– Кариночка, не плачь. Я тоже тебя люблю, ты для меня очень родной и близкий человек на Земле, но нас могут поймать, и ты будешь крайней.
– Мы можем уйти ночью, я одену тебя как чеченца. Если остановят боевики, то ты прикинешься немым, а я уж по-чеченски им все объясню, мне поверят. Ну, а если остановят федералы, то мы им все расскажем; как ты попал в плен, как потерял память. Нам помогут, обязательно помогут!
– Нет, Карина, мы пока не будем рисковать, а дождемся подходящего момента, – ответил Зверь.
Утром дверь погреба приоткрылась, и в проеме появился Руслан.
– Доброе утро, Зверь. Выходи, пришло время приступить к тренировкам.
Во дворе дома на перекладине была подвешена кожаная груша, под навесом стояли несколько штанг и гантели.
– Начнем, пожалуй, с твоей физической подготовки, с таскания тяжестей, а после обеда приступим к технике ведения боя, к тактическим занятиям – ну, и спаррингам. Только уговор – не в полную силу. Ты согласен?
– Не вопрос, – ответил Зверь.
Тренировка продолжалась около двух часов. За это время Зверь умудрился перетаскать не одну тонну металла. Русик выполнял те же упражнения, что и его ученик.
– На первый раз хватит. Сейчас плотный обед для восстановления сил, и желательно хороший сон. Встречаемся вечером, – Руслан, дружески хлопнув Зверя по плечу, попрощался с ним.
Вечерняя тренировка напоминала инструктаж. Русик все больше рассказывал о Черной Смерти, о его стиле ведения боя, о его любимых комбинациях, останавливаясь на каждой и показывая контрприемы.
– Ты знаешь, Зверь, после того как я ему проиграл, я жил лишь с одной мыслью – посчитаться с ним когда-нибудь. Я, как в фильме, проматывал наш с ним поединок, придумывая свои хитрости и уловки, анализируя каждый его шаг. Поэтому доверься мне, я знаю, что говорю. Ты сильнее меня, и у тебя это может получиться, но ты должен весь отдаваться нашим занятиям. Запомни, во время боя ты должен уйти в глухую защиту и ждать, когда он раскроется; а затем нужно остановить его. Для этого мы с тобой должны отработать такую серию ударов, которая уместна в ближнем бою и свалит с ног этого амбала. Я говорю об ударах локтями и головой – конечно же, в совокупности с ногами. Если надо, будем отрабатывать удары, когда ты будешь к этому готов, не только на этой груше, но, если понадобится, и на железобетонных и телеграфных столбах, благо один стоит аккурат возле дома.
И Русик сдержал слово. Начались изматывающие тренировки. Вскоре дошло дело и до телеграфного столба. Все чаще и чаще стали проводиться спарринги. На бой со Зверем выставлялись бойцы разных стилей, но Зверь всегда одерживал верх. Самым изматывающим поединком стал бой с Бесланом Терским. Поговаривали, что он является лучшим бойцом Ичкерии. Но и в этом поединке Зверь одержал победу: он послал Беслана в тяжелый нокаут – отработка ударов о телеграфный столб давала о себе знать. По ночам в подвал к Зверю спускалась Карина.
Приближался день поединка, и волнение постепенно охватывало всех: и братьев Ваху и Ахмеда, и тренера Русика, переживавшего за своего ученика, и Карину, и Зверя. От этого поединка зависело будущее каждого из них. Но что их ждет в будущем, знал, пожалуй, один Бог.
В полутемной комнате небольшого чеченского села собрались братья – Ахмед, Ваха, их сестра Карина, Руслан и Зверь.
– Ну что, Зверь, завтра наступит самый ответственный момент в твоей жизни, как, впрочем, и в нашей. На кон поставлена твоя жизнь, наша честь, ну и все наши деньги. Помни, Ахмед всегда держит свое слово: если ты победишь, то обретешь свободу, ну, и с помощью врачей память. Тебе есть из-за чего рисковать.
– Да, Зверь, – вступил в разговор младший из братьев, Ваха. Вначале я тебя ненавидел, но сейчас все прошло; ты настоящий мужчина, и мы сдержим свое обещание.
– Спасибо за доверие, – ответил Зверь.
– Брат, – обратился к Зверю Руслан. – За короткое время мы сдружились с тобой; я, как никто другой, верю в твои силы и уверен, что ты поквитаешься с Черной Смертью за меня. Аллах тебе в помощь!
– Спасибо, сенсей, – улыбаясь, ответил Зверь.
– Ахмед, я знаю, что завтра на бой соберутся большие люди. Можно ли мне посмотреть бой? – обратилась к брату Карина.
– Я думаю, можно, сестра, только накинь на голову черный платок, чтобы видны были одни глаза, – ответил Ахмед.
– Ну, я думаю, мы все обсудили, пора спать. Тебе, Зверь, нужно выспаться перед боем. Иди ложись, утро придет незаметно.
