Леня слушал очень внимательно, за весь рассказ лишь один раз одобрительно хмыкнул и один раз уточнил название компании.
– Ну что, – сказал он в завершение. – Эти сведения во многом совпадают с тем, что я слышал. Теперь я почти уверен, что «Сибгазу» крышка. И времени осталось совсем немного… Что ж, начинаю действовать. Ты на какую сумму включаешься в игру?
– Как это на какую? Как обычно, на всю.
– А если прогорим?
– А если прогорим, пойду к тебе на содержание.
– У меня и без тебя ртов хватает.
– Но у тебя же доброе сердце.
– Доброе-то доброе, но… Ладно, будем надеяться, что твоя командировка себя окупит. Не пропадай надолго и возвращайся быстрее, живым и здоровым.
– Постараюсь.
– Всего…
Леня дал отбой. Судя по тону его последних слов, он уже говорил их машинально, целиком погружаясь в то, что ему предстояло сделать в ближайшие день-два.
Что будет происходить на бирже, Роман хорошенько не знал, да и никогда не стремился узнать, ибо при всем своем тренированном в аналитических шарадах уме с трудом мог постичь механизм зарабатывания денег на таких, казалось бы, простых операциях, как покупка и продажа акций. Там требовался некий совершенно особый мыслительный уровень плюс дерзость и холодная расчетливость, осторожность и азарт, знание слабостей человеческого сердца и ничем не прикрытая бессердечность, глубокая информированность о тайнах внешнего мира и исключительное знание сложнейшей внутренней конструкции, на которой покоились все биржевые спекуляции, от самых мелких до самых крупных, и, конечно, удачливость в игре, без которой в царство больших денег не стоило и заглядывать. Да, и самое главное: любовь к деньгам, чистая и пламенная, ибо деньги ищут своих избранников только по взаимной любви. И обмануть их невозможно.
Роман деньги не то что не любил, но относился к ним с тем добродушным презрением, которое ничего общего с серьезным чувством не имеет. В игре ему не везло не то чтобы катастрофически, но как-то неутешительно стабильно, и заглядывать в мир больших денег он не имел никакого резона.
Впрочем, он и не заглядывал, целиком полагаясь на Леню и его финансовый гений. Роман свое дело сделал, вернее, так: выполнил свою часть договора. А как там дальше сложится – не наша, как говорится, забота. Авось все будет хорошо.
Едва Роман успел перекусить и выпить полчашки кофе, послышался стук в дверь, и вслед за тем в номер вошел Крохин.
– Доброе утро, – улыбнулся он, окинув все помещение и самого Романа одним быстрым цепким взглядом.
– Доброе… – кивнул Роман. – Кофе хочешь?
– Нет времени на кофе, – серьезно сказал Крохин. – Если ты готов, надо выдвигаться.
– Надо так надо, – отозвался Роман, одним глотком допивая кофе. – Идем.
На улице их ждал «Форд» Крохина. Раад, свежий, как утренняя заря, обнажил в приветственной улыбке все тридцать два зуба сразу.
«Тридцать один с половиной», – подумал Роман, заметив, что его верхний шестой зуб слева немного сколот в результате какой-то мелкой травмы.
– Садись на заднее сиденье, – сказал Крохин, – по дороге нам нужно кое-что обсудить.
– Есть, – кивнул Роман, залезая назад, на широкую обтерханную подушку.
Крохин сел рядом с ним, и Раад немедленно тронулся в дорогу. Насколько мог понять Роман, направление они взяли в противоположную сторону от Тигра.
– Сейчас мы едем на небольшой частный аэродром, – сообщил Крохин. – Там в числе других представителей прессы ты сядешь в вертолет. Вертолет летит в одно небольшое местечко на границе с Саудовской Аравией, где состоится выставка вооружения. На ней соберется избранная публика из местной правящей элиты, ну и, разумеется, ваш брат, журналист. Мероприятие это не имеет широкой огласки, но зато неофициально привлекает множество покупателей и продавцов. Такие смотры – часть местной жизни, они проходят чуть не каждый месяц, и контракты, на них заключаемые, часто превосходят суммы, которые фигурируют на самых известных выставках подобного рода.
– Зачем же допускать на эту выставку прессу? Насколько я понимаю, и покупатели, и продавцы желают проводить свои сделки втайне от посторонних глаз, – заметил Роман.
