Змей молча вышел. Захаров увидел, что его спина была мокрой от пота. "Черт-те что, — подумал Тимофей, — Не могут кондиционер починить, работнички!"
Меня весьма вежливо пригласили на ужин, от которого я отказался наотрез, сославшись на слабость, чем вызвал недоверчивое хмыканье со стороны охранника. Катя упорхнула, и я остался в одиночестве. Лежа на спине и разглядывая потолок (надо признать, идеально белый и ровный), я размышлял о происходящих событиях.
Ситуация, признаться, была не рядовая. Проникнуть в святая святых, причем вот так вот запросто и отделаться рядовой проверкой с битьем по физиономии — об этом можно было только мечтать. Да еще при этом спасти наследницу престола… Это признаться, дорогого стоило. Я всерьез задумался, выйдет ли мне послабление, если меня раскусят. Поразмыслив об этом на досуге, я решил, что обольщаться не стоит. Скорее всего, единственное, на что я смогу рассчитывать, так это на тихую и безболезненную смерть, ну, и может быть, пышные похороны.
Смеркалось. Я не выдержал и подошел к окну. Сквозь стекло было хорошо видно, как по саду ходят вооруженные охранники. Я долго высчитывал интервал их обхода. В целом получалось, что они перемещаются по периметру участка непрерывно, сменяя друг друга. Я попытался сосчитать охрану господина Захарова, но быстро сбился. Охранники были словно клонированными: с мощными челюстями, скошенными бритыми затылками, в белых рубашках, черных галстуках и пистолетами за поясами. Через такую оборону не могла незамеченной проскочить даже мышь. Каким образом Катя собиралась вывести меня из дома, я искренне не понимал.
Часики тикали, Катя все не шла, а моя многострадальная головушка опять начала болеть, от моего непрерывного мельтешения от окна к кровати, от кровати к двери. Радовало одно: у моей комнаты никто не дежурил. Однако огромное зеркало посреди коридора в скромной алюминиевой раме не позволяло расслабится. Даже дураку было понятно, что на этаже дежурит охрана. Когда я проходил мимо, то обратил внимание, как по углам зеркального стекла движутся неясные тени, которых в принципе быть не должно.
Я не выдержал и прилег на кровать, не раздеваясь. Чувствовал я себя прескверно. Мало того, что болела голова, меня вновь начало тошнить. Я перевернулся на левый бок, сунул голову под подушку и сам не заметил, как заснул.
Проснулся я оттого, что кто-то тихонько трясет меня за плечо. Я ошалело подскочил и увидел Катю, полностью одетую, с каким-то свертком в руках.
— Тихо, — произнесла она. — Пошли.
Я поднялся, сунув ноги в принесенные Катей резиновые шлепанцы. За окном уже светлело небо, выходило, что я поспал никак не меньше шести часов. Катя раздвинула балконные двери. Я сунулся было наружу, но она остановила меня, показывая пальцем вправо. Я проследил за ее движением и увидел черный глазок видеокамеры, медленно поворачивающейся слева направо и обратно. Выждав, пока камера не направила объектив в другую сторону, мы выскользнули из двери и пробежали мимо нее.
Охраны внизу не было видно. Я молча дернул головой, вопросительно приподнимая брови. Катя так же молча предложила прыгать вниз. Эта идея меня как-то не вдохновила, и я вытаращил глаза. Катя пожала плечами, мол, другого выхода нет. Я вздохнул и полез через перила. Она последовала за мной. До земли было не очень высоко, но меня все равно слегка замутило после приземления. Я сглотнул слюну, и мы потихоньку побежали к кустам.
— Там калитка, но ее охраняют, — прошептала мне Катя. — Видишь, сторожка стоит. Там охрана, как правило, по двое. Правда, охранники всегда спят или режутся в карты. Не могу гарантировать, что сегодня то же самое. Охрана усилена, но это единственный выход. Через забор ты не сможешь перелезть: слишком высоко и незаметно его не форсируешь.
— Предложения? — спросил я.
— Рискнуть. В случае чего, я тебя прикрою. Сильно мне не попадет.
— А мне? — вежливо осведомился я. Катя пожала плечами.
— Может быть, пристрелят при попытке к бегству, как в фильмах про ментов.
— Вдохновляющая перспектива, — вздохнул я.
