Я пристально вгляделся в лицо участкового, ища в нем признаки сумасшествия. Но нет, капитан Селиванов казался абсолютно нормальным, а кроме того – всерьез озабоченным и встревоженным.
– И вы правда верите во весь этот бред? – хмуро осведомился я.
– Да какая разница! – пожал плечами он. – Главное, народ верит! А моя обязанность вас предупредить!
– Благодарю за заботу, – усмехнулся я, поднявшись на ноги. – И за интереснейший экскурс в область местного фольклора. А теперь послушайте мойсовет. Прекратите забивать голову белибердой и безотлагательно займитесь розыском преступников. «Ниточку» я дал вполне реальную. Всего наилучшего!!!
Выйдя на неасфальтированную сельскую улицу, я прошел шагов десять и покосился через плечо на капитанскую избу. Прильнув к оконному стеклу, участковый со странным выражением смотрел мне вслед...
Дяди Васи дома не оказалось. В печи стоял разогретый ужин, а на столе лежала записка: «Отправился по делам. Вернусь к утру». Подкрепившись, я позвонил с мобильника Рябову, попросил полковника навести некоторые справки, а затем растянулся на кровати, сунул под подушку привезенный из города пистолет с глушителем и незаметно для себя уснул. Пригрезилась мне та самая поляна, однако выглядела она совсем не так, как днем. Трава из зеленой и нежной превратилась в бурую, засохшую. Темные деревья коряво топорщились голыми ветвями. Повсюду валялась осыпавшаяся листва. В воздухе ощущалась страшная духота. «Вероятно, засуха», – мелькнуло у меня в голове. Судя по положению солнца на небе, было около двух часов пополудни. Вместе с тем вокруг в лесу активно перекликались ночные птицы. Вдалеке, на противоположной стороне реки, зловеще ухала сова. Внезапно из кустов вышел толстый человек в старинном кафтане, до глаз заросший неряшливой черной бородой. Не обращая на меня внимания, он вынул из холщовой сумки кремень, кресало и сноровисто разжег костер. Ввысь потянулись змеящиеся языки пламени. Почему-то запахло серой. В следующий момент на поляне появился второй тип, очень похожий на первого, но значительно моложе и тоньше в поясе. «Братья Максимовы», – догадался я. – Те колдуны-утопленники, о которых рассказывал участковый».
– Принес харч, Степа? – басом спросил старший. Младший утвердительно кивнул и достал из-под полы отрубленную женскую руку с серебряным колечком на безымянном пальце.
– В ельнике дуру отловил! – хихикнув, пояснил он.
– А остальное?!
– В копне припрятал.
– Молодец! – довольно пробурчал Варфоломей. – Разогреем да подкрепимся. Время-то обеденное. А после за прочим мясом сходим.
– А ну, стоять, уроды! – выхватив оружие, скомандовал я. – Вещдок на землю, руки на затылки. Стреляю без предупреждения!
– Стреляет он, ага! – гадко осклабился старший колдун. – Ни черта у тебя не получится! Здесь наша власть, наш закон, а ты, жандарм, смерть свою найдешь!
Он ловко перекувыркнулся через спину и превратился в громадного черного волка со светящимися как угли глазами. Младший остался в человечьем обличье и, не произнеся ни слова, жадно впился зубами в мертвечину. Тут я с изумлением обнаружил, что мой пистолет куда-то пропал, а вместо него ладонь сжимает длинный гнилой сучок.
– Ну-с, господин хороший, чего дальше? Как выкручиваться намерен?! – ехидно поинтересовался оборотень, приближаясь ко мне. Вместо ответа я истово перекрестился. Волк моментально отпрыгнул назад и злобно завыл, а его братец-трупоед рухнул на колени, в панике обхватив голову руками. Я перекрестился еще раз. Налетевший порыв ветра смел махом и поляну, и костер, и обоих колдунов, а сам я проснулся. Видимо, прошло немало времени. В темном небе виднелась серебристая россыпь звезд. Из раскрытого окна веяло ночной прохладой. В старом деревянном доме сами собой поскрипывали половицы. За печкой заливался сверчок. Тишина, покой, уютно тикающие «ходики» на стене... Вместе с тем где-то поблизости притаилась смертельная угроза. Я ощущал ее едва ли не физически. Не шевелясь, я осторожно запустил руку под подушку. «ПСС» лежал на прежнем месте. Между тем предчувствие надвигающейся опасности обострилось до предела. Так бывало и на войне, и во время моих многочисленных «приключений», связанных со службой в ФСБ. Причем интуиция меня никогда не подводила. «Скоро начнется», – подумал я, и действительно – ждать долго не пришлось. Секунд через десять из сада донесся протяжный волчий вой и потом жалобный голос, похожий на женский: – «Помогите, о-оо, помогите, люди добрые!!!» Соскользнув с кровати, с пистолетом в руке, я по-пластунски подполз к входной двери, толчком