к сельчанам:
— Расходитесь по домам! Мы ошиблись, это не посланники Фирона. Это наши союзники!
Народ радостно загалдел и рассосался по домам.
— Ловчий, — повернулась ко мне главная, — меня зовут Бриана, это поселение называется Риница, я ее староста. Прошу, будьте нашими гостями. Можете оставаться в этом доме столько, сколько понадобится. Это хижина пастуха, он может пока пожить у своей сестры.
— Спасибо, — ответил я, — Мы не будем долго его стеснять и наутро покинем Риницу. Мы ищем Черных ведьм, говорят они знают, как убить Фирона…
— Черные ведьмы полны скверны, они становятся одержимы своей магией и упиваются силой. Когда ведьма становится Черной, она сама не замечает, как превращается в зло. Через несколько лет она превращается в исчадие, и мы таких убиваем…
— Но, я думал ваша королева Диана была Черной ведьмой…
— Ты прав, но она очень сильная, и контролировала свою темную сущность. Такое удается лишь единицам.
— Как же нам тогда найти их, если вы их убиваете?
— Не надо далеко ходить, — ухмыльнулась Бриана, — Черная ведьма перед тобой…
— Ты? — удивился я. — Ты тоже подчинила себе темную сторону?
— К сожалению нет, — вздохнула старуха. — Но у меня еще есть несколько лет, а потом я убью себя… Не хочу чтобы меня казнили собственные сельчане.
— Тогда зачем ты пошла по этому пути, зачем впустила черную магию?
— Я умирала от неизлечимой болезни, став Черной я обрела бессмертие. Теперь я могу прожить несколько лет, не беспокоясь о болезни.
— Как ты себя убьешь, если потом уже это будешь не ты?
— У меня есть помощники, — улыбнулась старуха, — Когда придет время, они знают что делать…
От ее слов мне стало не по себе — так спокойно говорит о том, что ее скоро убьют. Твердый характер…
— Никто не знает, как уничтожить Фирона, — продолжала Бриана, — Но я постараюсь вам помочь, для этого нужно провести обряд познания. Может он приоткроет тайну….
— Что от нас требуется?
— Для обряда нужен один доброволец, способный выдержать магический груз. Если доброволец окажется слаб, то ему ничего не откроется.
— У нас есть перевертыш и вампир, — сказал я, — Сильные ребята, они подойдут?
— Это уже не люди, нужен человек. Ты лучше всего подойдешь, на тебя магия не действует, будто ты сам колдун.
— Ну, колдовать я не умею, а вот добровольцем, так и быть, пойду… Что нужно делать?
— Обряд проведем перед самым рассветом, когда ночь начинает слабеть, а день еще не родился…
— У меня будет еще одна нестандартная просьба, — улыбнулся я.
— Слушаю, Ловчий…
— Где нам раздобыть парочку разбойников, ну или хотя бы одного. Нужен никчемный человечишка, которого не жалко на тот свет отправить.
— Зачем? — удивилась Бриана.
— Если ты заметила, с нами вампир. Он очень голоден и начинает слабеть.
— Есть у нас для тебя пленник. Возомнил себя охотником на ведьм, пришел вчера неизвестно откуда и убил жену мельника. Когда его схватили, угрожал всем жителям сожжением на костре. Ведия притягивает к себе таких сумасшедших. Они периодически появляются в наших краях и творят зло. Поэтому мы всегда начеку и ваше приближение заметили еще вчера.
— Поэтому сельчане покинули деревню?
— Да, мы не знали сколько вас, может вы разведчики, и за вами идет большой отряд. Ведьмам всегда приходилось не сладко. При этом страдают все. Жена мельника не была одна из нас, она была обычным человеком.
* * *
В полумраке лачуги трепетала свеча. Я сидел за потемневшим от времени дощатым столом, а напротив расположилась Бриана. Скоро забрезжит рассвет, пришло время для обряда. Кроме нас в ее хижине никого не было.
Ведьма разложила на столе костяные руны, прыснула на них какой-то зеленоватой жидкостью из черного пузырька и, закрыв глаза стала что-то шептать. Прошло несколько минут, ничего не поменялось.
— Может я непригоден для обряда? — спросил я.
— Ш-ш-ш, — зашипела ведьма, — Потерпи, еще не пришло время прозреть, закрой глаза и ни о чем не думай. Мысли сами придут к тебе.
