– Допустим, – согласился Роман. – Но есть ведь какие-то специальные слова, пароли, по которым американцы распознают своего агента. Возможно, есть специальный телефонный код, без знания которого не выйдешь на связь…
– Это все не проблема, – перебил его Торрес. – Допрос, который мы устроим американцу, позволит нам без труда завладеть этой информацией. Имеющиеся у нас препараты развяжут язык кому угодно. Худлум будет щебетать, как птичка, вот увидите.
– Но, – выдвинул последний и главный аргумент Роман, – заговорщикам могли переслать по электронной почте фотографии Худлума и его антропометрические данные. В этом случае найти двойника практически невозможно, во всяком случае, в отпущенный срок.
– Последний заговор провалился как раз из-за того, что мы отследили электронную почту, – сказал Торрес. – И нынешним заговорщика наверняка это известно. Я уверен, что они не станут прибегать к Интернету, поскольку это заведомый проигрыш.
– Сдаюсь, – поднял руки Роман. – Если так, то нам остается лишь дождаться завтрашнего дня.
Торрес сдержанно улыбнулся.
– Майор Эсперанце объяснила вам, чем вы будете заниматься?
– В общих чертах. Насколько я понял, мне отведена роль наблюдателя.
– Да, – кивнул Торрес, глядя ему в глаза. – На большее, согласитесь, вам рассчитывать не приходится.
– Согласен. Но…
– Да?
Лицо генерала затвердело.
– Я хотел бы, – сказал Роман, – присутствовать при допросе американца. А также иметь возможность наблюдать за финальной стадии операции.
– Само собой, – кивнул Торрес.
– Благодарю вас.
– Пока не за что благодарить. Кстати, как вы намереваетесь провести вечер?
Роман задумался.
– Ну, пока я хотел бы увидеть квартиру, которую мне обещала майор Эсперанце.
– Я думал, вы захотите воспользоваться услугами вашего посольства, – удивился Торрес.
– Если позволите, генерал, я лучше воспользуюсь вашими услугами.
– Как прикажете, – улыбнулся тот, – желание гостя – закон.
– Майор, – официальным тоном обратился он к Долорес, – сейчас вы поедете с нашим русским другом и покажете ему квартиру, в которой он будет жить. Затем отведете его в хороший ресторан и угостите за счет принимающей стороны, то есть за наш.
– Да, господин генерал, – пробормотала Долорес.
– Господин Морозов, – продолжил Торрес, – если вам что-то понадобится, обращайтесь к майору Эсперанце. Она выполнит любую вашу просьбу.
Роману показалось или в глазах генерала мелькнул коварный огонек? Впрочем, физиономия Торреса была абсолютно серьезна.
– Я могу идти? – спросил Роман, видя, что аудиенция подошла к концу.
– Конечно, дружище.
Полковник сунул ему свою твердую, как доска, руку.
– До завтра.
– Во сколько прибывает самолет? – спросил напоследок Роман.
– В девять пятнадцать.
Роман кивнул и вышел из кабинета.
– Майор, – сказал Торрес. – На два слова.
Когда Долорес подошла к столу, он тихо сказал по-испански.
– Сопровождать его везде и повсюду.
– Даже в постель? – огрызнулась Долорес.
– Даже в постель, – сурово процедил генерал.
Она смерила его негодующим взглядом, но ничего не ответила и быстро вышла из кабинета.
– Идемте, – бросила она дожидавшемуся ее Роману.
Тот послушно двинулся следом. Наделенный острым слухом, он отлично разобрал, о чем шла речь в кабинете. И дал себе слово, что ни за что не воспользуется ситуацией, какие бы гиперсексуальные чувства Долорес в нем ни будила. Неоднократно подставляемый начальством, он как никто другой знал, что значит быть существом подневольным. И испытывал к своей прекрасной коллеге лишь сочувствие и товарищескую нежность.
Оказавшись в машине, Долорес первым делом закурила. На дворе уже смеркалось, но Роман заметил, с какой ненавистью она на него покосилась.
– Прекрасный вечер, Долорес, – сказал он, садясь на заднее сиденье. – Вы не находите?
– Han ido[2], – не ответив ему, приказала Долорес водителю.
Роман понял, что его великодушие обречено на провал. Ну не обсуждать же с ней то, что он расслышал вопреки желанию генерала Торреса! Этим самым он еще больше унизит ее. Ничего не поделаешь, придется молчать. Только этим да еще безупречным поведением он сумеет рассеять то предубеждение, которое вольно или невольно сложилось у Долорес против него.
