Ополоснув лицо и побрызгавшись одеколоном, Николай вышел в коридор. Почти одновременно раздался условный стук во входную дверь. Замысловатую дробь могли выбить только два человека: Стас Буценко – штурман и ближайший друг Николая да Юра Романенко, исполняющий в экипаже обязанности техника. Еще один член их команды, не входивший в экипаж Сулим Хачубаров, был чеченцем. Его представил Николаю по приезде в Камерун Хава Собралиев – руководитель и организатор всей операции.
Гнатенко открыл дверь. В одних шортах и пляжных тапочках перед ним стоял Буценко. Вид его был измученным.
Высокого роста черноволосый парень посмотрел на Николая сверху вниз:
– Ну что, Гном, – он прошел в номер, – ничего не изменилось?
Николай закрыл дверь:
– Москали прилетели?
– Рано утром, – подтвердил, усаживаясь на стул, Буценко. – Под нами поселили. Нежелательно маячить у них на глазах.
– Я из номера не выхожу, – пожал плечами Николай и, подойдя к окну, подставил руку под струю воздуха из кондиционера. – Жарко.
– Здесь хоть с водой и электричеством проблем нет, – вздохнул Стас. – Ты видел летчиков, которые делегацию повезут?
Гнатенко утвердительно кивнул головой:
– Уже два дня ими занимаюсь. Одного даже знаю, – он усмехнулся. – В Харькове встречались. Прохоренко фамилия.
– Мочить будем?
– А то! – Николай отошел от окна и присел на спинку кровати. – Как с этим делом закончим, у нас одна дорога – домой, на ридну Украину, а она не такая большая. Там можно случайно встретиться.
Завтра с утра они должны были завладеть вертолетом, на котором делегация из России вылетает в Дуалу, город, расположенный в двухстах километрах от столицы Камеруна, на берегу Гвинейского залива, и перелететь на север Конго. План был просчитан до мелочей. Штатный экипаж «Ми-8» они планировали уничтожить еще на земле, за час до вылета. По своему обыкновению, летчики с Украины, которые должны осуществлять перелет, все свободное от полетов время проводили в просторном помещении склада для использованных шасси, вдалеке от здания аэровокзала. Пройти на взлетную полосу через посты национальной армии не составляет труда, как и пронести оружие. До отлета нужно занять места пилотов. Для местных все они на одно лицо, поэтому Николай не очень волновался, что кто-то обнаружит подмену. Цель всей акции до конца никому из его команды не была известна. Деньги на ее осуществление были привезены чеченцем Хавой Собралиевым. Захват заложников остался курировать Сулим Хачубаров.
* * *
Огромная территория летного поля аэропорта Яунде практически не охранялась. Подступившие к нему джунгли упирались в остатки забора из колючей проволоки, построенного еще в середине прошлого века, по всей видимости, англичанами. Бетонные столбы под воздействием солнца и ливней раскрошились, а остатки торчащей из земли колючей проволоки сплелись с кустарником и травой, образуя на пути движения серьезное препятствие.
В полночь Гнатенко со своими товарищами вышел к его окраине. Вдали светилось огнями здание аэровокзала. На стоянках, расположенных чуть ближе, замерли в ожидании утра самолеты. Темным силуэтом выделялся и вертолет делегации.
Оглядев полосу и не увидев патрульных, Николай обернулся назад, где в зарослях кустарника притаились его люди.
– Пошли!
Один за другим, волоча с собой баулы с маскировочными сетями, снаряжением и оружием, летчики гуськом направились через поле к зданию, в котором им предстояло дождаться экипаж вертолета. Шествие замыкал чеченец.
Это строение представляло собой навес из шифера, установленный на металлических фермах. Ворот и дверей не было. Просто одна из стен отсутствовала. За несколько дней, проведенных в Яунде, Гнатенко успел изучить поведение ставшего враждебным экипажа и его распорядок. Появившись еще до восхода солнца, коллеги некоторое время занимаются вертолетом. Как только начинается жара, перемещаются под этот навес. В полдень приезжает машина, и они едут отдыхать.
В помещении размером со школьный спортзал, несмотря на легкий ветерок, беспрепятственно гуляющий между сложенными в штабеля и беспорядочно сваленными шасси, было жарко. Впитавшая за день тепло резина, словно кирпич в деревенских печках, медленно и постепенно отдавала тепло.
– Ну что? – Юра Романенко, невысокий кучерявый мужчина с круглым деревенским лицом и белесыми бровями, устало опустился на колесо. – До утра отдыхаем?
– Они приезжают очень рано, – возразил Николай. – А сегодня, перед вылетом, могут появиться еще раньше. Поэтому по два человека будем дежурить.
