«Мазда» протекала кровью и бензином – кто-то из наших славных снайперов, то ли из вредности, то ли ненароком, пробил бак. Признаков жизни в салоне и рядом (двое успели выскочить) мы не наблюдали – обошлось без контроля.
– Минус три. Итого – минус шесть.
Иванов лежал на бежевом товарище, припечатав его к асфальту, от позиций к дороге бежали снайперы.
Метрах в двадцати от точки встречи, на обочине, растопырилась криво въехавшая в кювет «99-я» с распахнутыми дверьми. Водила и пассажирка – молодые люди едва за двадцать, вереща от страха и высоко вскидывая ноги, удирали в парк. Видимо, перспектива стать случайными свидетелями неожиданного происшествия им совсем не улыбалась.
– Оцепление. Звонок Валере, – распорядился Петрушин, перевешивая оружие за спину и доставая боевой нож. – Петрович?
– Норма. Ребята, вы… вы просто волшебники.
– Угу. Вася?
– Норма, – доложил слегка запыхавшийся Вася, пряча винтовку в салон и вынимая из багажника «вал». – Инфо?
– Угу, – Петрушин подошел к пленному и кивнул Васе: – Допрос, режим «Б».
– Отъедем или здесь? – деловито уточнил Вася, в свою очередь вытаскивая нож.
– Здесь. Времени в обрез. Потом – прибраться же надо.
– Хорошо.
Мы с Костей встали по обеим сторонам от места происшествия, в готовности остановить любой транспорт, я тут же позвонил Ростовскому, который нетерпеливо ждал команды у Ярославского шоссе, и сказал, чтобы он пулей летел сюда.
Петрушин с Васей оттащили пленного на обочину, подальше от дырявой «Мазды», уложили на спину и, молниеносным движением разрезав ремень, стащили штаны.
Пленный, как любой нормальный мужик, принял такое обращение близко к сердцу и рванулся всем своим коренастым организмом, желая смести и уничтожить гнусных негодяев. Негодяи одели его на колено, с разбегу совместили лицо с гравием – для верности повторили процедуру трижды и вернули в исходное положение.
Петрушин приставил к глазу поверженного острие ножа и слегка надавил. Вася – да простят меня дамы за вульгарность – натянул мошонку пленного на лезвие своего ножа и поддел. Но не слегка – кровь брызнула.
Пленный завыл дурным голосом и дернулся. Петрушин прижал его коленом, глубже вдавил нож в глаз и посоветовал:
– Дернись еще разок – останешься без глаза.
– И без яиц, – кровожадно добавил Вася.
– Мужики! – сипло крикнул пленный, сплевывая кровавое крошево из камня и зубов. – Мужики!!! Ну вы хоть спросите, что надо, – что ж вы сразу…
– Спросим, – пообещал Петрушин. – Петрович, можно.
– Я задам несколько вопросов, – сообщил Иванов, вставая на колено рядом с пленным и вынимая у него из карманов жилетки записную книжку, два телефона и КПК. – Отвечать быстро, не задумываясь, и только правду. Если мне покажется, что ты врешь, – они отрежут тебе яйца и выколют глаз. Понятно?
– Да! Мужики – вы бы…
Петрушин надавил чуть сильнее – Васе уже тянуть было некуда, он просто легонько подергал в разные стороны.
Пленный ломающимся от ужаса голосом крикнул:
– Да все, все – я понял!
– Где Лиза? Адрес?
– Калашникова, 12!
– Это где?
– Садовый участок – тут рядом.
– Схема проезда, ориентиры?
– По 4-й Парковой до упора, потом направо. Увидите, дом строят – котлован роют, следующая усадьба, через один двор.
– Дверь?
– Стальная. С сейфовым замком.
– Решетки на окнах?
– Да, да – есть решетки.
– Если стоять лицом к фасаду – в какой части дома сидит Лиза?
– Слева, в самой задней комнате. Это детская.
– Детская? Там что, дети есть?!
– Нет-нет, никого нет, только мы.
– Лиза сидит одна?
– Нет, с ней постоянно один человек – охраняет.
– Сколько сейчас людей в доме?
– Четверо.
– Точно?
– Да, да!
– Ты старший?
– Да.
– Кто ставил задачу?
– Гафаров.
– Так… В смысле – генерал Гафаров?
– Да.
– Интересное кино… Разработка по Черному Яру?
– Да.
– Откуда информация?
– Я не знаю – клянусь чем хотите! Все данные получил от Гафарова!
– Где собирались захоронить трупы?
– Мужики…
Петрушин с Васей сделали уже привычные движения.
– Да там же, на огороде!!! Мужики… ну ей-богу – это же работа, ничего личного…
– Все, – Иванов встал, спрятал трофеи в барсетку и отряхнул колени. – Он нам больше не нужен.
Петрушин с Васей отпустили пленного, спрятали ножи и переглянулись.
