?
— Ты про «Тадж-бек»?
— Ага. Несколько лет назад довелось побывать в тех беспокойных краях. Афганцы пытаются восстановить дворец. Чисто в туристическом плане.
— А, мне не довелось. В «Вышке», оно конечно, «Шторм-333» штудировали вдоль и поперек, — Валентин включил «поворотник» и плавно перестроился в крайний левый. — Планы этажей, фото комплекса до и после штурма, но в живую …
— В живую — это другой коленкор, — согласился подполковник и посмотрел вперед и вправо. — Вон, та богадельня на холме чем-то напоминает «Тадж-бек».
— Эта, как ты выразился богадельня, и есть Храм на холме, — расхохотался полковник и окончательно сбросил скорость «француза». — American Embassy.
— Тьфу, ты, — мотнул головой Кайда. — Бинокль есть?
— А, как же. Аккурат перед тобой. На полку перчаточного ящика загляни.
— Перчаточный ящик, — проворчал Александр, шаря по полке рукой. — Нет, чтобы по-нашенски: бардачок. Интеллигенция, мля.
Полковник докуривал сигарету редкими затяжками и щурился на солнце, что в беспардонной манере выглядывало из-под крыши посольства. Объединенный штаб тактических групп военной разведки и СВР вольготно расположился в цокольном этаже консульского корпуса. Оперативники, работавшие в «поле», называли дислокацию «терем-теремок», вполне уместно. Как известно из классики: он не низок, не высоко. Да, и с дверьми-окнами напряженка. В цоколе окон не было совсем, а в единственный вход начинался в неком кабинете, что в конце коридора первого этажа. На двери красовалась заляпая сажей табличка. Надпись «бойлерная» вроде бы тайн не скрывала, но и только.
Кайда вышел во внутренний двор посольства и тут же же двинул к “Peugeot traveller”.
— Чего физия уксусная? — Валентин покрутил головой по сторонам, выискивая урну. Не найдя украдкой, что восьмиклассник, разжал пальцы. «Бычок» скользнул вниз и бесшумно упал на асфальт. Полковник непринужденно растер окурок подошвой. — Пропарили слегка… в бойлерной.
Александр несколько раз покрутил головой, разминая мышцы шеи:
— Да, уж … Поехали. Дорогой покалякаем. В курсе, что … мероприятие сообща проводить?
— В курсе, — Мишкин растянул губы в улыбке. — Надо — сделаем. В нашем бизнесе самоотвод не предусмотрен.
— Это точно. Не возражаешь, если в салоне прокачусь? — подполковник подошёл к боковой двери минивэна. — В самом деле морда горит, а там попрохладнее всяко-разно. Тонировка на стеклах, кондишен и вообще.
— Да, бога ради. Таксовать не в первой.
«Такое впечатление, смесь запаха рыбы и подгнивших водорослей короедом вгрызлась в доски палубу, в пропитала такелаж. Баркас и есть сама вонь. Да, что баркас, она везде. Даже от океана, что от разделочного цеха рыбокомбината, тянет, — мысли ползли медленно, что трамвай в гору. Александр, уперевшись спиной в фальшборт, смотрел, как неугомонные барашки волн играют в вечные салочки. —
