Игорь развез своих клиентов по домам, договорившись встретиться с ними вечером, записал номера их телефонов, и они с Юлей поехали к Диме Ангелову.
Было семь утра, он наверняка должен был находиться дома.
Двухэтажный старый дом, загаженный кошками подъезд, обшарпанная деревянная дверь грязно-желтого цвета.
Шубин позвонил.
– Слушай, как можно жить в таком свинарнике? Кажется, что все м-ские кошки собираются здесь, чтобы справить нужду… А стены, ты только посмотри на эти стены! Словно они побывали под артобстрелом. Что-то тихо, может, его нет дома? Я даже не спросил, с кем он живет. Скорее всего с родителями. Тес… Кажется, кто-то идет…
Послышался звон ключей, затем голос:
– Кто там?
– Мы к Дмитрию Ангелову, откройте, пожалуйста.
Это из милиции…
Стало совсем тихо.
– Кажется, нас не хотят пускать.
И тут дверь распахнулась, и они увидели высокого черноволосого парня в спортивных штанах, пузырящихся на коленях, и черном тонком свитере. Он смотрел на незнакомцев, которые потревожили его, с вызовом и одновременно болью. С первого взгляда Юля поняла, что видит перед собой психически травмированного человека: слишком бледным было его лицо, слишком бегающим взгляд, слишком обреченной даже сама поза…
– Это вы – Дима Ангелов?
– Я. Проходите. – И он, не глядя на посетителей, впустил их в свою квартирку.
Крохотная, захламленная, она выдавала Диму с головой. Здесь были книги, огромное количество книг, явно списанных из местной библиотеки, поскольку даже беглого взгляда Юле хватило на то, чтобы определить, насколько подборка бессистемна, случайна. Ветхие книжонки научно-популярной литературы здесь соседствовали со старинными французскими романами Шарля Нодье и Вилье де Лиль Адана, а физико-математические сборники задач лежали поверх стопки филологических учебников Розенталя. Романы Жозефины Тэй и Дэвида Вейса с его знаменитым романом «Убийство Моцарта» были разложены на письменном столе подле юридических книг типа «Адвокатуры», «Сто лет криминалистики» и «Справочника следователя». Судя по всему, именно эти последние книги и являлись на данном этапе его жизни НАСТОЛЬНЫМИ в прямом смысле.
ОН БОЯЛСЯ. Страх сквозил во всем, начиная с его походки, опущенных плеч и видимой дрожи в руках. Хотя внешне Дима был симпатичным парнем.
Шубин представился, затем представил Юлю.
– Понимаешь, мы должны найти того, кто виноват в том, что девушки исчезли… Ты ведь знаешь, о ком идет речь?
– Знаю. – Он предложил им сесть на низкий продавленный диван, застеленный старым вытертым красным ковром, а сам сел напротив, на жесткий венский стул. – Вы ведь ко мне пришли из-за Динки? Но я не знаю, где она. Я и в милиции это же сказал. Она уехала в город и не вернулась, а я все это время жил здесь. Я учусь в техникуме, у меня есть алиби…
Он по-прежнему не смотрел на них. Не хотел или НЕ МОГ.
– Вы из частного детективного агентства… Вас нанял ее отец?
– Когда ты последний раз видел Дину?
– Восьмого ноября. Девятого она уже уехала. Она же учится в городе, в пединституте. На втором курсе. Вернее, училась…
– Дима, а вы не знаете, с кем она там жила в общежитии или на квартире? Она вам ничего не рассказывала?
– Рассказывала про какую-то Люду, они вместе снимали флигель в частном доме, я сам в город ездил, искал эту Люду, но не нашел… Да только она ни при чем. Что она могла ей сделать? Разве что познакомить с кем… Но только ничего вы не найдете. В городе вон сколько людей живет, не верю я, что вы сумеете найти убийцу….
Юля с Шубиным переглянулись.
– Ты сказал про убийцу, а откуда тебе известно, что ее убили?
– Если б была жива – давно объявилась бы.
И снова не посмотрел им в глаза, а в пол, словно на нем что-то написано.
– Ну что ж, Юля, пойдем. Видно, не по адресу мы пришли… – Шубин неожиданно для всех встал и быстрым шагом направился к двери. – Пойдем, у нас с тобой и так много дел, Трубникова надо навестить…
«Он что-то придумал», – поняла Юля и тоже направилась в прихожую. Но перед тем как уйти, повернулась к просто ошалевшему от такой поспешности гостей Диме, который наверняка настроился на долгую и нудную, тяжелую для него беседу про Дину, и задала вопрос, который давно вертелся у нее на языке:
– Скажи, у нее был в городе парень?
Но он ничего не ответил. Более того – сделал вид, что вообще не слышал вопроса.