Мы сидели в кустах минут пятнадцать, так и не решившись на активные действия, за исключением яростного отмахивания от комаров. Эти пернатые гады не оставили на мне живого места. Катя приглушенно материлась, хотя чисто теоретически должны была получить хорошее образование, которое исключает появление в словарном запасе подобных слов и цветистых выражений. И тут дверь сторожки у калитки открылась, и из нее вышел молодой человек характерной внешности, которая как-то сразу говорила, что он не любит ни ботанику, ни шахматы. С хрустом потянувшись, он расстегнул штаны и принялся орошать соседний с нами куст. Мне стало смешно, а вот Катя сделал резкое движение, но я сжал ее руку, умоляя не реагировать. Молодой человек, наконец, закончив свои дела, не спеша сделал несколько стряхивающих движений, застегнул штаны и вошел обратно в сторожку, но дверь не закрыл, что внезапно пробудило во мне скрытую надежду. Охранник вышел через минуту с пластиковым подносом под мышкой и пакетом, набитым остатками еды, и пошел к дому. Едва он скрылся за поворотом, как мы, не сговариваясь, кинулись к домику и заглянули внутрь. Второй охранник валялся на диване, уставившись в телевизор, в котором, судя по доносившимся звукам, происходила какая-то вакханалия.
— Дверь на сигнализации, — тихо произнесла Катя. — Но решетка ажурная, ты запросто перелезешь. Я, во всяком случае, всегда перелезала, только один раз упала, юбкой зацепилась. Я с тобой не пойду. Вот, возьми. Тут мобильный телефон, зарядник к нему, немного денег и пара бутербродов. Я не знала, сколько нам придется сидеть.
— Не надо, — отмахнулся я.
— Надо. Я хотела бы больше денег дать, но у меня нет налички, только карточка. А ты все-таки машину угробил, спасая меня. Телефон не потеряй, я тебе завтра к вечеру позвоню.
— Я тебя еще увижу? — спросил я.
— Конечно. Только надо как-нибудь потихоньку. Дядя сейчас злой, как собака, всех подозревает, поэтому меня будут охранять. Ну, это ерунда. Что-нибудь придумаю. Да и потом, может быть, ты им и не нужен будешь. Давай, иди, а то этот мордоворот скоро вернется.
Я тихо прокрался мимо сторожки, стараясь не поднимать шума. Это удавалось без особого труда. Перелезть через решетку тоже не составило никакого труда. Уже на улице, я подумал, что охрана Захарова совершенно напрасно есть свой хлеб, но в глубине души ждал, что через секунду вспыхнет свет, прожектора начнут обшаривать землю в поисках меня, а в небо вонзится вой сирены.
Ничего подобного не произошло. Я шел по просыпающемуся городу, усмехаясь, потом смех перешел в истерический хохот. Я невольно представил, что к завтраку, когда обнаружат, что я бесследно исчез, у большинства охранников будет сильная зубная недостача. Потом я подумал, что в этом случае меня обязательно будут искать и смех быстро прекратился. Если Бек и Большой искали фантом без лица и имени, то Захаров наверняка заинтересуется мальчишкой, умеющим исчезать с охраняемой территории.
Я заглянул в пакет. Денег Катя действительно дала немного: всего триста долларов и полторы тысячи рублей. Видимо, наличных действительно не было. Впрочем, я не собирался жаловаться. Я был благодарен ей за то, что она вывела меня из дома. Надо будет позвонить ей и поблагодарить… А, черт, телефон-то я ее не взял! Может, сама позвонит?
Я шлепал по асфальту. Меня обгоняли редкие машины и еще более редкие автобусы. Резиновые тапки были велики мне на пару размеров и постоянно сваливались с ног. Я думал о том, что ключей от квартиры у меня тоже нет, и придется влезать в дом через крышу, а для этого придется дождаться вечера. Впереди был еще целый день, его нужно было где-то провести. Еще нужно было подыскать другую квартиру на всякий случай. Кто его знает, может, люди Змея чрезмерно усердны.
Тут мои глаза наткнулись на новенькую вывеску, приятно радующую глаз ладным дизайном. На ней кручеными буквами было выведено: компьютерный клуб "Глубина". Я приостановился. О существовании этого клуба я знал только теоретически. Он располагался в той части города, где мне приходилось бывать крайне редко, так что в этот клуб я никогда не заглядывал. Меня там не должны были знать. Это хорошо. Я целую вечность не просматривал электронную почту.
Клуб, к счастью, работал круглосуточно. Народу в столь ранний час было немного. За дальним столиком отчаянно зевал администратор, потягивая не то чай, не то кофе. Двое подростков с осоловелыми глазами резались в какую-то стрелялку по сети, обмениваясь приглушенными возгласами. Я сел в угол, подключился к сети и вышел на свои ящики, разбросанные на разных серверах. Ящик на Рамблере был забит рассылками. Недолго думая, я удалил все. Не до просмотра новинок мне было сейчас. А вот на Майл. ру было много интересного.
