частное лицо. Пару месяцев назад ушел в отставку по выслуге лет, – пояснил Иван Семенович. – Так вот, Игорь Васильевич...
Его большие водянистые, болотного оттенка глаза уперлись мне в лоб.
– Вы вроде взрослый человек, – тон его стал жестче, – а устроили какие-то игры в казаки-разбойники... Неужто детство в одном месте заиграло?
– А по-моему, это вы, Иван Семеныч, решили поиграть в сыщиков и воров. – Я постарался попасть ему в тон. – Нет того, чтобы обратиться к родной милиции... прислали переодетых налетчиков с фальшивыми удостоверениями и настоящим оружием. Это как, господин бывший полковник? Есть ведь свидетели...
– Да, Зимин, тебе палец в рот не клади. Отрастил зубки... – Полкаш несколько сбавил обороты. – Ну, тогда слушай, гвардеец! Сыщики-воры-казаки-разбойники и прочие подвижные игры закончены. Вас ведь обучали искусству выживания в экстремальных условиях? – неожиданно спросил он.
– Было такое дело.
– Учитывая специфику вашей профессии и то, что вы до сих пор живы и здоровы, – эта наука пошла на пользу. Сейчас вы оказались в очень сложном положении... Очень сложном. – Тут он сделал паузу, продолжая испытующе сверлить меня болотными очами.
– Да хватит вам ходить вокруг да около... Говорите короче, а то так до вечера будем сидеть.
– Если короче, Игорь Васильевич, то до вечера вы можете не дожить. И ваша новая подруга тоже...
– Вот это уже речь делового человека, – спокойным, удовлетворенным тоном произнес я.
– Вопрос упирается в вашу веселую подругу, Зимин. Мне неинтересно, как, где и когда вы с ней познакомились, неинтересны ваши взаимоотношения и планы на будущее... Татьяна Андреевна! – Болотные очи неожиданно переключились на девушку. – Я выражаю вам искреннее соболезнование...
– Прекратите... – тихо, но жестко осадила полкаша девушка, сейчас, впрочем, совсем не напоминавшая баскетболистку. – Я знаю, что вам нужно.
– А если знаете, то хватит ломать комедию! – уж совсем неожиданно рявкнул полкаш. Похоже, «брать на голос» он умел не хуже меня. – Я слишком долго церемонился с вами! А могу, между прочим, и...
– В данный момент вы ничего не можете! – Я резко перебил Логуна, решив поставить полкаша-лягаша на место. При этом угрожающе приподнял ствол в область его лба. – Даже если за дверью стоит Рома номер два со второй бригадой ваших костоломов и даже если они пустят в ход гранатометы, все равно первым умрете вы.
– Ну вот опять... – Полкаш снова превратился в доброго и мудрого наставника юных. – Ну я помру первым, вы – вторыми... Согласитесь, гораздо выгоднее договориться.
– Вот именно. Я рад, что вы это поняли. Я давно жду ваших предложений.
– Да эти предложения очевидны: Татьяна Андреевна, вы же знаете, что меня интересуют материалы, которые случайно попали к вам в руки и ничего, кроме неприятностей, вам не принесут. Избавьтесь от них, и руки останутся целы, и голова сохранится. А можно сделать так, что, избавившись от этих ненужных вам бумажек, вы станете заметно богаче и благополучнее. Причем решить этот вопрос мы можем прямо здесь, не откладывая. Как, договоримся, а?
– А вот хрен, урод плешивый! Еще богаче и благополучнее станешь ты со своими друзьями-подонками, а мне это не надо... – Танька снова превратилась в террористку-баскетболистку! – Между прочим, те материалы, которые вас и ваших друзей так волнуют... Они не здесь, они хранятся в надежном месте и в случае моей смерти моментально попадут в соответствующие органы, в печать и на телевидение! – Татьяна, кажется, брала инициативу в свои руки.
– Да вы совсем дурочка, Татьяна Андреевна! – Логун взмахнул руками, как в разговоре с малолеткой.
– Спокойно, Логун! – Я вновь поставил его на место. – Дама погорячилась, но вы ведь не дама. Не надо бренчать нервами. А руки надо держать на коленях, я же вас просил!
– Не возражаю, Игорь Васильевич. – Полкаш вернул ладони в прежнее положение. – Но и нашей юной даме не следует горячиться! Послушайте, Татьяна Андреевна, вы же не в интернате воспитывались! Решили договариваться – предлагайте варианты, ставьте условия, советуйтесь друг с другом, наконец... Поймите, я ищу выход, удобный для всех. Вопрос можно решить только так...
– Давайте без риторики, полковник. Ближе к делу. Объясните Татьяне Андреевне, почему ее, да и моя жизнь будут в большей безопасности, когда материалы окажутся в ваших руках или исчезнут. Факты, доводы, доказательства. Мы вас слушаем.
– Факты и доказательства? Пожалуйста. Я еще раз повторяю: лишних трупов мы не хотим. Зачем они нам? Мы же не изверги какие-нибудь...
– Вы честные коммерсанты! Мне это известно. – Татьяна презрительно сощурилась.
– Вот именно... А ты, Таня, не в безвоздушном пространстве живешь... Круг твоих знакомых нам отлично известен.
– И что? – В карих глазах загорелся огонек тревоги.
– А то! – Логун торжествующе улыбнулся. – Вы оба хотите знать, какие рычаги я могу нажать, чтобы получить интересующие нас материалы. А вот какие! Мы займемся друзьями твоей семьи, Таня, твоими друзьями и подругами. Основательно займемся. Первые на очереди – Юля Горелова, Володя Васильев... Кроме того, заранее проведем работу среди местной журналистской братии, напомним, чем кончается публикация клеветнических материалов против уважаемых людей... Дело это, конечно, хлопотное. Но ты сама не оставляешь нам иного выбора! Если надо будет, весь ваш Камышинск-2 на уши поставим. Представь себе, как ты после этого будешь выглядеть со своими, так сказать, разоблачениями. Тебе будет трудно их обнародовать, да и вообще трудно будет там жить – и тебе, и маме твоей тоже...
Таня подавленно молчала. Конечно, этой сволочи удобнее, чтобы Татьяна сама все отдала им.
Но Логун сам по себе ничего не решает, даром что отставной полкаш. Он сам «шестерит» на дядю. Потому заинтересован, чтобы все было чисто и гладко. Отдуваться-то ему! Татьяну они, может, и оставят в покое, забрав документы (хотя, я думаю, до поры до времени, до удобного случая). А вот меня... Слишком осведомленный капитан ВДВ с моим послужным списком им совсем ни к чему.
– Слушайте, Иван Семенович! – Я решил взять инициативу в свои руки. – Вы меня убедили: контора у вас серьезная, намерения тоже. Поэтому предлагаю тайм-аут. Забирайте своих бойцов, – я кивнул в сторону обездвиженной биомассы лжеоперов, – и оставьте нас на полчаса. Я попытаюсь уговорить Татьяну Андреевну.
– Входите в разум, Зимин? – Голос полкаша звучал недоверчиво. Похоже, он не ожидал такого заявления, думал, я буду хорохориться и дальше. – А я, пожалуй, соглашусь... Советуйтесь, голуби, совет вам да любовь... Только не мудрите, не надо держать меня за дурака, это вам дорого обойдется. Ну, отцепите ребят друг от друга и оружие верните, не надо сердить Рому и его людей.
Он опять наглел на глазах, этот полкаш, я чувствовал, что вежливость дается ему с
