Я же неловко улыбнулся. — С самой первой встречи. Просто я не говорил, скрывал, боялся ты откажешься от подобного. Я не самый лучший…
— Довольно! Мы уже говорили об этом, я повторяться не стану, ты все помнишь, но я скажу тебе так. Если я еще раз услышу слова принижения; я заставлю тебя печатать фразу: «Я лучший!», 3 часа без остановки на моем ПКС.
— Но…
— Без, но! И я буду стоять рядом, и наблюдать за этим прекрасным процессом, — пригрозил он и я прикусил язык. — Так вот, возвращаюсь к твоему обращению… Всегда хотел иметь младшего брата…
— Да?! — я ошалело уставился на Оптимуса и он мне улыбнулся.
— Да, я ведь младший в семье. Все мои братья и сестра старше меня, и на много. Пусть они так и не узнали, что я их брат; и я могу быть много раз Великим, но я все равно остаюсь младшим. Так что, ты меня спасаешь от этой участи. Безусловно иметь воспитанника это конечно превосходно, но…, — неожиданно Оптимус поднял меня над собою и наши взгляды скрестились. — Младший брат, это тот, кто не просто занимает место в искре; а тот кто делит ее с тобой на пополам, — после этих мягких слов, Оптимус сжал руку в кулак и приставил к моей груди. — У нас с тобой, мой младший брат, одна искра, одно сердце на двоих. Ты признал меня, а я тебя, отныне наши жизни переплетены, — твердым голосом проговорил, старший бра. А я поддавшись какому то порыву, протянул кулак и воззвал к нашему поколению. Оптимус повторил за мной и теперь на моём сердце, и на его груди, сияет наш знак.
— Одна кровь!
— Один энергон!
Твердо проговорили мы одновременно и брат одарил меня своей искренней улыбкой:
— Я рад, что наши отношения перетекли в братские. До безумия рад! Но Олег, когда же ты решил, что я брат для тебя и никто больше? — мягко спросил Оптимус, а я невольно смутился и стал мять шею, нервничаю…
— Ну просто, я тоже хотел всегда брата, только старшего. Я ведь биологической семье не нужен. Да, есть брат и мы более чем хорошо общаемся, но он младший. За него отвечаю я, ну когда мы видимся и защищать его тоже должен я. И это вовсе не плохо, наоборот это круто! Но я…, я просто хотел, чтобы и меня вот так же любили, как я младшенького. Просто за то, что я есть, несмотря на мои качества и тут появился ты! Я честно много думал, как к тебе относится. Ну то есть, кем ты мог для меня являться. Назвать так, чтобы и тебе обидно не было, и мне нравилось. И тут ты меня под опеку взял! Честно, я рад был, очень рад! Наконец-то я стал кому-то нужен! Искренне нужен! А потом случилась та чертова миссия. Я же перепугался за тебя. Одно дело, когда я не знал тебя, и ты умирал, а другое… Вот и сорвался тогда. По сути, как твой воспитанник, я тогда не имел права так к тебе обращаться. Ты мог запросто пресечь мой тон, но ты не стал. Мы оба тогда не отыграли свои статусы. Вот тогда у меня и появились сомнения, что опекун и воспитанник немного не про нас. Окончательно же я убедился в своих мыслях на вчерашней миссии. Пока мы там осматривали машины, у нас разговор завязался. Ну там мужики говорили, что вот детей они планируют. Ну я посмеялся и сказал, что мне еще далеко до этого. Ну вот слова, за слова и так уж мы перешли на вас. Тогда мужики и сказали, что ты своей опекой на старшего брата похож, нежели на кого-то другого. Миссия потом пошла своим ходом, а я думал об этом. Покумекал себе и понял, что ведь реально; наше отношение друг другу больше походит на братские, нежели другие! Ну и проговорился сейчас…
— Хорошо, что проговорился. Мог ведь и молчать, как обычно ты любишь это делать; а потом догадывайся, что же именно тебе нужно, — недовольно произнес Оптимус, а у меня же сходу мордашка стала виноватой…
— Я просто…
— Не хочешь меня тревожить по «пустякам». Да-да, я это уже давно понял, но послушай Олег, раньше ты был моим воспитанником, сейчас и вовсе брат. Все что касается тебя, касается и меня. Неважно пустяк это в твоем понимании или нет. Мне важно знать все! Поэтому говори мне! Я конечно очень догадлив, но к примеру каким образом, я мог догадаться; что через две недели в Лос-Анджелесе, будет проводиться ежегодная выставка E3? На которую ты бы очень хотел пойти, но не говорил мне, по причине того, что у меня на эти запланировано несколько совещаний?
На его вопрос моя челюсть с грохотом поцеловала пол…
— А ты как узнал? — ошалело спросил у него.
— Раф с Бамблби эту поездку обсуждали, а я как знаешь слышу все, — произнес Оптимус с пристальным вниманием на меня.
— Я знаю, что они обсуждали, но меня то в их разговоре не было! — я помню тот разговор, сам рядом был. Но про меня не было сказано ни слово.
На моё восклицание, Оптимус закатил глаза:
— Брат мой младший, у тебя в этой жизни, есть только две любви: игры и снайперские винтовки. Тут и гением не нужно быть, чтобы понять, что ты бы хотел там побывать. А учитывая, что я знаю свое расписание на зубок и умею пользоваться такой системой, как «интернет»; несложно было понять, почему ты молчал, — и на меня очень красноречиво посмотрели, а я же просто отвел взгляд.
— Ну…, ты ведь занят, вот и молчал, — тихо ответил.
— Олег, в мире есть такое понятие, как перенос совещаний, по определенным причинам. Мне не составит труда поменять дату. А вот твоя выставка не перенесется. При этом, хорошо, ты не хотел отвлекать меня. Почему ты не мог просто договориться с Рафом и Бамблби, дабы сходить вместе с ними? Я очень сомневаюсь, что они были бы против, видеть тебя вместе с ними, — вопрос Оптимус и я неопределенно передернул плечами.
— Обычно третий всегда лишний, — тихо и несмотря на него ответил.
— Мда-а, много же времени пройдет, пока ты поймешь, что ты никогда не будешь лишним, — как-то уж обреченно констатировал Оптимус и положил мне руку на макушку. Я же скосил взгляд, став из-под челки смотреть на него. — Мы сходим вместе на эту выставку. И, пожалуйста, впредь говори мне, что ты хочешь.