Я закрыл глаза и попробовал отрешиться, но в голову лезли всякие «ненужности». Я вдруг вспомнил свою прошлую жизнь, казалось, это было так давно… Там меня считали негодяем, а здесь спасителем. Хотя и там, и здесь я делал одно и тоже — убивал плохих людей.
Помню, когда убил последнего в том мире (перед тем как меня повязали), я вернулся домой поздно. Хотя домом это назвать трудно — съемная однушка в неприметной хрущевке. Свое жилье пришлось продать, все деньги ушли на адвокатов, когда я судился с мажорчиком, что закатал в асфальт мою семью на пешеходке. Зря потратился, надо было сразу его убить. Хотя, если бы жил в своей квартире — взяли бы меня гораздо быстрее. Это потом уже на допросах я узнал, что личность моя была установлена уже, как несколько месяцев, но для масс это не афишировалось. Я сменял съемные хаты каждый месяц, расплачивался только наличкой (какое-то время оставалось немного денег от продажи квартиры, а потом когда они закончились, приходилось не гнушаться потрошить бумажники ублюдков, которых отправлял на тот свет — брал с них этакий взнос на содержание карателя).
Так вот, вернулся я поздно, так как выслеживал черного риэлтера в его загородном доме — ждал когда душитель одиноких бабушек и дедушек выйдет во двор (в доме в это время у него были гости, и я нехотел светиться и психику их травмировать). Я лег спать, нарушив собственное незыблемое правило — уничтожать следы и одежду, в которой был на деле, сразу после операции. За несколько лет карьеры маньяком моя неуловимость породила беспечность. Куртку, что измазал в крови, я не сжег, а бросил в стиральную машину.
Утром за мной пришли. Раздался противный жужжащий звонок. Дверь я, конечно, не открыл и даже не подходил к глазку, чтобы не скрипеть старыми полами. Но вскоре дверь вылетела сама. Ее вынесли пластидом. В квартиру ворвался спецназ, но я был к этому уже готов. Всегда предусмотрительно снимал квартиры с пожарной лестницей на балконе. Причем лестницу я всегда подпиливал и крепил на временные хомуты.
Когда бойцы залетели в квартиру, я был уже далеко и с бил за собой хомуты. Подпиленный фрагмент лестницы грохнулся вниз, отрезав меня от преследователей. Но я не спустился вниз — по любому под моим окном ждала засада. Я вскарабкался наверх и по черной от гудрона крыше пробежал на другую сторону дома. Наверху никого не было — все замки чердачных люков я периодически проверял, где их не хватало сам покупал замки и навешивал. Их потом нередко спиливали: жильцы, что хотели подправить телевизионные антены, интернетчики, электрики и прочие хреномонтеры. Но, как правило, на месяц замков хватало, а дальше я менял квартиру.
В вентиляционной шахте на крыше был спрятан моток с веревочной лестницей. Я скинул ее вниз и спустился с другой строны пятиэтажки. Здесь меня никто не ждал. Я спрыгнул на землю и уже почти скрылся в водовороте улиц, как сзади раздался окрик:
— Стой, полиция, стрелять буду! — я обернулся, передо мной стоял молодой опер (как я потом узнал, это он вычислил мою хату).
ПМ в его руках чуть подергивался, нервничал парень. Я послушно поднял руки.
— На землю, лицом вниз, скрестить ноги! — последовала следующего стандартная команда задержания.
Я прилег на холодную пожухлую траву и в рукаве нащупал ножичек. Опер надавил коленом на мое плечо, сейчас завернет руку и защелкнет наручники. Я чувствовал его расположение, знал где примерно его голова. Нужно резко перевернуться и чиркнуть по горлу. Только бить надо наверняка, иначе пулю словлю. Но что-то меня остановило… Свою жизнь загубил, не захотел губить еще одну. У него еще все впереди. Так я оказался на электрическом стуле…
— Ты не очистил голову от мыслей, — пробормотала ведьма и вывела меня из грустных размышлений. — Опустоши сознание, иначе ничего не выйдет.
После таких воспоминаний — стало проще ни о чем не думать… Прокрутив в голове мое пленение, почувствовал, что на душе стало спокойнее. Не зря я тогда опера пожалел, благодаря ему попал сюда, туть хоть человеком себя чувствую. Нужным…
Я отстранился от мыслей и ощутил, как сознание проваливается в пустоту. Будто невесомость, она объяло мою душу и… Тело. Я почувствовал легкость и приятное спокойствие… Что это? Магия или обычный гипноз? Хотя какой, на хрен, гипноз⁈ Я сижу