…Посреди ночи в погреб спустилась Карина. Она молча подошла и села у изголовья спящего, как младенец, парня. Он был родной, единственный и любимый. Она молча сидела и смотрела на него. Слезы бежали, обжигая щеки. Она просто смотрела на него и думала, что их ждет в будущем. Сердце девушки подсказывало, что они вскоре должны расстаться, и от этой мысли не хотелось жить. «Лучше смерть, чем разлука, – решила для себя молодая чеченка. – Если нам суждено быть вместе, то мы будем; если нет, то Аллах заберет меня к себе». Так девушка и просидела всю ночь, глядя на своего любимого человека. Когда первые отблески солнца стали пробиваться в темный погреб, она легонько поцеловала Зверя в щеку и выбралась из погреба.
Когда Зверь проснулся, солнце уже стояло в зените. Потянувшись, он еще долгое время лежал, думая о предстоящем бое. «Итак, сегодня может что-то проясниться в моей судьбе. Мне во что бы то ни стало нужно победить Черную Смерть и остаться в живых. Сдержат ли слово Ахмед с Вахой – это вопрос, который интересует меня сейчас больше всего, но отступать некуда. Интересно, я совсем не чувствую страха, – подумал Зверь. – Но Карина… Что будет с нашими отношениями? Она ведь совсем еще ребенок. А что я могу сделать для нее? Я человек без прошлого и, может быть, без будущего. Вот такие радужные перспективы… Ну, да ладно, поживем – увидим», – решил Зверь, лег на пол и стал отжиматься.
В шесть часов вечера Зверя посадили в «уазик», в котором уже находилась Карина с закутанной черным платком головой, Руслан и старший из братьев, Ахмед.
– Ну что, в добрый путь. – Ахмед, включив скорость, нажал на газ, и машина, поднимая столбы пыли, с пробуксовкой сорвалась с места.
– А где Ваха? – поинтересовался Зверь.
– А Ваха будет встречать нас на месте. Он сейчас занят встречей гостей и подготовкой боя.
За окном мелькали горные пейзажи. Где-то в голубом небе парил орел. Он, широко раскрыв крылья, выискивал свой ужин. Вот орел камнем бросился вниз к выбранной жертве и исчез в густой зелени засеянного поля.
Ехали молча, иногда то слева, то справа Зверь слышал глубокие вздохи. Каждый из присутствовавших переживал по-своему. Кто-то думал о предстоящем куше, кто-то о реванше, кто-то о жизни своего любимого человека.
Примерно через час «уазик» прибыл в один из населенных пунктов Ичкерии. Подъехав на большой скорости к дому с высоченным забором, он замер на месте, поднимая клубы пыли.
Перед Асланом Масхадовым стояла простая русская женщина, одна из тысячи матерей русских солдат, попавших на эту выжженную войной землю.
– Что вы хотели от меня? – спросил Масхадов.
– Я прошу, чтобы вы выслушали меня. Мой сын Сергей Шахов примерно месяц назад пропал без вести в районе Ханкалы. В списках погибших он не значится. Я уверена, что он жив, – вытирая рукой сбегающую по щеке слезу, сказала женщина, одетая в длинную, до земли, черную юбку и фиолетовую кофту. – Помогите мне, я знаю, что вы можете мне помочь. Я готова на все, чтобы отыскать своего сына. Если нужны деньги, я найду столько, сколько вы скажете, – займу, продам квартиру… Только помогите мне найти моего мальчика.
– Я понимаю ваше горе. Давайте сделаем так. – Масхадов задумался. – Чечня – очень большая республика, и контролировать всех пленных не в состоянии даже я. В Чечне много тейпов, но для связи с ними нужно время. У вас есть фотография вашего сына? Оставьте ее начальнику моей охраны, парню, который вас сюда проводил. Также оставьте свои координаты, свой адрес, телефон, по которому с вами можно будет связаться, и отправляйтесь домой. Нечего вам бродить по Чечне, это небезопасно. Если сын жив, то обязательно найдется, и тогда мои люди свяжутся с вами в вашем городе и обсудят условия возращения вашего сына домой. Это все, что я могу для вас сделать. А теперь ступайте.
– Спасибо вам, – ответила женщина и вышла из комнаты. Подойдя к начальнику охраны, она написала на обратной стороне фотографии свои данные, вложила ее в тетрадный лист, загнув при этом концы бумаги наподобие конверта, и отдала ему, передав распоряжение Масхадова.
– Я понял тебя, женщина. А теперь тебе нужно уходить, и чем скорее, тем лучше.
Женщина уже далеко отошла от дома с высоченным забором, в котором она общалась с Масхадовым, как услышала звук тормозов. Обернувшись, она увидела в клубах пыли зеленый военный автомобиль, двери которого раскрылись, и из него вышли трое мужчин в камуфлированной форме и одна женщина в черном платке. У одного из мужчин она уловила знакомые движения, и сердце ее екнуло. Мужчина в окружении сопровождающих на миг повернулся в ее сторону и проследовал во двор за высоченным забором.