Утомленные долгой прогулкой вокруг летного поля, по почти непроходимым джунглям, летчики принялись устраиваться на ночлег.
– Стас! – Гнатенко окликнул штурмана. – Ты и Романенко дежурите первыми. Через два часа будите меня и Сулима.
– Ясно! – стараясь скрыть раздражение, делано бодро ответил Буценко.
Бросив на пол сумку с оружием и одеждой, Гнатенко уселся на нее и снял кроссовки. Носки противно липли к ногам. Выбросив их в сторону, он вытянул ноги и с удовольствием пошевелил пальцами.
– Во уроды, – хмыкнул сидящий рядом Хачубаров. – Международный аэропорт, а никакой охраны.
– Тебе-то что? – удивился Стас. – Утром осмотрят полосу, и будь здоров. От кого ее охранять-то?
– Да хотя бы от таких, как мы, – усмехнулся чеченец.
– С завтрашнего дня здесь долго не погуляешь, – напомнил ему Николай.
– Это точно, – согласился тот. – У них, как у русских, пока жареный петух в жопу не клюнет…
– Может, пока есть возможность, машину посмотрим? – раздался из темноты голос Романенко.
– Чего ты в потемках там увидишь? – удивился Стас. – Не волнуйся, готова она. Чай, не дрова везти собрались.
– Когда все сделаем, как домой добираться будем? – неожиданно спросил Ром.
Он был в их экипаже самым старшим по возрасту. Юрий носил бороду и усы, что делало его в глазах пилотов еще солидней. Между собой они его называли Ромом. Он на это не обижался, в чем был полной противоположностью Гнатенко. Командир экипажа долго и мучительно привыкал к кличке Гном. Она прилипала к нему повсеместно и преследовала с самого детства.
– В Конго летают самолеты даже с Украины, – Николай посмотрел на темный силуэт товарища. – Человек, на которого теперь работаем, дал слово, что мы спокойно окажемся там, где захотим.
– Я за это отвечаю, – устраиваясь поудобнее, подтвердил его слова Сулим.
– Хотелось бы верить, – не унимался Ром.
– Разве я вас когда-нибудь обманывал? – удивляясь его реплике, хмыкнул Гнатенко и закрыл глаза.
Тело противно чесалось от укусов комаров, которые в отличие от нормальных не издавали никаких звуков. То, что кровосос напал, можно понять только по резкому, как ожог, зуду.
Еще по дороге на аэродром он распределил обязанности по захвату вертолета. Главная роль отводилась ему и чеченцу. Они должны были уничтожить экипаж, как только тот появится здесь. Для этих целей кроме прочего оружия были специально взяты два пистолета с глушителями. Сам Гном неплохо владел оружием и не сомневался, что Хачубаров тоже не подведет. По сути, он и был главным лицом среди них. Когда Хава Собралиев знакомил его с Гнатенко, то представил этого молчаливого коренастого горца с косматыми бровями и крупным носом как свою правую руку.
Летчики появились, едва начало сереть небо. Николай раньше расслышал их голоса, чем различил на фоне взлетной полосы несколько силуэтов. Быстро растолкал экипаж. Они притаились за штабелями шасси.
– …Почему не просил керосин?
– Нам в Дуале все равно заправляться придется, – донеслось снаружи, одновременно со звуком шагов. – Оттуда идем на Нгаундере…
Гном узнал хриплый, с придыханием, голос командира экипажа Прохоренко. Прошло уже много времени с тех пор, как он познакомился с этим человеком в Харькове.
«Интересно, а он меня смог бы опознать или нет? – подумал Николай, выглядывая из укрытия и стараясь увидеть пилотов. – Стоп! – обожгла страшная догадка. – Так у них с топливом проблемы!»
Он растерялся. По всем расчетам, до брошенной конголезской деревушки, расположенной недалеко от Весо, можно дотянуть только с полной заправкой. Именно там они смогут приземлиться без проблем на небольшом поле. В одном из домов на окраине этого селения спрятаны съестные припасы и часть снаряжения, необходимого для жизни в джунглях. Там им придется ждать людей, которые приедут за русскими. Больше подходящих мест для нормальной посадки в этом районе Гном не знал. Одно сплошное зеленое море. Судить о географических особенностях и рельефе местности он мог только по карте. До этого его полеты ограничивались пределами Заира.
Гном покосился на стоящего рядом чеченца. В предрассветных сумерках Сулим походил на каменное изваяние.
Между тем пилоты вошли под навес. Бросили на пол сумки и принялись переодеваться. Кто-то закурил.
