Под утро, примерно в половине шестого, наконец подали хаш. Его принесли в очень глубоких тарелках. Золотистая жидкость наваристого бульона привела Диму в полный восторг. К этому времени он довольно основательно «нагрузился», и каждая новая деталь из затянувшегося ночного обеда, перешедшего в утреннюю трапезу, приводила его в умиление. Велиев по обыкновению почти не пил. Только попав в Москву, он приучил себя иногда позволять себе рюмку водки или полстакана красного вина. Но за хашем не пить водку было почти невозможно.
Прежде чем приступить к еде, необходимо было заправить хаш размолотым чесноком, плеснуть в него ложку уксуса, щедро добавить соли и перца по своему вкусу. Кроме того, на стол подавали свежий гранат, маринованные баклажаны и перец, соленые огурцы и капусту. Горячий хлеб служил приятным дополнением к этому блюду. Ринат, увидев чеснок, тяжело вздохнул, даже не представляя, как он появится в «Асторе». Но к этому времени он уже потерял способность объективно оценивать все, что с ним происходило. И покорно положил обильную порцию чеснока, заливая его уксусом.
Через час окончательно обмякший, сытый и почти счастливый он сидел за столом, с умилением глядя на своих сотрапезников. Дима Сизов сильно покраснел – сказывалось количество выпитого. Он с трудом координировал свои движения и глупо улыбался. Велиев держался строго, но было заметно по его поплывшему взгляду, что и он несколько перебрал. Конечно, он выпил гораздо меньше, чем Сизов, иначе бы просто потерял сознание. Но количество и качество выпитого тоже сказывались.
И здесь нетактичный Дима допустил ошибку.
– Выпьем за прекрасных женщин, – предложил он, – чтобы они всегда нас радовали и восхищали.
Все поддержали его тост.
– Чтобы наш дорогой Ринат женился и у него была бы большая семья, – провозгласил Велиев.
– И чтобы все женщины в него влюблялись не так, как Светлана, – поддержал его Дима.
При упоминании ее имени Ринат опустил голову. Тяжело вздохнул.
– Что случилось? – всполошился Велиев. – Почему я не знаю? Кто обидел нашего друга?
– Его не просто обидели, – сказал Дима, – его оскорбили.
Если бы он был трезвый, то, возможно, не стал бы рассказывать эту историю. Но после выпитого язык у него был без тормозов.
– Он поехал к своей девушке в Киев и нашел ее в номере с любовником, – прогрохотал Сизов, – она изменила нашему другу.
– Что ты сделал? – хищно спросил Велиев.
– Ничего. Повернулся и ушел, – грустно ответил Ринат.
– Ах, – скрипнул зубами Велиев, – тебя оскорбили. В твою постель чужой человек залез, а ты просто так взял и ушел. Какой ты мужчина после этого?
– Что я должен был делать? Зарезать свою бывшую подругу и ее любовника? А потом сесть в тюрьму? Меня бы отправили к Ходорковскому. Один миллиардер уже сидит, я был бы второй. Зачем мне это нужно?
– Кто говорит «зарезать», – нахмурился Велиев, – сейчас резать нельзя. Другие времена. Никто не поймет. Даже в Чечне «кровников» сейчас мало. А если убьешь человека, то тебя начинают искать, чтобы посадить и наказать. У людей чести не осталось.
– Верно, – мотнул головой Дима, – раньше говорили: «Вы бесчестны, сударь» – и это было самое большое оскорбление. А сейчас если скажут, что ты нечестен, все просто засмеются.
– У нас на азербайджанском языке это по-прежнему страшное оскорбление, – сообщил Велиев, – если мужчине скажут, что он бесчестен, он должен убить другого, кто произнес эти страшные слова. Человек без чести – это человек, способный предать свою мать, сдать свою сестру в публичный дом, снести измену своей жены. Невозможно после этого жить.
– Ну не нужно говорить такие страшные вещи, – рассудительно произнес Дима, – никто не обвиняет Рината. Не нужно ему вообще переживать. Я ему всегда говорил, что эту дамочку интересуют только его деньги. А он влюбился без памяти. Ну и дурак.
– Подожди, – строго прервал его Велиев, – не ругайся. Человеку и так плохо. Значит, она не твоя официальная невеста была.
«Сейчас он тоже прочтет мне лекцию о разнице между официальной женой и женщиной у меня на содержании, – мрачно подумал Ринат, вспоминая слова Глущенко, – все они так хорошо понимают эти отношения. И готовы даже меня учить».
– Не была, – подтвердил Ринат, – мы с ней просто встречались.
– И она тебя обманула, – подвел итог Велиев.
– Да.
– Так нельзя, – решительно заявил Играр Велиев, – ты не должен этого прощать.
– Я ее уже забыл. Пусть живет как хочет.
– Это правильно. Но прощать все равно нельзя. Ты должен отомстить.