На улице Юля, последовав знаку Игоря, села в машину и первые пару минут сидела молча, ни о чем его не спрашивая.
– Давай-ка отъедем, оставим машину на соседней улице и вернемся к этому Ангелову. Я чую, что он что-то знает, но боится рассказать. Возможно, что у него остался страх перед милицией, надо будет зайти в отделение и спросить, кто здесь занимается всеми этими делами, связанными с исчезновением девушек.
– Предположим, что мы так и сделаем, вернемся к нему, и что же дальше?
– Не знаю, но мне кажется, что есть смысл вернуться туда хотя бы для того, чтобы застать его врасплох…
– Ничего не понимаю, о каком таком «расплохе» идет речь? Ты думаешь, что…
– Да я просто уверен, что в его квартире хранится нечто, связывающее его с Диной.., или с тем, что с ней произошло. Ты разве не заметила, что парень вроде бы умом тронулся, и хотя разговаривает нормально, но взгляд! Ты видела эти бегающие глаза, это выражение ужаса на лице?
– Думаешь, его запугали?
– Ну посуди сама. Маленький провинциальный городок, где практически все знают друг друга. Многие пары создаются годами, поскольку есть возможность понаблюдать друг за другом в течение долгого времени.
Это-то и отличает М. от большого города, где встретил в трамвае девушку, поговорили-переспали и через неделю – свадьба… А что это за человек, из какой семьи – неизвестно. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Ты хочешь сказать, что Дима пас свою избранницу лет двадцать, ухаживал за ней, знал о каждом ее шаге, каждом поступке, надеясь, что после окончания учебы она выйдет за него замуж…
– Правильно, и что дальше?
– ..а она в городе встретила парня, возможно, полюбила его и рассказала об этом Диме…
– Тоже может быть.
– А Дима не смог вынести этого и.., убил Дину в тот самый день, когда она призналась ему во всем и заявила, что намерена возвратиться в город, где ее ждет другой…
– ..и это случилось девятого ноября.
– Ну что ж, в таком случае можно возвращаться домой. Преступление, можно сказать, мы раскрыли, убийцу – вычислили. А что касается исчезновения Литвинец и Тани Трубниковой, то они просто оказались свидетельницами, которых тоже пришлось убрать. Бедный Дима, он и не знает, что судьба его решена…
Они оба невесело расхохотались.
– Шубин, – проговорила Юля, выходя из машины, они уже свернули в глухой проулок, где решено было оставить машину, – мы с тобой похожи на двух идиотов, двух лентяев, которые случайно оказались в этом богом забытом городишке и теперь не знают, чем бы им таким заняться, чтобы создать видимость работы…
– Ты права, мне действительно не до работы… Кроме того, я веду себя не как профессионал… Дело в том, что я кое-что скрыл от тебя… И Наташа Литвинец скорее всего убита.
Он рассказал ей о Викторе Ерохине и о подброшенных на его крыльцо вещах Литвинец.
– Господи, и все это, весь этот ужас произошел здесь?
В этом городе? Игорь, что касается меня, то мне простительно вести себя легкомысленно и хохотать невпопад, я чрезвычайно возбуждена и веду себя как ненормальная…
Но ты-то! Возьми себя в руки, забудь, что мы с тобой не просто коллеги, и давай работать! Я понимаю, что наша работа – особенная, что она требует каких-то жертв, но мы живые люди, и все, что происходит вокруг, не может не задевать меня.
– Что-то я не пойму суть твоего монолога. Ты хочешь уехать и оставить меня здесь одного? Ты струсила?
– Нет, просто мне смешинка в рот попала… Ты действительно считаешь, что нам надо вернуться к Ангелову?
– Честно говоря, я собирался дождаться, когда он куда-нибудь уйдет – он наверняка где-нибудь учится или работает, – чтобы проникнуть в его квартиру и поискать там что-нибудь интересное. Вот и весь мой план.
– Это грубо. Здесь же все на виду, любой посторонний звук, незнакомое лицо – и все! Нас повяжут и отведут в участок. Кроме того, ты не знаешь, уйдет он из дома или нет.
– Если он там, то я постараюсь взять его на пушку.
Скажу ему, к примеру, что мы нашли тело Дины, а узел с ее вещами находится у нас в машине… Он нервный, и если он замешан в убийстве этой девочки, то не выдержит и во всем сознается…
– Ты уверен? Он не сознался в милиции, а тебе все расскажет? Ты должен признать, что в этом деле мы увязли по уши. У нас нет никакой информации. Разве что этот страшный узел с окровавленным платьем Литвинец… Кстати, куда ты его дел?
– Вообще-то я сказал Щукиной, чтобы она отправила все это по своим каналам на экспертизу. Она обещала все сделать втайне, поскольку в этом деле замешан мой друг…
