– Борис, зайди ко мне. Есть разговор, – произнес тот сухо и спокойно, после чего послышались короткие гудки.
Гаврилин положил гаджет в карман, отодвинул стакан с недопитым компотом и вышел из столовой.
Полковник сидел за рабочим столом и перебирал какие-то бумаги.
Он взглядом указал капитану на стул, откинулся к спинке кресла и спросил:
– На Балтике побывать нет желания?
Борис сразу же сориентировался, улыбнулся, пожал плечами и ответил:
– Она большая, Виталий Эдуардович. Но аллергии к ней я не испытываю.
– Вот и замечательно! – Полковник одобрительно кивнул. – Тогда ближе к делу. Ситуация, в общем, такая. Наш источник недавно сообщил о том, что на небольшом островке Фишфанг, где-то между Калининградом и Швецией, начала какую-то непонятную, но довольно-таки бурную деятельность некая частная компания, зарегистрированная на Каймановых островах.
– А остров этот чей? – уточнил Гаврилин.
– Шведский. – Красницкий коротко развел руками. – Еще со времен короля Карла Двенадцатого. Ну да, того самого, которого под Полтавой разгромил Петр Первый. Островок безлюдный, представляет собой голые скалы и лесистые низины. Его размеры – километр на три. Насколько мне известно, там еще до войны проживали несколько семей рыбаков. Но потом на острове начали хозяйничать немцы, и шведы его покинули. До самого конца войны он считался собственностью Германии. Потом Швеция снова объявила его своим. Хотя если копнуть в историю глубже, то задолго до появления Швеции им кто только не владел. В частности, племена славян-венедов, хозяйничавших на территории современной Калининградской области. Так что, если хорошенько подумать, то…
– То получается, что на него могла бы претендовать и Россия, – закончил Борис его мысль и рассмеялся.
– Ясно. А что эти непонятные, мутные граждане могут делать на острове?
– Точной информации на этот счет нет. – Полковник задумчиво потер переносицу. – Официально там работают некие зоологи-экологи, которые якобы исследуют пути миграции местной разновидности леммингов. Это зверьки такие. Брехня, конечно, полнейшая. Есть предположение, что там ведутся изыскательские работы. Но какого именно профиля – об этом мы пока можем только строить догадки. Мне кажется, они собираются делать что-то очень серьезное, раз так это все засекречено, обеспечено информационное прикрытие.
– Может быть, они там что-то ищут? Например, ту же янтарную комнату? – Гаврилин вопросительно взглянул на Красницкого.
Тот немного подумал и ответил:
– Версия, конечно, очень интересная, но маловероятная. Видишь ли, согласно архивным данным и показаниям очевидцев, янтарная комната, скорее всего, была спрятана где-то в Альпах, конкретно – на территории Австрии, или же в Кенигсберге. Но, как бы там ни было, нам надо точно знать объект интересов наших, так сказать, партнеров. Вдруг они ведут предварительные изыскания, чтобы в дальнейшем тайком оборудовать там пункт электронной разведки? Или, например, намереваются разместить там базу противокорабельных ракет? Это куда серьезнее. В общем, Борис, тебе и твоим орлам надо втихую отправиться на этот Фишфанг и все хорошенько там разузнать. Сколько бойцов ты взял бы с собой?
– Человек шесть, не меньше, – ответил Борис. – Персонально думаю взять Федькина, Зубово, Гольчакина. Кого еще? Ну, Кипреева, наверное, Артура Романиса, Мишу Дубарова.
Спустя тридцать минут в кабинет Красницкого вошли спецназовцы, отобранные капитаном для участия в операции. Полковник знал всех и остался доволен командой. Он вкратце высказался о некоторых нюансах предстоящего задания, особо подчеркнул необходимость сработать чисто, без малейших помарок.
Что ни говори, а излишне экзальтированная Швеция и по прошествии нескольких веков все еще живет неприятными воспоминаниями о Полтаве. При малейшем подозрении о присутствии российских военных на ее территории она гарантированно закатит всемирную истерику. Из-за своих исторических обид шведские политики нередко творят совершенно глупые вещи, порой даже себе в убыток. Например, ее представители в ООН в пику России практически всегда голосуют диаметрально противоположно ей, что уже не раз становилось поводом к всевозможным анекдотам.
Да и ребята из Вашингтона были бы несказанно рады обнаружению российского спецназа на острове, подконтрольном Швеции, пока еще нейтральной. А как же! Это был бы лишний довод за то, чтобы и Стокгольм сунул свою шею в петлю НАТО, начал бы отстегивать немалые средства в североатлантический общак.
