Так, при первоначальном определении целей, когда стратегические планы были уже готовы, долго оставался открытым вопрос, с чего начинать. Естественно, на одновременную акцию и в Южной Осетии и в Абхазии сил у грузинской стороны хватить не могло, несмотря на финансовые вливания в военный бюджет с разных сторон. Многие склонялись к удару по Абхазии. Абхазия имела выход в море и в стратегическом отношении первоначально виделась более весомой. И даже американцы первоначально тоже настаивали на развертывании абхазского плана в первую очередь. Как обычно, вопрос решили не военные, а политики и экономисты. Дело понятное: кто девушку ужинает, тот ееи танцует. Давно уже в стадии проектирования находится нефте– и газопровод, способный соединить богатые каспийские месторождения Азербайджана и Казахстана с Южной Европой и таким образом значительно ослабить зависимость Европы от русских энергоносителей. Согласно одной из версий проекта, этот трубопровод должен дойти до Джейхана, и дальше в Эйлат. В этом кровно заинтересован Израиль, который будет получать доходы и от транзита нефти через свою территорию, и удовлетворять свои энергетические потребности. Но провести этот нефтепровод, учитывая сложность горного профиля, возможно только по территории Южной Осетии. Этот аргумент стал решающим.
Поэтому Грузия приготовилась вернуть себе Южную Осетию, а страны Запада – осудить Россию за агрессивную политику в грузинском вопросе. О том, когда все начнется и как будет проходить, не знали, кажется, только Абхазия с Южной Осетией и Россия. Мировые средства массовой информации находились в поной боевой готовности. Необходимо было предоставить миру наглядные примеры российской агрессивности, граничащей с военными преступлениями. Доказательства должны быть стопроцентными, и ни у кого не вызывать сомнений: Россия – преступник, с которым невозможно поддерживать политические и экономические отношения ни одной уважающей себя стране...
* * *
Начальника диверсионно-разведывательного управления ГРУ генерал-майора Новикова вместе с командующим войсками спецназа ГРУ полковником Мочиловым вызвали к начальнику ГРУ ночью, уже ближе к утру. Генерала и полковника привезли на Хорошевское шоссе одновременно, хотя доставляли из разных концов города. Дежурный сразу доложил в приемную, оттуда прибывших потребовали срочно в кабинет, где всю ночь шла интенсивная работа, о чем говорил длинный стол, обычно называемый столом для заседаний, который превратился на время в хранилище крупномасштабных карт.
– Заходите, заходите... – потребовал начальник ГРУ, жестом останавливая уставной доклад генерала Новикова. – Туда, к полковнику Разумову... Разбирайтесь с ним, я сейчас закончу...
Он нацепил на нос очки и стал вычитывать листы какой-то объемной принтерной распечатки, только что поданной ему адъютантом. И быстро, откровенно торопясь, вносил правку. Так обычно читают и правят срочные рапорты большому руководству.
Полковник Разумов из управления космической разведки ГРУ тут же развернул перед пришедшими две карты. Обстановка последних недель позволила Новикову с Мочиловым без раздумий разобраться, что это за карты – окрестности Цхинвали и прилегающие территории, плоть до Гори. Дальше лежали другие карты, но их Разумов пока не пододвигал.
– Вот, прошу полюбопытствовать... – показал полковник, и палец его постучал по какой-то точке, привлекая к ней внимание. – Вчерашняя карта, и сегодняшняя карта. Компьютер сразу дал изменения... Что это – понимаете?
– Думаю, средства ПВО... – без раздумий предположил полковник Мочилов.
– Видно, Юрий Петрович, что вы нашими картами часто пользуетесь. Мы предполагаем, что это ракетные комплексы «Бук», класса «земля – воздух».
– Это они и есть... – согласился Мочилов.
– Вы знаете точно?
– Конечно. Участок под наблюдением наших групп. Отражено в вечернем рапорте.
Полковник Разумов коротко глянул в сторону начальника управления, но тот был занят своим делом, и на их разговор внимания не обращал.
– Прекрасно. Значит, нам и голову ломать незачем... Просто командование все рапорты, видимо, прочитать не успело. Пойдемте дальше. Комплексы ПВО в непосредственной близости от границы. Только что выставлены. О чем это может говорить?
– Об ожидании воздушного удара...
– Какого удара? Грузия ждет агрессии?
– Ответного...
– Согласен. Этого хватит, чтобы прикрыть границу?