– Оно-то так, – согласился Крохин. – Только ведь от журналистов все равно не скроешь факт проведения подобных смотров. Они обязательно что-то пронюхают и подадут все в не выгодном для участников смотра свете. Зачем дразнить гусей? Лучше показать им все как есть – и пусть успокоятся. Съемки там запрещены по соображениям коммерческой безопасности, а сделки заключаются тайно, и уж сюда посторонним вход строго запрещен. И еще один, но, пожалуй, главный нюанс: новинки вооружения показываются только после того, как журналисты покинут мероприятие. Так что все, что они увидят, лишь невинная картинка из скучного мира бизнеса, которую они потом не считают нужным даже отображать в своих изданиях. Кстати, те, кто здесь уже работает давно, оставляют без внимания этот смотр. Для них там нет ничего любопытного.
– А для нас есть?
– А для нас есть, – кивнул Крохин. – Иначе зачем бы я подымал тебя ни свет ни заря, да еще после того, что случилось этой ночью?
– Ты уже в курсе?
– Конечно. Новости здесь разносятся быстро, особенно такого рода. Хорошо, что ты не пострадал.
– Чудом повезло. Вспомнил молодость, вышел с девушкой потанцевать – и тут взрыв. Спасло то, что танцплощадка была закрыта углом. Взрывная волна и поражающие части прошли мимо. Так бы в лучшем случае я лежал сейчас в больнице. А в худшем…
– Да, повезло, – кивнул Крохин, выслушав очень внимательно рассказ Романа. – А что за девушка?
– Случайная знакомая, – небрежно сказал Роман.
– Угу… Странно, что они напали на «Париж». По негласному договору, этот ресторан не должны были трогать. Присутствие в Багдаде журналистов одинаково выгодно всем, поэтому их оберегают от террористов и сунниты, и шииты с курдами. По-видимому, действовала какая-то неуправляемая группа от крайних радикалов, а для них никаких договоров, ни гласных, ни негласных, не существует.
– Странно, что здесь существуют вообще какие бы то ни было договоры, – заметил Роман.
– Здесь все не так безнадежно, как со стороны кажется непосвященным, – с нотками обиды и даже некоторого раздражения возразил Крохин. – Впрочем, это отдельная и весьма сложная тема. Как-нибудь на досуге, если тебе будет интересно, обсудим ее более подробно. А сейчас о твоем задании. На аэродроме мы разделимся. Ты полетишь с журналистами, я же пока останусь здесь…
– Для чего я тебе нужен на смотре, если там, по твоим словам, не происходит ничего интересного? Ведь меня, как журналиста, не оставят до того, когда начнется самое интересное.
– И не надо. Под видом журналиста ты сможешь свободно перемещаться по всей территории выставки. А также осуществлять наблюдение за интересующим меня… нас человеком.
– Кто этот человек? Сергачев?
– Ты неплохо осведомлен. Да, Сергачев вызывал у меня некоторые подозрения. Как и все, кто имеет отношение к торговле оружием. Однако Сергачев мной тщательно проверен и пока не входит в число главных подозреваемых.
– Кто же входит?
– Вот, посмотри и запомни.
Крохин достал из кармана фотографию и показал Роману. На ней был изображен мужчина средних лет с решительным лицом и высоким лысеющим лбом.
– Кто это? – спросил Роман.
– Павлов Юрий Николаевич. Заместитель Сергачева. Он проводит многие сделки и имеет прямой доступ к поставкам оружия.
– Что-то есть на него конкретно?
– В том-то и дело, что прямых улик я пока не имею. Если бы имел, то действовал бы иначе, сам понимаешь. Но он был замечен в неоднократных контактах с некоторыми представителями суннитов. Причем эти контакты были тщательно засекречены от посторонних глаз. После одного из них у суннитов было захвачено оружие российского производства. Я полагаю, что на сегодняшнем смотре Павлов встретится с человеком, представляющим интересы суннитов. Под видом посольской встречи очень удобно уединиться и обсудить детали переправки оружия и взаиморасчетов. Сунниты в ближайшее время собираются переходить к самым решительным действиям против существующего режима. Им нужно большое количество оружия, и сроки их поджимают. У нас есть реальная возможность осуществить две цели одновременно: сорвать поставку большой партии оружия повстанцам и выявить предателя-крота среди наших сотрудников.
– За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь, – напомнил Роман.
– Ничего, – отмахнулся Крохин. – Если один заяц будет вычислен наверняка, то и второй никуда от нас не денется. Итак, твое задание: проследить за Павловым и установить, с кем конкретно он встречается и особенно какова цель этой встречи.
– Не сказать, чтоб задание самое простое… – отводя глаза от фотографии, сказал Роман.
– Да, не очень простое, – согласился Крохин, пряча фотографию в карман. – Но на твоей стороне будут некоторые преимущества. Во-первых, Павлов не знает, что он под подозрением. Во-вторых, о тебе в нашем посольстве никому не известно. Ну, и в-третьих, у тебя такой опыт оперативной работы, что невыполнимых заданий для тебя просто не существует.