распахнул ее, и в тот же момент из сада грянул выстрел, нацеленный точно в то место, где должна была находиться грудь стоящего человека. Судя по вспышке, стреляли от дровяного сарая, расположенного напротив, и я незамедлительно выпустил туда две пули из «ПСС». Послышался смачный шлепок, чей-то надсадный хрип и яростный матерный вопль. Затем одновременно грохнул новый выстрел из охотничьего ружья и протрещала автоматная очередь. Нападавших было минимум трое. На сей раз пули легли гораздо ниже, а одна расщепила дверной косяк в нескольких сантиметрах от моего виска. Я, не мешкая, убрался с прохода и укрылся за толстой бревенчатой стеной. Как выяснилось – своевременно! Вторая очередь прошла впритирку к полу. Неизвестный стрелок отличался завидной меткостью. Эх, гранату бы мне, а лучше – две, но... на нет и суда нет! Высунув в дверной проем руку с пистолетом, я наугад пальнул в сторону сарая (вызвав тем самым новый шквал огня), рыбкой выпрыгнул в распахнутое окно, при приземлении плавно перешел в кувырок, вкатился в заросль прошлогоднего бурьяна и отчетливо увидел своих противников: две темные фигуры, залегшие около сарая и остервенело плюющиеся огнем. Одна из автомата, другая из многозарядного карабина. Третья фигура не подавала признаков жизни и больше напоминала труп: неестественная поза, вывернутая набок шея... Безжизненная рука сжимала длинный, продолговатый предмет. Надо полагать – ружье. «Попались, засранцы!» – хищно усмехнулся я, нажимая спуск.
– П-ф-ф. – Тип с карабином конвульсивно дернулся и застыл без движения. Я ушел влево лепестковым движением[3], ловя в прицел автоматчика, но тот среагировал молниеносно: огрызнулся длинной очередью (на пару секунд прижав меня вплотную к земле), вскочил на ноги и в мгновение ока скрылся за сараем. Почти сразу на улице взревел мотор отъезжающего мотоцикла.
– Кто там балует?! – заорал знакомый голос. – А ну выходи с поднятыми лапами! Иначе решето из тебя сделаю!!! – В ночной тиши грозно лязгнул передернутый затвор.
– Не стреляйте, дядя Вася, – поднимаясь на ноги, сказал я. – Это меня пытались убить. Трое каких-то гавриков. Одному, к сожалению, удалось удрать...
* * *
При ближайшем рассмотрении застреленные мной типы оказались молодчиками лет по тридцать каждый, с противными дегенеративными физиономиями. У одного была вытатуирована на спине обнаженная женщина, обвитая змеей[4], у второго две точки: на носу[5] и возле губ[6]. Сложением они как две капли воды напоминали тех насильников, с которыми я повстречался днем. А у первого вдобавок красовался на груди внушительный кровоподтек.
– Вы их знаете? – спросил я.
– Нет, – отрицательно покачал головой лесник. – Впервые вижу. Однако – гнусные хари! И оба пидоры. Вот этого, – он пнул ногой мертвеца с точками, – опустили за стукачество. Мразь, одним словом! Интересно, за что они хотели тебя прикончить?!
Я вкратце поведал о недавних событиях на лесной поляне и в завершение указал на кровоподтек: «Точно моя работа».
Лицо дяди Васи просветлело.
– Наконец-то! – обрадованно выдохнул он. – Избавились от нечисти! Огромное тебе спасибо, парень. – Старик громко всхлипнул и заключил меня в объятия. – Та девочка, внучка моя, – сглатывая слезы, пробормотал он. – Олей зовут. Шестнадцать годков в апреле исполнилось. Я, как услышал о нападении, тотчас же отправился в лес, выслеживать нелюдей. Похоже, берлога у них там. Но где – неизвестно. Второй год найти не можем. Все окрестности прочесали, кроме Поганого болота...
– Почему кроме? – перебил я.
– Да непролазное оно, – просто ответил лесник. – Ни единой тропки нет. Сунешься – засосет с головой... Но почему ты не рассказал о случившемся мне?! – вдруг воскликнул он. – А я-то гадал, КТО спаситель моей деточки?! Кому в ноги поклониться?!
– Мы с вами не виделись с утра, – высвободившись из объятий, напомнил я. – Да и хвастаться здесь нечем. Дать по мордасам двум ублюдкам – невелика заслуга. А главное – я их упустил тогда. Не сумел ни «спеленать», ни уничтожить. За подобные проколы наше начальство шкуру спускает. Без наркоза!
– Ты в КГБ служишь? – в упор спросил дядя Вася.
– В ФСБ, – поправил я.
– Не суть важно!
Я собрался возразить, но не успел. Послышался приближающийся треск мотоциклетного мотора, скрип отворяемой калитки, тяжелые шаги, и перед нами появился капитан Селиванов собственной персоной – хмурый, насупленный, с табельным «макаровым» в руке. Помятая, небритая физиономия участкового абсолютно не гармонировала с новеньким парадным мундиром. В красных слезящихся глазах читалась откровенная неприязнь.
