Владимир Шитов - Я выбрал путь смерти

По мере того как диск солнца поднимался по небосводу, количество «индейцев», которые заготавливали шесты для типи, росло, что было вполне объяснимо. Ведь люди на праздник Пау-Вау приезжали из разных концов страны, а поэтому никак не могли прибыть все одновременно.

Заготовив нужное количество шестов и доставив их в лагерь, «индейцы» стали собирать типи. Это было для них не работой, а священным занятием. «Индейцы» считают типи мини-вселенной. Здесь они, общаясь, обогащаются знаниями, необходимыми в дальнейшей жизни. Внутри типи обязательно ставят очаг, рядом с которым возводят алтарь. На алтаре устанавливают череп медведя, волка или какойлибо другой предмет, являющийся для «индейцев» святыней. Например, таким предметом мог стать томагавк Волчьего Ветра. Вход в типи обязательно устраивают с востока, с той стороны, с которой зарождается день.

Когда завершается возведение куполообразной хижины «индейцев» и она считается полностью построенной, то для живущих в ней она словно становится живым существом. В хижине можно жить, молиться, но нельзя ругаться. В разведённый очаг нельзя бросать ветки. Их в него можно только с уважением класть. В типи нельзя через очаг или алтарь что-либо передавать. В нем имеются специально отведённые места, где могут, отдельно друг от друга, отдыхать мужчины и женщины.

После долгой дороги, сборки типи, приготовления пищи и её употребления «индейцы», выставив охрану вокруг своего лагеря, легли отдыхать. В таких общих для всех «индейцев» хлопотах прошёл первый день для Волчьего Ветра накануне праздника Пау-Вау.

Второй день в индейском лагере у Волчьего Ветра прошёл, как и первый, в работе, но в этот день мужчины занимались строительством иниппи — палаток, в которых «индейцы» должны были перед каждым важным событием пройти обряд очищения души. В иниппи «индейцы» потели от раскалённых камней.

Во второй день праздника Пау-Вау простые «индейцы», шаманы и наставники после очищения души молились, разговаривали с богом, просили его помочь им в осуществлении их сокровенных желаний.

Только по завершении строительства типи и иниппи у «индейцев» по-настоящему началось празднование Пау-Вау. Помимо встреч, бесед вождей кланов по важным вопросам, которые подлежали разрешению, «индейцы» на празднике Пау-Вау пели и танцевали.

Воины устроили мужские танцы, пели песни. Женщины, в свою очередь, пели свои песни и плясали свои танцы. Перед обрядовыми танцами и песнопениями «индейцы» обязательно должны были спеть песни, посвящённые духам, войне.

Так как Волчий Ветер был не только шаманом, но и воином, он вместе с «индейцами» клана Волков с удовольствием пел военные песни.

Эти песни легко запоминаются и воспроизводятся, но трудно поддаются записи:

А кичита икута Э Я Я Хо

Хияло Э. Ях пея я хеё

Наджибо…

Женщины-«индианки» любят танец с одеялами. Другой танец, «Раузбад», имеют право танцевать как «индейцы» — мужчины и женщины, — так и все желающие, находящиеся в индейском лагере.

Несведущему человеку индейские танцы могут показаться на первый взгляд несколько примитивными и наивными. В том, что это не так, может убедиться любой новичок, пожелавший участвовать в танце. Своеобразные ритмы индейских танцев, движение по кругу, притом только по часовой стрелке, чёткость отработанных движений быстро утомляют новичка, вынуждают его покинуть круг танцующих до завершения танца. Однако «индеец», чем он дольше танцует, Тем больше получает удовольствия от танца, словно заряжаясь космической жизненной силой и энергией.

Индейская культура для россиян новая, многое в ней для нас непонятно и необъяснимо. Будем считать, что мы в данной главе лишь прикоснулись к ней.

Только пройдя через иниппи и молитву, Волчий Ветер получил возможность пообщаться с отцами-наставниками — Одиноким Волком и Ревущим Медведем. Он поведал им обо всех событиях, происшедших в его жизни за время после предыдущего праздника до настоящей встречи.

