— Это коллекция! — проворчал Сеня.
— Что вы говорите! И, разумеется, представляет существенную историческую ценность! А также, безусловно, одобрена Министерством культуры и охраняется государством как филиал Исторического музея! Вот только прокуратура вряд ли в курсе этого. А, Семен Петрович?
— Мели, Емеля, твоя неделя, — процедил Сеня и добавил: — Я должен связаться с моим адвокатом!
Лавров усмехнулся и сел напротив Бондаря.
— Адвоката! Насмотрелись американских детективов? Ну да здесь вам не Америка! И адвоката вы увидите не раньше, чем ответите на мои вопросы! Итак, первый вопрос: кто убил Карамова?
— Не бери на пушку, полковник! — ухмыляясь, проговорил Бондарь. — Лохов пугай, понятно? У меня в воскресенье, когда Карамов приезжал, полный дом гостей был, — так что я его, собственно, и не видел! День рождения я отмечал, понятно?
— Понятно, я ведь понятливый! А теперь слушай внимательно. Влип ты в дерьмо по уши, Семен Петрович! Лет на пять твой музей тянет точно, — ну да ты это сам понимаешь! А то, что в Карамова стреляли из окон этого самого дома, можно считать вполне доказанным! Стрелял либо ты или кто-то из твоих людей, либо кто-то из твоих гостей! Так что с тебя список всех, кто находился в тот день в доме!
Сеня засмеялся и иронически произнес:
— Так ведь у нас не Америка, как вы справедливо заметили, гражданин начальник, чтобы список гостей составлять! Нету никакого списка, — и не было! А на день рождения друзья мои сами приходят, я никого не зову. Гость — он ведь от Бога! А насчет того, чтобы убийство пришить, — так вы оружие, из которого в Карамова стреляли, найдите сначала!
Лавров невозмутимо закурил и спокойно ответил:
— Ну, список тебе придется все-таки составить, и не дай тебе бог кого-либо забыть! А оружие, из которого Карамова убили… Уж больно редкое оно, это оружие! Можно сказать, уникальное. Вон та винтовочка английская, времен Первой мировой войны!
И Лавров указал на винтовку, которую в этот момент внимательно рассматривал Изволин. Бондарь задергался и нервно заговорил:
— Да из этой винтовки лет семьдесят не стреляли! Любая экспертиза подтвердит!
— Вот-вот! — охотно согласился Лавров. — А пока экспертиза даст заключение, ты у нас в гостях посидишь! Александр Сергеевич, сколько потребуется, чтобы дать заключение по этой коллекции?
— Работы много, Валерий Иванович! — откликнулся Изволин. — Месяца на три, не меньше!
— Ну вот! — удовлетворенно заключил Лавров. — Будет у Семена Петровича время подумать! А, Семен Петрович?
Бондарь угрюмо промолчал, глядя в сторону.
— Никонов! — крикнул Лавров. Появился капитан Никонов с двумя милиционерами.
— Уводи задержанных! — распорядился Лавров. — И следите, чтобы в дороге никаких разговоров не было. Разведете их по разным камерам, а этого посадите в одиночку. Вопросы? Выполняйте!
Милиционеры вывели Бондаря. Лавров с Изволиным остались одни.
— А винтовочка-то не та! — вздохнул Изволин.
— С чего ты взял? — удивился Лавров. — Ты же сам говорил, что английская, времен Первой мировой, калибр 303-й британский! Как же так вдруг — сразу категорическое заключение?
— Это винтовка «Ли-Метфорд», — пояснил Изволин. — Если ты внимательно посмотришь на канал ствола, то увидишь семь сегментных нарезов. А на извлеченной из тела Карамова пуле отчетливо видны пять прямоугольных нарезов, что характерно для винтовок «Ли-Энфилд» и «Росс-Энфилд». Так что подержать Бондаря за решеткой ты, конечно, можешь, но на положительное заключение экспертизы не рассчитывай!
— Значит, убийца принес винтовку с собой, — подытожил Лавров и спросил:
— А какой длины должна быть винтовка, из которой совершено убийство?
— Ну, даже если взять самую короткую из моделей Энфилда, — типа «джангл карабин», то никак не меньше метра! — прикинул Изволин. — Со снятым прикладом — примерно сантиметров семьдесят. Те, которые рижский умелец переделывал, без приклада имели длину сантиметров девяносто.
— В обычную дорожную сумку не запихнешь, а вот в чемодан — вполне! — заметил Лавров. — Это уже что-то! Не все же гости Бондаря приехали на день рождения с дорожными чемоданами. Слушай, а глушители тот парень не делал?
— Глушитель сделать — пара пустяков, особенно одноразовый! — заверил Извеков.
Появился Павлов.
— Разрешите, товарищ полковник? Собрал я с перил еще волокна, отправлю их на экспертизу.