– Этого не хватит, чтобы свою задницу прикрыть в случае дальнего превентивного подавления огневых точек... – по-солдатски прямо сказал генерал Новиков. Он вообще любил крепкие выражения, и иногда даже брал через край. – Четыре комплекса на всю границу... Пугают... Или выставляют макеты...
– Это не макеты, – возразил Мочилов. – Нормальные боевые комплексы. Обслуживающий персонал – не грузины. Наш человек туда чачу носил... Он осетин, и разговаривает плохо по-русски, но хорошо по-грузински. Грузинского ракетчики не знают, русский знают, но не бегло, говорят с незнакомым агенту акцентом...
– Пусть так. В случае подавления – да... – согласился Разумов. – Они авиации не страшны. Если без подавления, то перекрывают основные участки полетов, но не плотно... Но я прошу обратить внимание на то, что комплексы почти не замаскированы. Их словно специально нам показывают.
– Обратили еще вечером, – констатировал Мочилов. – Это тоже есть в рапорте.
– Пугают, как зайцев... – решил Новиков. – Не суйтесь, мол, если хвостов не имеете. А за собой американский хвост чувствуют...
– Не все так просто. Не все так просто... – полковник Разумов пододвинул другие карты. – А теперь вот сюда посмотрите. Тоже съемка с разницей в один день. Могу сразу сказать, это тоже средства ПВО, те же самые «Буки». Только поставлены они в населенных пунктах в глубине территории, и более-менее замаскированы. Подавление этих комплексов поведет за собой большие жертвы среди мирного населения. Прикрываются населением, понимаешь... И при этом, повторяю, даже присутствует небольшая маскировка... Обращаю внимание – небольшая... Такая, чтобы не маскировала...
– Туда наши парни не часто ходят, – сообщил Мочилов. – Приказа не было на глубинную разведку. Разве что по необходимости или случайно заберутся. Одна группа, кстати, сейчас как раз в тех местах. Чуть-чуть, насколько помнится, в стороне. Но это уточнить надо. Они данные не нам, а в «пятьдесят восьмую»[3] напрямик гонят...
– Приказ будет, надо полагать, но это потом... – Разумов еще раз на начальника ГРУ глянул. – Сейчас я попрошу обратить внимание на один странный факт. Вот эти комплексы, что выставлены в населенных пунктах, прикрывают только фланги, оставляя по центру коридор. А там, дальше, где открывается воздушный коридор для наших самолетов, стоит всего два комплекса «Бук», причем, маскировка тщательнейшая. И стоят комплексы совсем рядом. Они не периметр закрывают, а, как наши специалисты говорят, могут только продублировать друг друга.
– И о чем нам это говорит? – сразу спросил генерал Новиков.
– А вот это вы и должны узнать... – отрываясь от чтения, сказал начальник ГРУ. – Как узнать, давайте думать вместе. К району следует присмотреться пристальней...
На подъеме машина сильно чихала, словно грозилась задохнуться от натуги, хотя перевал был не слишком высоким и кислородного голодания здесь ощущаться не должно было. Зато при спуске водитель просто отжимал сцепление и слегка притормаживал, и двигатель работал ровно и спокойно, как обычно все двигатели работают на холостых оборотах. Торможение торможением, тем не менее, тяжелый военный грузовик по извилистому «серпантину» спускался достаточно быстро, настолько быстро, что на поворотах ему изгибало рессоры и приподнимало один угол тентированного кузова. Но это был уже последний спуск, и длился он недолго. Но закончился он, как и рассчитывалось заранее, уже в полной вечерней темноте.
Перед поднятым шлагбаумом, где на столбе горел фонарь, освещающий всю проезжую часть дороги белым неоновым светом, машина притормозила, и трое спецназовцев просто выпрыгнули на невысокой скорости, а машина, знакомая тем, кто стоял здесь на посту, двинулась дальше без остановки, как делала всегда.
Поскольку никто из них не носил погон, честь спецназовцам не отдавали, а солдат-контрактник, стоявший рядом с механизмом подъема шлагбаума, узнав людей, которые приезжали на пост не один раз, только приветственно поднял руку. Солдат миротворческого контингента толком и не знал, что это за люди.
Второй солдат вообще стоял чуть в стороне и только методично и настойчиво чесал рожок автомата, непонятно чего добиваясь этим движением.
– Где командир? – спросил подполковник Ведьмин, одергивая на себе разгрузку.
– У себя, в канцелярии... – кивнул солдат, и смачно зевнул, с наслаждением показывая качественные пломбы в зубах. Еще бы не хвастаться этим, если поставили в госпитале бесплатно, тогда как на «гражданке» такой ремонт стоит, пожалуй, месячного солдатского жалованья...