Об одном из них он рассказал так:

— Зимой девяносто пятого года моя группа направилась на задание и двигалась по шоссе Грозный — Баку. Мы остановились около оросительного канала передохнуть. Рядом с местом отдыха был мост через канал. Двоим разведчикам я поручил охрану отдыхающей группы. Когда они, приступив к охране, стали изучать прилегающую к месту нашего расположения территорию, то обнаружили в канале приблизительно тридцать трупов мирных граждан, не чеченцев, а славян. Все они находились в воде, только труп девятилетней девочки с бантом синего цвета находился чуть выше уровня воды в канале. Как нас всех взорвало зверство боевиков по отношению к мирным жителям — невозможно передать! У нас сразу пропало всякое желание отдыхать, мы были взбешены. Я подумал, что не все боевики, совершившие это преступление, уже скрылись на своей базе, ктото из них мог находиться поблизости, и я дал задание бойцам прочесать местность. Дважды отдавать приказ не) пришлось. Через некоторое время ко мне привели сорокалетнего чеченца с белой повязкой на голове, означающей, что он мирный житель. При нем никакого оружия не было. Я потребовал, чтобы чеченец разделся до пояса. У него на правом плече был свежий синяк. Такой синяк он мог получить, только стреляя из гранатомёта. Имея такую изобличающую улику, нам не составило особого труда заставить его признаться, что он является боевиком. Он показал нам, где было спрятано его оружие, сообщил, что принимал участие в убийстве русских, покидавших Чечню на автобусе. Автобус у русских и их вещи боевики реквизировали, а его пассажиров — стариков, женщин, детей — убили и бросили в канал. Всем бойцам хотелось уничтожить изверга. Мы его повесили на ферме моста. Теперь девочка с синим бантом в волосах мне часто снится.

— Волчий Ветер, ты потерял на войне много жизненных сил. Я поговорю с духами. Думаю, они мне подскажут, как тебе помочь, — промолвил Одинокий Волк.

— Пока Одинокий Волк будет восстанавливать твои жизненные силы, нервную систему, мы с тобой продолжи обучение. Я научу тебя умению выживать, получать сил от убитого тобой противника, — пообещал Волчьему Ветру Ревущий Медведь.

Десять дней праздника Пау-Вау для Волчьего Ветра пролетели как один день. Благодаря усилиям отцов-наставников он смог восстановить своё здоровье, психологически и физически подготовить себя к борьбе с трудностями, которые могли встретиться на его жизненном пути.

За неделю до окончания отпуска Волчий Ветер решил зайти в банк к Транквиллинову. Этот визит был своего рода разведкой, проверкой намерений генерального директора банка. Александр хотел убедиться, что заверение Транквиллинова в том, что он даст ему работу, было серьёзным намерением, а не минутным порывом хоть как-то отблагодарить своего спасителя. В противном случае ему пришлось бы подумать о трудоустройстве после выхода в запас.

Предварительно договорившись по телефону, Волчий Ветер приехал к Транквиллинову в «Евпорбанк» на встречу к пяти часам вечера, то есть к концу его рабочего дня.

У входа в «Евпорбанк» Волчьего Ветра остановил охранник в камуфляжной форме с пистолетом в кобуре на поясе. Волчий Ветер показал визитную карточку Транквиллинова.

— Тарас Кондратьевич назначил мне встречу в пять часов у себя в кабинете.

— Как ваша фамилия? — поинтересовался охранник. Затем по внутреннему телефону соединился с Транквиллиновым. Удовлетворённый результатом беседы, охранник уже более доброжелательно сказал Волчьему Ветру: — Поднимитесь на второй этаж. Там вас в коридоре встретит секретарь шефа Светлана. Она вас проводит к нему.

На втором этаже Волчьего Ветра встретила миловидная Девушка с застывшей улыбкой на лице. Она проводила его в приёмную и сказала:

— Можете пройти к Тарасу Кондратьевичу. Он вас ждёт.

Миновав две двери, Волчий Ветер оказался в кабинете. Хозяин кабинета с улыбкой поднялся из-за стола и, опираясь на палочку, направился навстречу гостю. Пожал ему руку, обнял, предложил пройти к столу и присесть. После этого Транквиллинов тоже прошёл к столу и сел в своё кресло.

— Вот видишь, я уже могу сам ходить, без костылей. Как они мне осточертели! — пожаловался Транквиллинов.

— Так уж человек устроен, что он получает удовольствие от одной только возможности ходить без посторонней помощи, — заметил Александр.

— Верно, Александр Георгиевич. Но чтобы по-настоящему почувствовать это удовольствие, надо сначала побыть некоторое время в неподвижности, — уточнил Транквиллинов.

— Через неделю отправляюсь в часть дослуживать, — сообщил Волчий Ветер.

— Значит, со дня нашей встречи прошло два месяца? Как быстро время летит! — посетовал Транквиллинов.

— Тарас Кондратьевич, я пришёл, чтобы узнать: ваше предложение насчёт работы остаётся в силе или обстоятельства изменились и вы его снимаете?