похитителю и схватила пистолет. Пока бойцы Лукрезе один за другим входили внутрь, и только предпоследним вошел в большой зал с колоннами и сам Сандро.
— Скучала, белла? — с издевкой спросил Сандро, оценивая фигуру Виктории в нижнем белье.
Нисколько она не похожа на девушек, которые крутятся вокруг него обычно. И тем более, и в подметки не годится ни одной из пяти его бывших содержанок, Луизе или ассистентке Лауре.
Не модель. Ростом мелкая и корма широкая, как у Титаника.
Ну, ничего недолго на Титанике музыка играет.
— Связать, — скомандовал Фабио рядом на итальянском, имея в виду похитителя.
Сделав перепуганное выражение лица, девушка трясущимися руками навела на него дуло пистолета.
— Дура, пистолет опусти, — тоном, не терпящим возражений, произнес Сандро по-английски.
— Не подходите ко мне! Я… Я буду стрелять! — в панике выкрикнула Виктория на английском.
Глаза были полны такой решительности идти до конца, даже несмотря на то, что перед ней полтора десятка крепких мужчин с боевым опытом в самых горячих точках и автоматами в руках, что невольно у Сандро это вызывало уважение.
Однако осознав, что она просто не понимает, что пистолет без магазина, Сандро рассмеялся.
— Да, кто будет тебя трахать с полным магазином?!
С глубочайшей растерянностью, девушка повернула пистолет, и вся смелость на лице мгновенно испарилась. Похититель у ее ног шевельнулся и раздался выстрел. В ногу. Этот урод пока им нужен живым.
Но Виктория уже бросила наотмашь в кого-то пистолет и сломя голову побежала в темноту.
— СТОЯТЬ! — не на шутку злясь, крикнул ей в спину Сандро.
Ага. Только белые булки быстрее затряслись под светом фонариков, пока она окончательно не исчезла.
— Ну, что за дура?! — зло прошипел Сандро.
Пытаясь хоть как-то выместить гнев, он пошел за ней и по пути со всей силы пнул похитителя ногой.
— Разве сложно догадаться, что если мужики с автоматами, не ткнули тебя сразу мордой в бетон, то тебя пришли спасать?! — рычал Сандро вслух на итальянском и махнул рукой остальным. — Что стоите?! За ней!
2 апреля. Ночь.
Виктория Волкова
Больше всего на свете я боялась, что за дверью будет еще хуже, чем до этого. Но, к счастью, в большом недостроенном здании будто бы никого больше не было. Так что, борясь с паникой и призрачной надеждой на спасение я бежала так быстро как никогда в жизни.
Ноги сами вели меня куда-то по огромному пустому зданию больше похожему на какой-то уровень в компьютерной игре.
Но никого не было всего минуту. А может быть и меньше.
Кромешная темноту быстро начали разрывать лучи фонарей, подсвечивая затянутые сетками окна, везде валялись строительные мешки, леса и какие-то инструменты. Босые стопы то и дело что-то больно кололо и царапало, надеюсь это не стекла. Не говоря уже о том, как же холодно в одних трусах и лифчике. Но было так страшно, что я бежала сломя голову и даже не замечала этого, слыша, как где-то за спиной за мной бежит вся мафия, включая самого Сандро кричащего ругательства на итальянском.
— Выход… Выход… Здесь же должен быть выход?! — в панике бормотала я, пытаясь понять, как выйти на улицу из огромного здания.
Я выбежала в большое пустое помещение с высокими окнами, затянутыми сетками и строительными лесами. Где-то за ними были видны уличные фонари и не веря своей удаче я рванула вперед, но тут же остановилась.
Между мной и выходом была череда непроглядно черных обрывов. Это еще что… Один очень большой, метров шесть в ширину точно. За ним три более узких, по бокам еще какие-то круглые ямы…
Черт! Что это?! Адские котлы?! Тогда хотя бы огонька бы поддали, чтобы светлее было!
Крики за спиной становились громче и невольно я шагнула к обрывам, замечая в темноте темно-серую полосу над самым большим и ближайшим ко мне провалом. Осторожно прикоснувшись к ней рукой, я поняла, что она шершавая, как необработанное дерево.
Это строительная доска.
Однако стоило мне на нее немного надавить, как она тут же глухо стукнула о бетон другим концом. Неустойчивая. Перевернется. А сколько метров вниз, даже склонившись над провалом, без фонарика — не видно.
— Блин… — почти всхлипнула я, понимая, что зашла в тупик. — Сколько там метров? Или куда спрятаться?
Я до ужаса боюсь высоты.
Невольно я металась из стороны в сторону, но везде уже мелькали огни фонариков и громадные мужские тени. Где-то в здании раздавались пугающие до ужаса крики боли, выстрелы, и кажется, меня ждет тоже самое. Десятки мафиози рыскали и где-то на втором этаже, и там откуда я пришла, буквально заглядывая в каждый угол, чтобы найти меня. А за чередой черных провалов, сквозь щель между затянутыми окнами, словно свет в конце туннеля, мерцал одинокий уличный фонарь.
Но не успела я разобраться, что мне теперь делать, как за спиной раздалась автоматная очередь.
— СТОЯТЬ! — громогласно выкрикнул Сандро.
Испуганно обернувшись, я медленно попятилась к обрыву. Внук мафиози, сжимая фонарик в руках, как сам владыка ада, смотрел на меня пылающим взглядом, явно уже составляя список моих грехов и считая сколько лет я буду своими муками за них платить.
И что теперь делать? Пытаться сбежать или сдаваться в лапы дьяволу?
Черные вьющиеся волосы внука мафиози растрепались и слиплись от пота, но вот темные глаза горели таким огнем ярости, будто он одним взглядом вот-вот меня застрелит.
— Ко мне подошла, — приказным тоном произнес он по-английски, перехватывая по удобнее автомат. — Пока еще больше проблем не устроила.
Ага, уже бегу.
Не дожидаясь, когда он меня застрелит, я шагнула на неустойчивую доску, но не успела пройти и пару метров, как доска подо мной предательски закачалась и вскрикнув, мне пришлось присесть.
— Ну, что за идиотка… — устало выдохнул Сандро.
Из упрямства я пыталась идти дальше, но доска раскачивалась еще больше.
— Ну, давай, убейся, — будто умоляя ее, крикнул Сандро по-английски. — Хоть на одну проблему в жизни у меня станет меньше!
Пытаясь не упасть в черный провал, где я даже дна не вижу, мне пришлось встать на четвереньки и вцепившись руками в края доски медленно двигаться дальше. С ужасом сжимаясь из-за понимания, насколько внимательно о все мужчины сейчас смотрят на мою задницу в одних кружевных трусах.
Ну, вот какого черта каждый раз я перед ними почти голая?!
Александр Лукрезе
Есть у итальянцев природная тяга к прекрасному. Наверное, поэтому в Италии
