– Наблюдение, добыча данных, выявление закономерностей, – принялся перечислять Стёпа. – Так… Время и деньги есть, работать можно как угодно?
– Самый простой и эффективный вариант, в кратчайшее время, – напомнил доктор.
– Дождался, когда кто-нибудь останется дежурить. – Степа посмотрел на меня и неопределённо хмыкнул. – Нет, не обязательно слабое звено, но… Да, слабое звено лучше, меньше проблем. Повязал, допросил, снял всю потребную инфу. Заставил дать общий сбор, устроил засаду на базе, по мере прибытия всех без проблем уложил. Ну вот, собственно…
– А вспомогательные?
– Ну… Если стоит вспомогательная задача – или, может, она же как раз самая основная – набить маршрут к Главному – оставил в живых кого-то из «головастиков» – тебя или Петровича, чтобы пообщаться совсем предметно. Или отвезти к тому, кто будет общаться в другом режиме. Вот теперь уже точно всё.
– О как… – оценил Ольшанский, и по тону было ясно, что для него это отнюдь не новость. – Так что… Алекс, может, всё-таки скажешь, куда вы с Евой спрятали трупы?
– Сожалею, но ничем не могу вас утешить, – отрезал я. – Ничего мы не прятали, я говорю правду и… похоже, нас всех хотят убить. Я только не понял, зачем кого-то захватывать и устраивать засаду на базе? Нас не очень много, можно по одному отловить и перещёлкать.
– Самый простой и эффективный вариант. – Степа пожал плечами. – Если каждого разрабатывать, это шесть задач, много дополнительного времени и непростой подбор условий. А тут… Ева стреляла – кто-нибудь прибежал?
– Нет. Да кто тут прибежит?
– Верно. Никто. Глухомань. Удобно.
Тут пришел старший эксперт с докладом о предварительных результатах и спросил, нужно ли забирать ствол на отстрел. Ольшанский очень внимательно посмотрел на меня, покусал свою потухшую трубку и решительно помотал головой:
– Не надо.
– Точно?
– Точно.
– Ну как скажете…
А когда эксперт ушёл, Ольшанский поставил мне задачу:
– Почисти как следует автомат. И напиши мне все данные по Еве, завтра с утра я наведу мосты на предмет твоего алиби.
Я написал данные. Доктор увидел фамилию Евы, задал несколько вопросов по статусу и положению, после чего сообщил, что знаком с её отцом и мужем.
И забрал задание по наведению мостов себе.
– Мне это будет сделать проще. Если она после происшествия решит залечь на дно, это может стать проблемой: там такой круг, что не каждого впустят без особого приглашения.
После этого доктор с Ольшанским забрали экспертов и убыли восвояси, а мы остались дежурить в тёплой компании скучающего спецназа. Как говорится, каждому своё: «головастикам» решать интеллектуальные проблемы, а нам – «рукам-ногам» – сидеть на усилении.
* * *
Мучимый угрызениями совести, я спозаранку наладился было на пробежку.
Честно скажу – бегать очень не хотелось. Жарко, содержание дыма в воздухе явно зашкаливает за норму (и близость реки не спасает, что-то в этом году торфяники горят не по-детски), тут уже речь идёт не о пользе для здоровья, а совсем наоборот. Кроме того, у меня специфическое отношение к бегу, но об этом несколько ниже.
А бегать отправился потому, что хотел заработать от Стёпы пару очков в плюс.
С тех пор как я пришел в команду, Стёпа не оставляет попыток сделать из меня бойца, если и не спеца-виртуоза (мы оба понимаем, что это нереально), то хотя бы последователя нулевого уровня, который не будет мешаться под ногами при острых акциях.
На данном этапе становления мои главные задачи таковы: постараться не умереть во время операции, научиться заботиться о себе на поле боя и на том же самом поле никому не мешать. Больше от меня пока что ничего не требуется, но для тех, кто не в курсе, что это такое, сообщаю: это весьма непросто, и до недавнего времени я был даже не «нулем», а сплошным «минусом». Приоткрою завесу секретности – до этого пресловутого недавнего времени моя основная задача звучала так: не подстрелить никого из своих. Так что как бы это смешно ни звучало, но задачи нынешнего этапа – это уже вторая категория сложности и несколько иной разряд в команде. Если ты никому не мешаешь и о тебе не нужно заботиться, значит, ты уже не пассажир и можешь быть полезным. Хотя бы для того, чтобы нести груз, работать пустышкой или отвлекающей целью на вспомогательном направлении, снаряжать магазины и вытащить раненого из-под огня.
Так вот, по мере наличия свободного времени Стёпа меня регулярно гоняет, и в программе моей боевой подготовки такие дисциплины, как тактика, стрелковые тренировки и РБ (рукопашный бой), занимают далеко не первое место. Степа полагает, что для бойца второго эшелона основные качества – это выносливость и стойкость. Поэтому ведущий профиль моей программы – это его величество бег во всевозможных разновидностях и извращениях.
