– Хорошо, я подожду, – поднимаясь с кресла, сказал он. – У него в кабинете.
Девушка попыталась его удержать, и Мартын обнял ее за талию, привлекая к себе. Это подействовало на нее, и она отскочила от него как испуганная козочка. И он беспрепятственно прошел к нему в кабинет.
Красницкий был занят, разговаривал по телефону. Или только вид делал. Напыщенный, вальяжный, неприступный. Кисло посмотрел на Мартына, махнул на него рукой, дескать, не до тебя. Только не важный у него вид. Типичный терпила, избалованный судьбой. Раньше, поди, бычки за крутыми пацанами подбирал, а сейчас щеки надул и пышет важностью, как двухведерный самовар.
– Я не понял, ты что тут из себя рисуешь? – не выдержал Мартын. – Давно в стойло не ставили? Так я организую!
Банкир долго и удивленно смотрел на него. Дескать, что за микроб такой, один, без охраны, а наезжает так, как будто танковая дивизия за ним.
– Я сейчас охрану вызову, – предупредил он.
– А на большее ты и не способен, – ухмыльнулся Мартын. – Ты же на кулаках раз на раз не можешь. А из волыны только в тире стрелял. Охраной он меня напугал… Я тебя со всей твоей охраной сделаю. Костьми лягу, а сделаю! Где Катя?
– Катя? В приемной Катя…
– В какой приемной?
– Секретарша моя в приемной, Катя ее зовут… Зачем она тебе?
– Ты мне свою Катю здесь не валяй. Я про Катенка спрашиваю. Про свою сестру.
– Ну да, ну да… Мне говорили, что ты сегодня ночью меня искал. И про Катю Никонову спрашивал. Ты Спартак?
– Нет, я Мартын.
– Так чья она сестра?
– Спартака сестра. И мне она как сестра, понял? И если ты ее хоть пальцем тронул, я тебя на фарш, как последнего, понял?
– Если ты сейчас не успокоишься, я вызову охрану, – сверкнул взглядом Красницкий.
Наверняка сам он думал, что его грозный вид внушает ужас, но Мартына это могло лишь насмешить. В свое время он специализировался на разборках, сталкивался с такими людьми, под взглядами которых вода замерзает. Но ничего, справлялся и на место всех ставил. Красницкий с теми личностями рядом не стоял, и Мартын в порошок бы его растер на уличной разборке. И словом бы унизил, и делом.
– Короче, я тут распинаться перед тобой не буду. Сегодня вечером Катя должна быть дома. Иначе я за себя не ручаюсь.
– А с чего ты взял, что Катя у меня? Да, мы встречались с ней у ее продюсера. Да, я пытался завязать с ней знакомство. Возможно, я не совсем был с ней вежлив. Если так, то я признаю свою вину. Маленькую такую вину. Но ведь это вовсе не значит, что я ее похищал…
– У меня есть информация.
– От кого?
– Не важно…
– Информация должна быть из надежного источника. Иначе можно впросак попасть… – с насмешкой и менторским тоном сказал олигарх. – Нет у меня Кати. И никогда не было.
У Мартына в кармане зазвонил телефон. Можно было пропустить звонок из вежливости, но Красницкий мурыжил его в приемной, поэтому он и поднес трубку к уху. Тем более что на дисплее высветилось «Юля». Это звонила жена Спартака, ее проигнорировать Мартын не мог.
– Леша, Катя у меня.
– Давно?
– Нет, только что приехала.
– Дай ей трубку.
Мартын смотрел на Красницкого как судья, собирающийся зачитать обвинительный приговор.
– Алексей? Это Катя.
– Где ты была?
– Я не знаю… Это все Костя! – срывающимся на плач голосом сказала она.
– Что Костя?
– Не знаю… Он все устроил… Это не Красницкий, это все он…
– Ладно, потом поговорим.
Мартын ошеломленно смотрел на олигарха. Надо же так облажаться.
– Что-то не так? – с жесткой иронией во взгляде усмехнулся Красницкий.
– Ошибка вышла. Не из-за тебя Катя пропала.
– А из-за кого?
– Я разберусь.
– Ну, ну.
– Извини, если сможешь.
– А если не смогу?
– Тогда война, – пристально посмотрел на Красницкого Мартын.
Он хоть и виноват, но сдаваться не в его правилах. Извиниться он может, но не сдаться. Прав он или нет, но топор войны уже поднят, и, если что, драться он будет до конца.
Красницкий не выдержал его взгляда, слегка отвел глаза в сторону.
– Зачем нам воевать? Я не вижу в этом смысла.
– Я тоже.
– Тогда считай, что твои извинения приняты. Все, ты свободен, – Красницкий показал ему на выход.
