Альберт Байкалов - Битва на кончике иглы

В кармане Хирурга зазвонил телефон.

Вытерев руку о салфетку, он вынул трубку и приложил ее к уху:

— Говори. Понял… Где? Выезжаем!

— Что, Дельфин сработал? — заерзал Талый.

Хирург опустил стекло и выбросил пустой стакан и бумажку прямо на дорогу:

— Заводи!

Цыпа замешкался, не зная, куда деть недоеденный бигмак.

— Давай сюда! — Талый выхватил у него бумажную тарелку с объедками и тоже швырнул на дорогу.

С улицы послышались недовольные возгласы прохожих.

— Езжай уже! — вскипел Хирург.

Цыпа отъехал от тротуара.

Желтка охватило волнение. Слишком странным показалось поведение его дружков. Все трое были напряжены и взволнованны.

Не решаясь спросить, чем вызвано беспокойство, он уставился в окно.

Они быстро мчались по Профсоюзной в направлении окраины города. Пробок не было. Вскоре миновали развязку и оказались на Калужском шоссе. Вдоль дороги потянулся лес.

«А что, если они везут меня убивать? — равнодушно подумал Желток. — Вполне возможно, ведь я сделал свое дело. Дураку понятно, какие документы подписал Торчок и что с ним случилось после того, как его укололи Талый и Цыпа».

Взгляд Желтка задержался на отливающих золотом куполах церкви. Храм стоял в центре небольшого села. Ему даже почудился гул, который возникает после удара в большой колокол. В нем было недовольство и осуждение, пронзившее его до самых костей. Желтку неожиданно стало страшно. До сих пор это притупившееся чувство возникало у него, когда надвигалась ломка. Он больше смерти боялся, что не найдет до ее наступления деньги или очередную дозу.

Храм скрылся за деревьями. Желток посмотрел вперед. Машина сбавила ход и повернула направо. Вскоре лес расступился. Справа и слева потянулись поля. Переехав мост через небольшую речку, они свернули на едва заметный проселок и вскоре вновь оказались в лесу.

Желток покосился на Хирурга. Его лицо было сосредоточенно-напряженным.

«Точно меня сейчас грохнут, — отрешенно подумал он. — Зачем им свидетель, да еще наркоман?»

— Кажется, здесь, — Талый слегка наклонился вперед, вглядываясь в заросли кустарника и мелких берез. — Точно, поворачивай!

Машина свернула с дороги и запрыгала на кочках.

Желток схватился за ручку дверцы.

«Хорошо бы укололи, как Торчка с Уткой, и все», — с тоской подумал Желток.

— Вон они! — облегченно перевел дыхание Талый.

Машина встала. Все вышли. Не зная, как быть, Желток решил последовать примеру остальных и толкнул дверцу. Хирург, Талый и Цыпа подошли к стоящему в тени сосен джипу.

— Где? — спросил Хирург сидевшего за рулем наголо бритого парня.

Тот показал пальцем на заросли кустарника:

— Метров двадцать пройдете, увидите…

Талый обернулся и увидел стоящего у машины Желтка. Его лицо перекосило от злости:

— А ты куда выполз?

Хирург и Цыпа оглянулись.

Желток развел руками и развернулся к машине.

— Стой! — окликнул его Хирург. — С нами пойдешь.

— Ты чего? — удивился Цыпа. — Зачем нам он?

— Пусть идет, — стоял на своем Хирург.

— Если что, этот чмо нас первый сдаст, — возмутился Талый. — Ты же свидетель, как он своих корешей слил!

— Они ему не кореша, — Хирург подмигнул Желтку. — Правильно я говорю?

Желток понял, что речь идет об Утке и Торчке, и кивнул:

— Из-за них я на иглу подсел…

— Вот, — поднял вверх палец Хирург. — А мы тебя с нее снимем. Пошли.

С этими словами вся троица развернулась и двинула по направлению зарослей. Желток нерешительно направился следом. Продравшись через кустарник вслед за шедшими гуськом Хирургом, Талым и Цыпой, Желток оказался на небольшой полянке.

— Ну, как у вас дела? — спросил Хирург.

Желток стоял за широкими спинами новоявленных друзей и не видел, с кем он разговаривает. Впрочем, ему было все равно. Эти несколько десятков метров через бурелом и валежник отобрали последние силы, и он присел на корточки.

— Да вот, угрожает какой-то «крышей», — раздался чей-то незнакомый голос.

— Ты чего, парень? — Хирург прошел вперед.

Цыпа и Талый разошлись немного в стороны, и взору Желтка открылся лежащий на земле мужчина. Руки и ноги у него были связаны. Лицо было все в крови, правый глаз заплыл, нос отливал синевой. Рядом стоял рыжеволосый молодой мужчина с бородкой. Если бы не бейсбольная бита в руках, можно было подумать, что это какой-то художник или поэт.