— Хорошо, возьми с блейзера Карамова контрольный экземпляр и отдай все Александру Петровичу, — так быстрее всего получится, он сегодня сам отвезет. А потом вытряхни из Бондаря список гостей и вообще всех, кто находился на территории пансионата в тот день, и сразу начинай проверку, ясно? Бондарь явно что-то знает, — надо его ковать, пока не остыл!
15 августа 1994 года, 19.10.
Бондарь лежал на топчане и даже не пошевелился, когда Лавров вошел в камеру.
— Жалобы есть, гражданин Бондарь? — доброжелательно спросил Лавров, усаживаясь на табурет. Он только что пообедал в ресторане с Изволиным, отправил его на машине в Москву, а сам решил навестить задержанного. После сытного обеда под сто пятьдесят «кристалловской» водочки он был настроен весьма добродушно.
— Я требую адвоката! — мрачно заявил Бондарь, глядя в потолок.
— Да будет тебе адвокат, — примирительно сказал Лавров. — Завтра приедет!
— Значит и допрашивать меня будете завтра в присутствии адвоката! — отрезал Бондарь и повернулся к Лаврову спиной.
— Вот чудак-человек! — сокрушенно покачал головой Лавров. — Во-первых, я тебя не допрашивать пришел, поскольку мой рабочий день уже закончился. Я поговорить пришел, поскольку у нас с тобой общий интерес наметился. Может, повернешься ко мне лицом, или я с твоей жопой разговаривать буду?
— Да о чем мне с тобой разговаривать? — презрительно отозвался Бондарь, но тем не менее повернулся и сел на топчане. — На мягких лапах подкрасться решил? Не выйдет! Какие у нас общие интересы могут быть? Или ты взятку получить хочешь? Так я не дам! Ты взяток не берешь, а загреметь за решетку как взяткодатель я не собираюсь, — не доставлю тебе такого удовольствия!
— Кончай ерепениться и слушай, что я тебе скажу! — жестко одернул его Лавров. — Ты не среди своей братвы, да и девок здесь нет, чтобы кураж свой глупый показывать! Ты же в дерьме по уши и не знаешь, как отмыться! Ведь Карамова на твоей территории убили. Один из твоих гостей убил. И я знаю, кто!
Бондарь скептически хмыкнул, но Лавров не обратил на это внимания и продолжал:
— Вся твоя беда, Сеня, что многие, — ох и многие, — хотят твоей крови! И, похоже, они ее получат, если ты сейчас не расскажешь мне все, что знаешь! Ежели ты мозгами пораскинешь, то поймешь, что я — единственный, кто тебе помочь может! Почему? Да потому, что я знаю, что не по твоему приказу Карамова убили, и еще потому, что личный интерес имею в том, чтобы настоящего убийцу найти!
— Это какой такой личный интерес? — спросил недоверчиво Бондарь. Лавров почувствовал перемену его настроения, облегченно вздохнул, достал мятую пачку «Явы» и закурил. Пачку бросил на топчан.
— Эх, недолго мне уж до пенсии осталось, Семен! Всякое в моей жизни бывало: и с работы выгоняли, и грязью мазали, и в жестокости упрекали! Вот только никто никогда меня не обвинял в непрофессионализме! За те два года, что я в районе работаю, здесь нет ни одного нераскрытого убийства! Ни одного, понимаешь? Так что это убийство мне вроде как вызов! И потом, заказное убийство раскрыть для меня — просто дело чести, вроде как «дембельский аккорд» перед пенсией! Понял? А иначе мне какой смысл с тобой возиться? Ребята из РУОПа наверняка тобой заинтересуются. Так что самое простое и спокойное для меня: отправить тебя сразу в следственный изолятор 48 дробь 1 Московского ГУВД, известный в народе как «Матросская тишина»; сопроводить материальчик по незаконному хранению оружия и содержанию притона и — с плеч долой! А там уж на Шаболовке тебе дело склепают — не сомневайся! Никакой Резник с Падвой не помогут! А то и свои же разберутся — темное ведь дело с Карамовым, замазан ты в нем круто, не отмоешься! Что скажешь, Семен?
— Ну, в «Матроску» мне пока еще рановато! — криво усмехнулся тот. Стрела попала в цель — боялся Бондарь, что за смерть Карамова ему придется ответить.
— Насчет того, что знаешь, кто убийца, — это ты загнул, конечно? — спросил Бондарь. Он достал из Лавровской пачки «Явы» сигарету и прикурил от протянутой Лавровым зажигалки.
— Дал бы я тебе по ушам, Сеня, за такие слова! — укоризненно сказал Лавров. — Чтобы я подследственному врал? Вот уж обидел на старости лет!
— Ладно тебе ласковым дедулей прикидываться! — проворчал Бондарь. — Сам-то, небось, полтинник только-только разменял! Лучше скажи, кого подозреваешь?