Должен вам признаться… Нет, я опущу детали и животрепещущие подробности своих мытарств, ибо могу рассказывать об этом в красках, очень долго, и повествование займёт половину книги.
Скажу коротко: я ненавижу бег!
Ненавижу потные броники, Л-1 и противогазы, вещмешки с неподъёмным грузом, а также тупые вводные на бегу (хотя это уже отчасти тактика): мне частенько снится душераздирающие вопли из серии «Вспышка справа!» и «Снайпер на пол-третьего!», а вроде бы невинное словечко «Газы!» повергает меня в состояние депрессии.
То есть до этого я относился к бегу спокойно, так же как и ко всем его разновидностям, считал себя довольно выносливым и не без основания гордился своим туристическим прошлым, позволяющим мне свысока поглядывать на многих сверстников, одноклассников и сокурсников, подплывающих жиром за компьютерными столами в многочисленных офисах столицы.
А теперь я ненавижу бег и всё, что с ним связано: это при всём при том, что за последние полтора месяца я стал значительно выносливее, крепче и сильнее благодаря в основном именно бегу.
Итак, оцените служебное рвение: с утра я слегка размялся и направился было к обрыву – там есть внятная тропинка, бегать удобнее, да и с реки продувает неплохо.
Далеко, однако, уйти не удалось: при приближении к периметру я был остановлен лениво-служебным окликом:
– Стоять!
Это были засевшие в кустах бойцы приданного спецназа. А я уже и забыл про них, та смена, что не стояла в оцеплении, мирно спала в «оперативном зале», так что в целом их было не видно и не слышно.
– Не понял… Мы что, под арестом?
– Командир ваш сказал: никого не впускать, никого не выпускать, – пояснил старший поста. – Так что извини, брат, но за периметр ходу нет.
– Чёрт-те что…
Вернувшись, я разбудил Стёпу и задал вопрос по существу ситуации.
Стёпа почесал пузо и лениво зевнул:
– Это была задача на ночь.
– То есть сейчас уже можно?
– Да, сейчас отменим. А зачем тебе за периметр? Ты что, бегать собрался?
– Так точно.
– Ты мазохист или чувствуешь себя виноватым? – уточнил Степа, насмешливо прищурившись.
– Да при чём здесь это? – От такого солдафонства я даже слегка покраснел. – Надо же тренироваться… Гхм-кхм… Повышать… Да и для здоровья… Эмм…
– Без нужды по такому дыму бегать – только легким вредить, – пробурчал Стёпа. – Ты лучше завтрак организуй, по-любому полезнее будет.
– Понял, сделаем. – Я с облегчением вздохнул и приободрился (прекрасное командирское решение, учитывая мою «любовь» к бегу!). – А в самом деле, почему ночью за периметр нельзя?
– Потому что мы перешли в режим «война», – сообщил Стёпа. – Нечего в одно лицо по ночи шарахаться, мало ли как там оно обернётся…
Я вопросительно посмотрел на Стёпу: это такая шутка или…
– И вообще, радуйся, что нас охраняют. – Увы, по Стёпиному лицу, как обычно, определить степень серьёзности угрозы было проблематично. – А то сами бдели бы всю ночь, да не посменно, а всей толпой. Всё, хватит трещать – займись завтраком…
* * *
За завтраком Юра акцентированно жрал мою колбасу. Нет-нет, я воспитанный мальчик, не надо кривиться, но… он её именно ЖРАЛ! Мы по-братски пригласили на завтрак наших гостей, пришли трое спецназовцев (остальные спали после ночи), так вот, они притащили свою сгущёнку и шпроты, а колбасы каждый корректно съел по два ломтика. Наши тоже не злоупотребляли, у них особого аппетита не было, в основном пили чай с моими же баранками и горячо любимыми народом конфетами «Страшный сон гинеколога»…
А Юра единолично сожрал всё остальное, более половины палки.
Ну что сказать? Сволочь!!! Мелкое, жадное, прожорливое чудовище.
– Мал-мал жлобим по колбасе, да? – с набитым ртом уточнил Юра, поймав мой неприязненный взгляд.
Стёпа с инженером хмыкнули, наши гости с недоумением посмотрели на меня, а Юра бесхитростно пояснил:
– Он её вешает дома, на кухне, маслом постным…
– Прованским!
– Да без разницы – в общем, маслом протирает, она висит, твердеет, становится вкусной. Не знаю, почему так, но реально вкуснеет! Ну и, короче, меня от его колбасы натурально плющит. То есть если точно такую же в магазине взять – совсем не то, прямо скажем, никакая колбаса. Вот вроде бы одно и то же, а совсем не такая. А вот у него – не колбаса, а натуральный колбасон, отвисевшийся, такой подсохший, твердый, вкуснючий… мм!