«Чертов генерал, – подумал Роман, глядя в затылок Долорес. – Если бы не его дурацкое распоряжение, я мог бы вполне справиться своими средствами, не чувствуя себя при этом скотиной. Удружил же он мне, нечего сказать…»
– Сейчас мы заедем на квартиру, – заговорила Долорес, не оборачиваясь. – Там вы сможете принять душ и переодеться.
– А… – подал голос Роман.
– Там есть все необходимое, – отрезала Долорес.
– Хорошо, – торопливо отозвался Роман.
– Затем, если вы не возражаете, мы поужинаем в ресторане. Но, если вы устали, я могу заказать вам ужин на дом.
– Я не устал, – ответил Роман.
– Значит, ужинаем в ресторане, – подытожила Долорес.
Ехали недолго. Через десять минут машина остановилась у современного высотного здания.
– Идемте, – сказала Долорес.
Роману ничего не оставалось делать, как повиноваться. Они молча поднялись на шестой этаж и вошли в квартиру.
– Это гостиная, – бесстрастно комментировала Долорес, энергично взмахивая рукой. – Это спальня. В шкафу вы найдете все, что вам нужно. В ванной бритвенные принадлежности, полотенца. Я подожду вас на балконе.
– Нет уж, – запротестовал Роман. – Мне необходимо побыть одному.
Долорес резко обернулась.
– Вы что, хотите, чтобы я ушла?
– Я не хочу, чтобы вы ушли, – как можно мягче сказал Роман. – Но приводить себя в порядок я привык без посторонних глаз.
Долорес готова была взорваться.
– К тому же, – прибавил Роман, – я боюсь, что если вы останетесь, до ресторана мы доберемся не скоро. А мне очень хотелось бы познакомиться с особенностями вашей кухни.
Глаза Долорес блеснули.
– Хорошо, – сказала она. – Я буду ждать вас в ресторане «Авокадо». Он находится напротив, через дорогу. Получаса вам хватит?
– Вполне.
Долорес кивнула и быстро вышла из квартиры.
Роман запер за ней дверь, послушал, как загудел лифт, и отправился в ванную, на ходу доставая мобильный из кармана.
У него были свои причины желать одиночества. Нужно было срочно связаться с Москвой, а в присутствии Долорес это было невозможно. В том, что квартира оборудована «прослушками», он не сомневался. Но бьющая из крана струя – прекрасное средство в борьбе с «жучками». Главное, чтобы не было шпиона поблизости.
Пустив воду, Роман сел на край ванны и набрал номер Дубинина.
– Какие новости? – поинтересовался тот.
– Лучше не придумать, – отозвался Роман. – Наши местные друзья хотят сделать все сами. В наших услугах они не нуждаются. Таким образом, мое присутствие здесь ограничено исключительно наблюдательной функцией.
– А ты и рад, – мрачно сказал Дубинин.
– Не скрою, – улыбаясь, промурлыкал Роман Евгеньевич, – бегать лишний раз по джунглям у меня нет никакой охоты.
– А придется, – вздохнул подполковник.
– То есть – как придется? – обомлел Роман.
– Так. Мы заинтересованы в том, чтобы операция прошла под нашим полным контролем. Поэтому ты сделаешь все, чтобы выступить в роли гостя.
– Да как я это сделаю? – закричал Роман.
– Как хочешь, – холодно сказал Дубинин. – Для того ты и послан.
– Но послушай, подполковник, – попытался разъяснить обстановку Роман. – Они уже все решили. У них есть люди для этого задания, и они против вмешательства чужаков. Если я как-то попытаюсь надавить, боюсь, меня попросту посадят под арест. Здесь церемониться не привыкли, а я не хочу торчать в кутузке только потому, что кому-то там вздумалось заниматься самодурством…
– Значит так, капитан, – перебил его Дубинин. – Во-первых, выбирай выражения. Во-вторых, слушай внимательно: если покушение на президента будет устранено с нашей помощью, мы получим такие преференции, политические и экономические, о которых можно только мечтать. Улавливаешь мысль?
– Улавливаю, – проворчал Роман, уже понимая, что отлежаться на пляже у него вряд ли получится.
– Подобного рода услуги не забываются. Особенно такими людьми А закрепиться в этом регионе – наша первостепенная задача. Поэтому мы должны не отсиживаться за спинами местных, а сами идти вперед. Только тогда мы сможем рассчитывать на горячую благодарность со стороны господина президента. Так что оставь упаднические настроения и давай, действуй.
– Подсказал бы, как.
– Что-нибудь придумаешь. До утра время есть, а утро – оно вечера мудренее.
– Угу…
Роман задумался. Похоже, выбора у него не было. А раз так, надо напоследок порадоваться жизни. А то объехал полмира, а всего и было удовольствий, что выпил теплой водки в нью-йоркском аэропорту.
– Как насчет финансов? – спросил он.
