стал из карманов бронежилета Тита доставать инструменты, который предусмотрительно туда положил. Ну так, на всякий пожарный. — Ути умничка, спасем мы твоего хозяина, — потрепал за щеки песика и чмокнул его в лоб.
— И не противно тебе шавку целовать? — скривившись спросил у меня Предакинг.
— Э? Кого ты тут шавкой назвал!? У Тита вообще-то превосходная и древняя родословная! Но даже будь он последним двортерьером, он был бы благороднее чем мы с тобою! — прошипел я на него.
— Не наглей, и не приписывай меня к себе! Ты мне и в подметки не годишься! — он тоже перешел на шипение.
— Ха! Да, больно мне надо, себя к тебе приписывать. Я сказал факт, собаки, да и вообще животные, как ваши так и наши; благороднее всех нас людей, и вас трансформеров. Они не умеют предавать! У нас же, к сожалению, такого умения нет, — ответил ему и приступил к делу.
Удивительное, но Предакинг на мои слова промолчал. Похоже я нокаутировал его. Впрочем, мне пофиг, я сейчас работаю и отвлекаться не намерен. И первое, что я сделал, это достал из своего внутреннего кармана, специальные очки-сканер. Которые сканируют трансформера на наличие повреждений. Это такая своеобразная быстрая проверка, как и в инструментарии. Рэтчет специально для меня создал!
— Ох нифига же себе, как тебе повезло! — воскликнул, когда просканировал его. — Твой Амадеус оказался то ли шибко умным, то ли шибко тупым. Если говорить коротко, он тебе перекрыл маленький проводок, который пропускает по тебе электричество. Собственно он и заблокировал тебе все. Конечно, с одной стороны эту умно, с другой…, — я подлез к его ране на груди и взяв электрошокер шибанул им по первому попавшемуся проводу.
— Раргх! — резко вскрикнул Предакинг.
— Тебя можно было вернуть в строй, даже от электрошокера, — довольно произнес и слез с него. — Вставай король теперь ты можешь это сделать. Только аккуратно! Уж больно долго ты был недвижим, — сходу предупредил его.
Мои слова и Предакинг резко дернул руки, и они вырвались с цепей. После порвал их на груди и в конце на ногах. Прикоснувшись к стене, он стал аккуратно подниматься и в конце встал на ноги. Одарив меня своим громадным ростом!
— Какая же слабость, — прошептал он и встряхнул головой.
— Ну, это я тебе не уберу, тут уж нужен инструментарий, — произнес, разведя руки в стороны.
— Мне и этого достаточно. Я вообще не верил в успех своего освобождения, — ответил он мне и снова встряхнул головой. — Признаю, ты умен и грамотен. Смог сделать то, до чего не смог дойти я, гордись собою.
На его слова, я склонил голову:
— Благодарю, — коротко произнес и Предакинг фыркнул, а после неожиданно опустился на колено.
— Пойдем мальчишка, пора выбираться отсюда, — с этими словами он протянул мне руку.
А-а-а, меня дракоша покатает! Недолго думая, я схватил Тита и запрыгнул ему на ладонь. Он от этого скривился.
— Шавка могла и следом бежать, — Предакинга перекисло, но он закинул нас на свое плечо.
— Да, что ты понимаешь! Тит хороший! — я сходу возмутился и он закатил глаза.
— Дите, — прошипел он и я решил промолчать на это выражение. — Как ты попал в армию? Обычно таких мелких не берут, — неожиданно спросил меня Предакинг.
— В армию принимают с 17 лет. Мне как раз таки 17, — честно ответил ему.
— М-м-м и ты прямо сходу все выучил? — ехидно поинтересовался он.
— У меня фотографическая память! — с гордостью заявил ему и тут же поймал на себе его пристальный взгляд. А после он вообще остановился. — Ты чего? — не понял его остановки.
На мой вопрос Предакинг не ответил, он лишь пристально смотрит на меня. Прожигая мои глаза своими:
— Ты знаешь нас язык? — внезапно спросил он и я заторможено кивнул.
— Плохо, я с большим акцентом на нем говорю, но знаю, — та-ак, что за вопросы у него?!
— М-м-м, еще и язык, — произнес Предакинг и снова пошел вперед. — Ты талантлив и без сомнения хорошо осведомлен о нас. Что говорит о том, что ты отнюдь не рядовой солдат. Иначе, Рэтчет не стал бы тебя обучать своему делу. Кроме этого, ты знаешь наш язык и что самое главное, особенности клятв. Такое недоступно никому из людей, а значит я делаю вывод, что ты чей-то напарник. Но вопрос чей ты, отпадает сразу после твоего частого упоминания Прайма. Обобщая все это, я делаю вывод, ты напарник моего императора. И поэтому я сразу задаю тебе вопрос. Где он? Зная его, он бы никогда не отпустил пацана на миссию. Кроме того, учитывая его характер, он вообще не позволил бы детям воевать! А значит, я делаю второй вывод, и говорю: ты малолетний засранец, который сбежал от него. Я прав?!
Мля-я-я, еще один детектив нашелся…
— Прав, — скрепя сердца признался ему. — Оптимус не знает где я, — признался я.
— О! Прайм уже стал Оптимусом! Ха-ха, какие интересные повороты! — иронично приговорил он и я заскрипел зубами. — Что зубами скрипишь? Подвигов захотелось? Ну-ну, — его слова и я молчу. — К слову говоря, ты заметил, что у тебя глаза, как у него? — новый вопрос и он не менее неожиданный чем другие.
— Оптимус говорил по это, — осторожно ответил ему, не понимая зачем вообще этот диалог!
— Не удивлен, тот никогда дураком не был. Хм, хорошо, а кто такой Примаркон знаешь? — на этот вопрос я кивнул. — Так вот, Примаркон был таким же голубоглазым блондином, как и ты.
— ЧЕГО?!
— Тихо! Совсем из ума выжил?! Молчи! — мгновенно прошипел на Предакинг и резко запрятался за ближайшую стену. Так мы простояли какое-то время, и он повернулся на меня. В его же глазах бушует пламя. — Слышь воин, тебя не учили тишине?! — прошипел он на меня.
— Учили, — тихо ответил ему, признавая его слова.
— Так зат… кхм, помолчи в таком случае и реагируй спокойнее, — уже ровным тоном произнес он.
— Извини, — буркнул я понимая, какую ошибку совершил и тут меня прострелило! — Подожди! Откуда ты знаешь, как выглядел Примаркон, даже Оптимус это не знает?!
Это так, я много читал и читаю про Примаркона, и его дело. Примаркон творец и создатель Богов, Праймуса и Юникрона. Тех самых, что создали нас и трансформеров. Он гениальнейший: врач, химик, физик, математик. Он попросту гений во плоти! Я очень сильно заинтересовался им и однажды спросил у Оптимуса. Как же он выглядел? Кумир в конце концов! На что Оптимус мне и сказал, что неизвестно. Внешность Творца засекречена и знают ее только Боги.
— Прайм не знает,