В ходе разговора были рассмотрены и варианты проникновения спецназовцев на Фишфанг. Полковник Красницкий рассказал, что генералом Дроздых принято решение отправить их к острову на малотоннажной подводной лодке. Высадка произойдет в ночную пору, когда большая часть контингента, работающего там, отбывает в Швецию. Выгружаться придется на глубине, с дыхательными аппаратами, через специальный шлюз.
Первым делом на острове нужно будет найти хорошее убежище. По некоторым данным, там есть множество пещер, пригодных для временного проживания.
Полковник протянул Гаврилину принтерную распечатку плана острова, выполненного на основе спутниковых снимков. По своей форме Фишфанг сверху немного напоминал латинскую букву «S». На его восточной и западной оконечностях, судя по специальным значкам и отметкам, вздымались невысокие холмы. Скорее всего, каменистые. Средняя часть острова представляла собой мешанину из сопок, покрытых клочками лесистой поросли, нескольких небольших пресных озер и отдельных скал.
– Прежде всего вам нужно будет установить плотное наблюдение за людьми, находящимися на Фишфанге, – сказал полковник и устало вздохнул. – Анализ их работы, прослушка разговоров и прочее должны позволить нам выяснить, чем же они там занимаются и что вообще замышляют. Уверен, за всем этим стоит НАТО и кураторы из США.
– Ясно. – Борис утвердительно кивнул.
– Получишь на складе хорошие, современные средства маскировки и радиоэлектронной борьбы. Но! – Красницкий сделал небольшую паузу. – В руки противника они не должны попасть ни целиком, ни частями. С аппаратом подавления электроники вы, по-моему, уже работали? Вот и отлично. В тех местах, где ваши подопечные выполняют какие-то свои работы, будете устанавливать видеоаппаратуру.
– Сделаем. – Борис положил план на стол, на мгновение закрыл глаза.
Пары минут ему хватило на то, чтобы запомнить географию Фишфанга во всех подробностях. Теперь он мог, даже не заглядывая в оригинал, выполнить его точную копию на бумаге.
Полковник окинул спецназовцев суровым взглядом и продолжил:
– Я твердо уверен, что всевозможные «вдруг» для вас начисто исключены. Но если кто-то вдруг окажется засвеченным и попадет в руки западных спецслужб, то не возбраняется объявить себя немецким или каким-то еще авантюристом, занимающимся нелегальным кладоискательством.
Полковник предупредил спецназовцев о нежелательности даже мимолетных контактов с людьми, работающими на острове. Нельзя было дать даже намек на свое присутствие. Сработать следовало так, словно их там никогда и не бывало. Появились, сделали дело, исчезли.
– Даже если кто-то кого-то при вас станет убивать, то вы не будете иметь никакого права вмешаться в происходящее! – сурово отчеканил полковник. – Я понимаю, это звучит жестоко. Никуда от этого не деться. Такова специфика нашей профессии.
Красницкий рассказал историю, услышанную им еще курсантом военного училища от старого фронтовика.
В сорок третьем году двое разведчиков возвращались из глубокого немецкого тыла. В лесу у какой-то деревни они стали свидетелями готовящейся казни десятка женщин и детей. Разведгруппа должна была доставить командованию важнейшую, бесценную информацию и рисковать не имела никакого права. Но они не выдержали и срезали из автоматов двух немцев и нескольких полицаев.
Людей спасли, но за ними тут же началась охота. Разведчики едва смогли добраться до линии фронта и пересечь ее. Командир группы, кстати, и рассказавший эту историю, был серьезно ранен. А когда он вышел из госпиталя, его едва не отдали под трибунал за нарушение приказа.
– Как вы думаете, почему? – Красницкий окинул своих собеседников вопросительным взглядом. – Да потому, что если бы разведгруппа не доставила сведения, то в ходе дальнейших боев погибли бы многие сотни, а то и тысячи наших солдат. Могла быть сорвана важнейшая операция. Вот такие дела! Отправляясь в тыл противника, все свои эмоции и чувства вы должны оставить дома. Вы – люди-тени, и этим все сказано. Меня все хорошо поняли?
– Так точно! – негромко, но уверенно откликнулись спецназовцы.
Дизель-электрическая подводная лодка самого малого класса была прозвана военными моряками «Ершом». Причины – предельно малые размеры при достаточно мощном вооружении. Рыбка невелика, зато задиристая и колючая.