— А там его помощник? — Хирург посмотрел куда-то дальше.

Желток ухватился за ствол березки и медленно выпрямился. Подавив приступ тошноты и справившись с головокружением, нерешительно подошел ближе. Взору открылась ужасающая картина. Он увидел стоящего по пояс в яме парня. Его вид был не лучше лежащего на земле. Лицо представляло собой сплошное месиво. Превращенная в лохмотья рубашка на груди была в крови. Не надо много ума, чтобы понять, он роет себе и своему дружку могилу. Возле кучи земли и песка стояли еще двое. Эти парни были в футболках и шортах и походили друг на друга ростом и комплекцией. На головах бейсболки. У одного синяя, у другого белая. Их внешность также никак не вписывалась в контекст намечающейся здесь расправы. Желток даже тряхнул головой, решив в какой-то момент, что это глюки…

— Чего головой машешь? — зло спросил тот, что повыше, и сдвинул кепку на затылок: — Хирург, а зачем ты этого урода сюда приволок?

— Тоже похоронить хочешь? — насмешливо спросил его дружок в черной кепке. — Тогда пусть берет лопату и помогает…

— Парни, пожалуйста! — завыл стоящий в яме. — Жизнь одна… Я что угодно…

— Правильно сказал! — обрадованно воскликнул Талый. — Жизнь одна. И сейчас ты, Бек, это осознал. Но только после того, как понял, что стоишь на дне собственной могилы. А теперь подумай, сколько человек ты отправил на тот свет говном, которое носил по приказу своего хозяина…

— Ы-ыы! — провыл Бек и неожиданно проворно выпрыгнул из ямы. Метнув, как копье, лопату в своих палачей, он устремился прочь.

— Стой, сука! — парни бросились следом.

Бек сумел отбежать лишь на пару десятков метров. Споткнувшись о корягу, упал. Его тут же оседлали. Послышались глухие удары.

— Череп, — позвал Хирург.

— Что? — оглянулся парень в синей кепке.

— Вы его не сильно, а то сами будете копать.

— Хватит, Дэн, — Череп схватил занесенную для очередного удара руку своего дружка. — Хватай его и понесли.

Подхватив Бека под руки, они волоком дотащили его до ямы и свалили вниз. Следом бросили лопату. Послышались стоны, всхлипы и протяжный вой, после чего над могилой появилась перепачканная в крови и земле голова.

— Блин, дай сниму! — не выдержал Талый и достал телефон. — Голливуд отдыхает. «Воскрешение», часть вторая!

— Убери трубу! — строго сказал Хирург и присел перед лежащим на земле мужчиной: — Тебя как зовут?

— Капа, — дрожащим голосом произнес мужчина.

— Боксер, что ли?

— Фамилия Капаев…

— Вот и выкопал себе яму, — хохотнул Цыпа.

— А имя? — не обратив внимания на реплику, продолжал допрос Хирург.

— Клим…

— Вот что, Клим, подумай, как ты можешь быть нам полезен…

— В смысле?

— Ты можешь купить свою жизнь, — пояснил Хирург.

— Сколько? — одними губами спросил Клим.

— Лям, — спокойно, словно уверенный в том, что для Капы это сущий пустяк, назвал цену Хирург.

— Чего? — чтобы лучше слышать, Капа приподнял над землей голову.

— Один миллион рублей, — Хирург сорвал травинку и сунул стебель в рот.

— У меня нет столько, — глаза Капы округлились.

— Тогда мы продадим тебе жизнь в кредит. Ты нам будешь с этого момента должен как банку, — спокойно продолжал перебирать варианты Хирург. — Только с учетом процентов это в два раза больше, итого в месяц двести тонн.

— Я не могу, — провыл барыга. — Мне столько не поднять!

— Почему? — удивился Хирург.

— Крыша все забирает, — всхлипнул Капа.

— Кто тебя крышует? — Хирург замер в ожидании ответа.

— Слон, — бросив затравленный взгляд на стоящих позади Хирурга Талого и Цыпу, прошептал Капа.

Хирург оглянулся на своих помощников:

— Кто такой?

— Авторитет на районе, — прокомментировал ответ Клима Талый. — Год назад откинулся. Живет по понятиям.

Хирург вновь уставился на Капу:

— Ты кому по ушам ездишь?

— Я? — выпучился Капа. — Клянусь!

— Слон идейный, — вновь заговорил Талый, — он знает, что впрягаться за барыгу западло. Так что гонишь ты, Капа.

— Хорошо, я согласен! — неожиданно Капа обмяк, словно взобравшийся на гору альпинист. — Только двести я не потяну. Сто, реально…

— У тебя на районе семь точек, — следя за реакцией наркодельца, заговорил Хирург. — Неужели так плохо идут дела?