Пленный суетливо натянул штаны, застегнул «молнию» – а на пуговицу координации не хватило, колотило его так, словно только что из морозильника вылез.
– Мужики… Мужики, вы даже не… Ну я прошу вас – НЕ НАДО!!!
«Шлеп!»
Ствол Петрушина легонько дернулся, завершая еще один жизненный цикл. Петрушин с Васей подхватили тело, отволокли его к «Мазде» и посадили на переднее место рядом с водителем. Двоих, лежавших у машины, вернули на заднее сиденье.
Из 2-го Бакунинского вылетела «девятка» Ростовского – Валера гнал так, словно его преследовала банда возбужденных гомосеков.
12.20…
Вся акция, вместе с допросом и упаковкой тел, заняла немногим более четырех минут. Быстро управились.
– Нам пора, – Иванов озабоченно посмотрел на часы и пошел к багажнику – экипироваться. – Кстати, у нас проблема.
– Какая?
– Никто не курит.
– Ща, гляну, – Костя бесстрашно метнулся к протекающей «Мазде», поковырялся там и притащил сразу две зажигалки и пачку сигарет.
– Ну ты мародер… А сигареты зачем?
– Как зачем? Лизу освободим – она первым делом курить захочет…
– Выкинь на хер! – Петрушин отнял у Кости сигареты, швырнул в траву и суеверно сплюнул через левое плечо. – Ты освободи сначала, благодетель уев…
Мы подогнали «Волгу» вплотную к «Мазде» – борт в борт и для паритета продырявили ножом бензобак. Петрушин смочил носовой платок бензином и предусмотрительно отошел подальше.
– Все, по машинам!
Через несколько секунд мы уже летели во весь опор по 4-й Парковой. Позади ярко полыхал погребальный костер для семерых чекистов, так фатально совместивших дела службы и личные интересы…
* * *
Влетели на Калашникова, встали в квартале от строящегося дома (там рядом экскаватор рыл – хороший ориентир, за километр видно), быстренько полюбовались на нужную усадьбу.
Дом одноэтажный, под черепицей, а больше и сказать нечего: там такой солидный забор из кирпича, видны только верхние фрагменты переплетов оконных рам. Ворота массивные, металлические, раздвижные, в одну створку. Поверх забора натянута «егоза» – вот так с ходу замучаешься перемахивать.
– Экскаватор, – предложил смышленый Ростовский. – Участок ровный, бордюров нету. Проломим забор, заодно угол дома – и с дверью возиться не надо.
– Годится, – одобрил Петрушин. – Пошли изымать.
Изъятие прошло без проблем, на фазе сотрудничества получилась нестыковка.
– Забирайте на здоровье, – пожилой экскаваторщик послушно вылез из кабины, взял бутылку с водой и присел рядом с отдыхающими на лопатах потомками Насреддина. – И рулите сами, сколько влезет.
Мы с надеждой посмотрели на Петрушина.
– Да, я маленько умею, но… Нам же нужна точечная проходка, одним рывком. Боюсь, у меня не получится.
– А если мы тебя пристрелим? – предложил радикальный Вася. – За сопротивление властям при проведении контртеррористической операции?
– Валяйте, – экскаваторщик равнодушно кивнул. – Мне один хрен – скоро помирать.
– А за деньги поедешь? – нашелся изворотливый Ростовский.
– А они оттуда не пальнут?
– Так тебе ж один хрен – скоро помирать.
– Ну… – экскаваторщик слегка смутился. – Одно дело, когда власти шлепнут, другое – какие-то отморозки…
– Демагогия, – неодобрительно буркнул Костя.
– Они стрелять не будут, – твердо пообещал Петрушин. – Просто не успеют – мы не дадим.
– А мы люди государевы, поэтому нищие, – завершил полемику Ростовский. – Если скинемся – от силы наскребем тыщу рублей. Проехать тридцать метров и по ходу сломать две стены – по-моему, нормальная цена.
– Ладно, – экскаваторщик поставил бутылку в тенек и встал. – Давайте деньги, да поедем…
Деньги на деда потратили не зря: был он настоящим мастером и сработал просто филигранно.
Коротенько разогнавшись, экскаватор вынес фрагмент забора, ленивым увальнем перетек по кирпичам во двор и, с ходу развалив ковшом угол дома, сдал назад.
На все ушло не более семи секунд.
– Вперед, – скомандовал Петрушин, и мы в колонну по одному ввалились в образовавшийся проем, изрыгающий густые клубы рыжей пыли.
Двоих в зале убили сразу: они, по-моему, и не поняли, что происходит, – так и сидели на диване, напротив рухнувшей с потревоженной стены плазменной панели, и даже привстать не попытались.
Третий оказался пошустрее: он успел открыть входную дверь и сделать два шага за порог – то ли хотел посмотреть, кто там так странно развлекается, то ли все понял и попробовал удрать. Смерть настигла его на последней ступеньке крыльца.