– Ага, правильно. Возьму нож и полезу к ней домой. Или скажу своим охранникам, чтобы пристрелили этого гитариста. Сам говоришь, что сейчас другие времена. Я лучше прекращу с ней встречаться и платить за ее наряды. Это для нее самое большое наказание.
– Это не наказание, – возразил Велиев, – она найдет другого мужчину, который будет за нее платить. Такие женщины никогда не остаются одни, они умеют находить богатых кавалеров. Нет, так нельзя. Ты обязан отомстить, чтобы она поняла. Чтобы почувствовала свое место. Чтобы тебя запомнила.
– Хорошо, – махнул рукой Ринат, – я подожгу ее дом. Или взорву ее машину. Так будет лучше?
– Нет, – Велиев нахмурился, – о чем ты говоришь? Это хулиганство, причем злостное. Я не юрист, конечно, но такие вещи нельзя делать. Все сразу поймут, что это ты организовал. Зачем тебе такие неприятности?
– Послушай, Играр, я тебя не понимаю. Ты уже несколько минут доказываешь мне, что нужно отомстить. И тут же говоришь, что нельзя даже хулиганить. Тогда как отомстить? Звонить ей по телефону по ночам и свистеть в ухо? Так это тоже хулиганство. Правда, мелкое. Или облить дерьмом ее дверь? Что ты мне советуешь?
– А еще журналист, – обиделся Велиев, – никакой фантазии у тебя нет. Причем тут свистеть в ухо? Ты разве женщина? Это брошенная женщина может звонить и плакать. Я тебе другой план предлагаю. Не криминальный, а очень законный и приятный. Такой, который ее в самое сердце ранит. Чтобы она навсегда тебя запомнила.
– Какой?
– У нее есть лучшая подруга? Вспомни, кто ее лучшая подруга?
– Наверное, Лина из группы «Молодые сердца». Такая фигуристая брюнетка. У нее огромный бюст, но, по-моему, это искусственные груди. Таких размеров просто не бывает.
– Ты ее видел?
– Конечно, видел. Я хорошо с ней знаком. А почему ты спрашиваешь?
– У нее есть муж?
– По-моему, есть жених. При чем тут она? Я тебя не понимаю.
– Я тебе скажу, что ты должен сделать, – лицо Играра Велиева вспыхнуло, – ты должен отомстить. Но так, чтобы тебя самого не посадили из-за этой женщины. Она переспала со своим музыкантом и сделала тебе больно. Сделай ей еще больнее. Переспи с ее лучшей подругой. И пусть она об этом узнает. Вот тогда она поймет, кем была для тебя. Никем. Ты ее совсем не уважал, а только пользовался ее услугами. Вот тогда ей будет плохо, очень плохо.
Ринат с некоторым уважением и опаской взглянул на своего нового друга. Похоже, этот кавказец понимал толк в мести. Он вспомнил, как Света всегда напрягалась, когда он подходил к Лине. Всегда немного волновалась. У Лины формы были гораздо роскошнее, чем у Светланы. Но ему она не нравилась. Слишком хищный, чувственный рот, слишком крупные формы, слишком яркая, почти восточная красота. Светлана нравилась ему больше. Но Велиев прав. Такая встреча выбьет Светлану из равновесия. Она просто не поверит, что он способен на подобное. Велиев абсолютно прав. Эта самая изощренная месть, которую только можно придумать. И самая безнаказанная. Нет такой уголовной статьи, по которой его можно было бы наказать. Конечно, если он не собирается насиловать Лину. Но с ней он быстро договорится.
– Почему замолчал? – спросил Велиев. – Ты думаешь, что это некрасиво? А она поступила с тобой очень красиво? Если ты будешь поступать всегда красиво и честно, а другие всегда некрасиво и нечестно, то ты будешь всегда проигрывать. Нельзя победить только добром, так не получается.
– Об этом говорил еще Маккиавелли, – поднял голову Дима.
– Он был умный человек, – согласился Велиев, – а я тебе скажу как мужчина. Садиться в тюрьму можно из-за своей любимой жены, ради чести своей сестры или дочери, ради своей матери, ради мужской дружбы, ради своей земли, своего рода, своей родины. А попадать в неприятную историю из-за певицы, которая тебе изменила, очень неприятно. И неправильно.
– Расул Гамзатов говорил, что джигиты дерутся только в двух случаях, – опять вмешался Дима, – ради любимой женщины и за свою землю. Во всех остальных случаях дерутся петухи.
– Как хорошо сказал, – обрадовался Велиев, – вот видишь. Нужно слушать умных людей.
Ринат посмотрел на часы. Уже девятый час утра. Кажется, Светлана говорила, что они должны были вернуться в Киев еще вчера. Если они уже вернулись, значит, Лина сейчас дома. Нужно только найти ее домашний телефон. Кому позвонить? Конечно, Тамаре. Она может найти любой номер. Ринат достал телефон и позвонил Тамаре. Долго ждал, наконец услышал ее сонный голос.