Мартына выставляли за дверь – не грубо, но и не вежливо. Однако метать икру из-за этого не стоило. Лучше уйти сразу, чем в бессильной злобе сотрясать воздух. Тем более он знал, на ком сорвать зло. Это все Костя, это он спровоцировал конфликт, поставил Мартына в дурацкое положение. И ему придется за это ответить…
Арбалет возмущенно таращил глаза:
– Ты чо, в натуре, какая подстава? О чем ты говоришь?
– Не было никакой драки в «Балладе». Ложный вызов. Меня спецом из хаты выманили. Я вернулся, а Катенка нет, – жег его взглядом Базальт.
– Я здесь при чем? Мне Черкан позвонил, сказал тебя взять. Ну, я взял тебя, мы поехали. Какие ко мне претензии?
– Конкретно меня взять сказал?
– Да, бери, говорит, Базальта и вперед…
– За Мастерком ближе было заехать, – вслух подумал Костя.
– При чем здесь Мастерок? Мы с тобой в паре работаем. Черкан мог бы и не говорить, что за тобой надо заехать, я бы и так…
– Но ведь он сказал.
– Сказал.
– Значит, здесь что-то не так.
– Забей.
– На что забить? – возмутился Костя. – На то, что меня как лоха позорного кинули?.. Я Катенку объяснял, что, пока она со мной, хрен ее кто тронет. Потому что братва за мной. И что? Своя же братва меня и кинула…
– Кто тебя кидал? Может, кто-то что-то напутал…
– Да, случайно напутал. И Катю случайно забрали в тот момент, когда меня не было. В такие случайности даже в детском саду не верят… Ладно, поехали к Черкану!
– Зачем?
– Поговорить надо!
– А нарваться не боишься?
– Я боюсь с предателями работать. Вот чего я боюсь! Если братва меня предала, как я могу дальше работать, а?
– Но я же тебя не предавал.
Костя промолчал. Может, и не предавал его Арбалет, может, пацана использовали втемную. Но ведь предательство было, и смириться с ним значило себя не уважать. А если бы Костя себя не уважал, он бы не смог стать сильным человеком. А он сильный. И того, кто сомневается в том, ждет большое разочарование.
Черкан бандитствовал с девяносто первого года. И Крым, что называется, прошел, и рым. Выше бригадира в команде Карпа он не поднялся, но положением своим, судя по всему, был доволен. Свой ресторан в центре города открыл; парадная часть заведения выходила на оживленную улицу, а другая – во дворы, где и находилась парковка для своих. Отсюда можно было попасть в небольшой зал с баром, где обычно и заседал Черкан.
Он мог бы обосноваться и в своем кабинете, но ему привычней было решать вопросы за обеденным столом. Других штаб-квартир, иначе как ресторан или кафе, он не признавал. Зал небольшой – только для своих – уютный полумрак здесь, музыка тихо-тихо играет, симпатичная барменша за стойкой бокалы протирает. В этом занятии больше ритуальности, нежели необходимости. Ольга не просто любовницей Черкана, она была еще и его талисманом. Пока она рядом, говорил он, ничего страшного с ним произойти не может. И еще он доверял ей так же, как самому себе. Во всяком случае, она присутствовала при всех его разговорах. И была в курсе всех его дел.
Ольга с интересом смотрела на Костю. Он умел производить впечатление на женщин, но здесь дело в другом. Казалось, она знает про него что-то такое, о чем не ведал он сам.
– Базальт, я не понял, чего у тебя заточка такая кислая? – криво усмехнулся Черкан.
Когда-то он был довольно-таки успешным штангистом и культуристом. Но, видно, надоели ему каждодневные тренировки, да и пивком он баловался изрядно – мышцы обвисли, подернулись жирком. И щеки такие полные, что желваков не видно, и глазки заплыли. И третий подбородок уже проклевывается. Но физической силы в нем с избытком, и если он сгребет кого в охапку, то не выпустит, пока кишки не выдавит…
– Со мной девчонка жила. Катенок, звезда эстрады.
– Ты что, хвастаться сюда пришел? – хмыкнул Черкан, сщелкнув скорлупу с фисташки.
– Проблема у меня, Черкан. Катенка увели. Пока мы вчера с Арбалетом в «Балладу» ездили, ее кто-то увел. В доме все перевернули и увели…
– Может, сама все перевернула? Может, сама и ушла? – повелся на разговор бригадир.
– Да, и разборка в «Балладе» сама по себе рассосалась…
– Не было никакой разборки. Ошибка вышла.
К Базальту подошла Ольга, легонько шлепнула его по плечу полотенцем, взглядом показала на стул.
– Чего стоишь? В ногах правды нет… Хотя и в заднице ее мало, – усмехнулась она. – Пиво будешь? «Туборг» вчера завезли, очень хороший…
– Если только бокальчик, – глядя на Черкана, сказал Костя.
– У меня такое чувство, что ты на меня наехал, пацан?
– А у меня такое чувство, как будто меня кинули.
– Не то это чувство, – покачал головой бригадир. – Правильное чувство должно быть. Сам придешь в него или тебе помочь?
