дождь, а порывы ветра были такой силы, что временами заставляли лошадей менять направление движения. Мы проскакали в кромешной тьме несколько часов, пока не оказались на берегу реки… Ночь была темная, как говорят у вас, просто воровская. И тут я с ужасом заметил, что одно место на черной воде сияло…, словно его освящал луч света. Мы стояли с учителем около часа на берегу, в полном молчании. Наблюдая как это самое пятно медленно приближается к нам. Вскоре стало понятно, что в этом самом пятне света плывет труп человека. Когда же он подплыл к нам, мой учитель приказал достать нож, отрезать от утопленника кусок мяса с лица и съесть его пополам, вместе с учителем. Как потом сказал мне Чонгс – это угощение ему присылает в эту пору каждый год его друг, живущий в Индии.
– И для чего все это нужно было сделать? – поморщившись, уточнил Захаров.
– Для того, чтобы учитель и ученик разделили поровну высокую милость и благие плоды мистической трапезы.
Захаров продолжал внимательно смотреть в колючие глаза полковника, покачал головой и тихо сказал:
– Значит вы и есть, тот самый полковник Холтоф, о существовании которого ходит столько противоречивых предположений?
– Лицо гостя мгновенно перекосилось от злости и он с ненавистью выдавил сквозь стиснутые зубы:
– Не всегда нужно шлепать языком, что приходит на ум – это на благо бывает самому языку.
– Значит я прав, – покачав головой, пробормотал пленник. Самодовольно улыбаясь при этом. – Вы и есть тот самый полковник Холтоф.
Ни сказав больше ни слова, гость повернулся и зашагал к двери.
– Но ведь я прав? – крикнул ему в след Захаров.
Ничего не ответив, тот скрылся за дверью, громко хлопнув металлом.
Не прошло и получаса, как в келью к Игорю, ввалились два монаха, которые без церемоний схватили его за руки и вывели по узкому коридору во двор. Который был обнесен высоким каменным забором, у ворот которого стоял все тот же микроавтобус.
Лунный свет едва позволял ориентироваться во всем происходящим. Игорь окинул взглядом огромный двухэтажный дом из желтого кирпича, затем внимательно посмотрел на серые лица своих конвоиров, державших его за руки и горько усмехнувшись спросил:
– Ну и, что дальше, уважаемые?
Вместо ответа, один из монахов вдруг резко ударил его в горло ребром ладони и пленник мгновенно повис на руках своих сопровождающих, потеряв сознание. Он не помнил как его заталкивали в микроавтобус, как положили в нем на пол и пристегнули правую руку наручниками к одному из кресел. Захаров не знал сколько он провел время в беспамятстве. Все это время ему казалось, что он присутствует то на чьих-то похоронах, среди усиленно молящихся, одетых во все черное людей. Молитвы которых плавно переходили в какие-то хвалебные, церковные песнопения.
Когда же в сознании наступила ясность, то он мгновенно сориентировался в ситуации. Конвойных было двое. Один сидел за рулем и вел машину, другой сидел рядом, поставив ноги на спину Захарова. Положение осложняли браслеты, которые надежно блокировали руку. Поэтому надежды на освобождение самостоятельно без чьей-то помощи сводились практически к нулю, пресекая саму мысль о побеге.
Захарову ничего не оставалось, как молча лежать, уткнувшись лицом в резиновый коврик и вдыхать запахи разогретой на солнце резины с запахом бензина. Успокаивало то, что при желании его давно бы убили.
Так прошло несколько часов его плена, прежде чем не случилось что-то непредвиденное, Игорь понял это по тому, как резко оборвались разговоры охраны, а водитель повел машину на запредельной скорости.
– Это еще кто такие? – озадачено проговорил шофер, тяжело сопя.
– На копов не похожи, – прошептал второй озабочено. – Может «завалим» их?
– Ты чего с резьбы «сорвался»? А если это ФБР?
– Ну и что?
– А то, что задницу поджарят на электрическом стуле. Не, я в эти игры не играю. Нам заплачено за доставку этого парня, а палить в копов я не договаривался.
Внезапно в салон ворвался вой полицейской сирены и грубый голос, искаженный мегафоном предложил водителю остановиться.
– Твою мать! – чертыхнулся водитель. – А ты говоришь завалить, они бы из нас сейчас сито сделали с двух сторон.
– Ладно, тормози, – согласился второй с досадой, – не таранить же их. А с этой задницей что делать?
– Скинь браслеты, да и пусть лежит, – пробормотал водитель, – съезжая на обочину.
– По одному, медленно выходите из машины с поднятыми руками, – хрипло ревел мегафон.
Подчинившись требованию, водитель микроавтобуса сбросил скорость и резко затормозил, закричав при этом в окно:
– Не стреляйте! Мы выходим!
Захаров почувствовал как второй конвойный, проворно снял с него браслеты и бросив их в карман одного из сидений, поспешил на выход, следом за водителем.
Игорь с трудом сел на соседнее сидение и откинувшись на его спинку, стал растирать затекшие от браслетов запястья, морщась при этом.
Не прошло и минуты как дверь в салоне с шумом распахнулась, а в дверном проеме показалась фигура полицейского в широкополой шляпе, со значком шерифа на груди.
– Мистер, Рудник? – обратился он к пленнику. Глядя на него поверх солнцезащитных очков.
– К вашим услугам, офицер, – хрипло отозвался тот. С нескрываемым любопытством глядя на своего освободителя.
– Вам нужно пересесть вон в ту машину, – тихо проговорил шериф. Кивнув головой на стоящий поодаль серый «Форд». От которого Захарову некоторое время назад уже приходилось уходить, на запредельной скорости.
– Как скажите, офицер, – отозвался пленник, с трудом вставая.
Выйдя из микроавтобуса, он закусил от боли нижнюю губу и прихрамывая побрел к машине. Не обращая никакого внимания на процедуру обыска своих конвойных, которые стояли теперь с поднятыми руками у одной из полицейских машин.
– Добрый день, мистер Рудник, – пробормотал крепкого телосложения, водитель форда. – Нам пора ехать. Надеюсь вы узнаете меня?
– Помоему, вы помощник военного атташе, – тихо отозвался Игорь. С трудом садясь рядом. – Я узнал вас.
– Ну и отлично! Тогда в путь.
– И куда мы поедем? – уточнил Захаров. С удивлением глядя то на полицейских, то на своего спасителя. Все еще не веря во все происходящее. – Скажите, а полицейские не будут против моего отъезда?
– Ну, что вы! Это же я попросил их освободить вас из под опеки ваших похитителей. Да и потом у них к ним есть вопросы, а нам нужно решать свои вопросы.
– И куда же мы поедем?
– Я отвезу вас к трассе, поближе к городу. Откуда вам будет проще вернуться в отель.
– Как вам удалось так ловко освободить меня?
– Ну не совсем уж и ловко, – признался крепыш. Поправляя лацканы своего синего пиджака. – Пришлось повозиться конечно.
