пленных интервентов. Избитые и покалеченные, с вывернутыми руками и поломанными ногами, бородатые захватчики едва плелись неизвестным маршрутом. Возглавляла процессию краснолицая щекастая тетка, приземистая и крепко сбитая. С массивными ногами-колоннами, с мощными руками-кувалдами, метр в плечах и взглядом носорога, лидер отряда вызывала впечатление ожившего танка. Девчонки-силовики, бегающие вокруг, при всех своих спортивных фигурах, улучшенных виртуальными характеристиками, на её фоне, мягко говоря, терялись.
– Уж я-то за вас возьмусь как следует, – продолжала строить планы глава процессии, – порядок наведу быстро, к дисциплине приучу, субординацию подтянем. Королевишну эту вашу, с небес на землю спущу, а то видишь ли!
Тетка поелозила своим кулачищем у бородача перед носом:
– Вот здесь она у меня будет, вот здесь! Понял? Я, между прочим, девять лет на рынке отбарабанила. Директором! Знаю как людьми управлять. Вы все у меня по струнке ходить будете. Вон, как девчонки мои.
Я глянул на обозначенных «девчонок». Практически все из них вид имели запуганной мыши и в глаза директору рынка смотреть побаивались, интенсивно трясли головой в знак согласия. Ещё одна, как щепка худая, подвижность имела невероятную и всё нарезала круги вокруг гром-бабы, ни на секунду не затыкаясь:
– А я всегда знала, что ты добьёшься успеха, всегда! – как змея болотная, нашептывала директору юркая прихлебательница. – Никогда в тебе не сомневалась! Ещё со школы поняла, что ты из другого теста, не как эти все дуры очкастые. Учителя тебя уважали, парни на районе любили, в универ ты не пошла и правильно! Чем время тратить, лучше о женском счастье подумать и детишек родить, семейную жизнь наладить. Славик твой, ну просто золотце, а не ребенок! И Витюша твой, где только мужика такого нашла? Да, выпивает, но это в наше время считай норма. Главное-то, руки! Руки-то у него золотые! Э-эх, мне бы так жить…
Я удивленно покачал головой, вспоминая. Женщина-кувалда – та самая тетка, которую не так давно кассир Аллочка в полёт запустила. Она ещё двери в магазине башкой своей разбила и голосила как не в себя «Славик, звони в полицию!». Нда, любопытная с ней метаморфоза случилась. Приобретенная на аукционе «сила» не сделала из женщины фитнес-модель, а плотно утрамбовала у тетки все её жиры. Получился такой вот танк, вполне вероятно пуленепробиваемый и неразрушимый.
Мимо меня прошуршало. Восьмилапое чудовище, в грязи и ветках, вновь притащилось по следу и приволокло за собой полюбившийся деликатес – полусъеденного Андрюху. Забравшись в салон перевернутого автомобиля, спрятавшись таким образом от дождя и слякоти, арахнид подобрал лапы, нахохлился и всем своим видом демонстрировал, что ему холодно и одиноко. Даже любимого Андрюху жевал без особого аппетита, с грустной мордой ухватив того за руку. Сам же мертвец, теперь уже без ног, сидел рядом, вновь был жив и протягивал мне дурацкий красный мелок, молчал.
Я тяжело вздохнул, потёр уставшие глаза. Понимая к чему всё идёт, опустил голову, уставился на мокрый асфальт. Под ногами вновь расплывалась красными каракулями подъездная живопись. Примитивная фреска, с чертями, пленником и его гигантской ношей, претерпела очередные изменения и в данный момент пестрела новыми деталями. Теперь на металлическом вертеле кричал и извивался живой человек, чертей стало в три раза больше и все они хотели есть, несчастного курьера, с его гигантским валуном на плечах, забросали горящими головешками. Полыхающий в мобильной шашлычной костер частично разобрали и высыпали пленнику под ноги. Теперь бедолага ещё и горел, осыпаемый бесконечным градом ударов, тужился, страдал и в плену адских мук пытался двигать вперед свою гигантскую ношу. В общем, для безымянного курьера всё стало только хуже.
Я поднял голову, осмотрелся. Женский конвой приближался. Бородатых пленников вели прежним маршрутом, количество участников не изменилось, возглавляла процессию женщина-танк. Я вновь опустил голову, проверил как там черти. Наскальная живопись обновилась. Хвостатые погонщики тащили к костру циркулярную пилу. Здоровенную. Из наблюдений меня выдернул встревоженный женский голос:
– Настюх… смотри! – одна из подчиненных бабы-директора робко позвала свою начальницу.
Втянув голову в плечи, убедившись, что на неё смотрят, девушка-силовик неуверенно вытянула палец в темноту дворов:
– Вон там… Возле мусорных баков. Там про тебя написано.
– Какая она тебе «настюха»?! А?! Ты, дура очкастая! – в туже секунду среагировала змея подколодная, подскочила к нервничающей девушке.
– НАСТАСЬЯ ПАВЛОВНА! Для вас, дурынд, она Настасья Павловна! Усекла?! – прихлебательница отвесила хлесткий подзатыльник несчастной. – УСЕКЛА, СПРАШИВАЮ?!
– Д-да! – пискнула девчонка, окончательно втянула голову в плечи.
– То-то же, – хмыкнула заместитель директора, выжидающе посмотрела на своего босса.
Получив в ответ полный одобрения и похвалы взгляд, юркая подхалимка расплылась в счастливой улыбке, продолжила свою кипучую деятельность.
– Ну?! Куда ты там пальцем тыкала? – схватили девушку за локоть. – Показывай давай!
– Вон… – женский пальчик указал в темноту и тут же спрятался.
– Настюх… а ведь и вправду, – перепугалась увиденного юркая прихлебательница, боязливо оглянулась на своего босса, – про тебя написано. Кажется…
Там, куда указывала девушка-силовик, трепыхалась на ветру замызганная, дырявая простыня. Выброшенная на помойку, ветром поднятая со дна мусорного бака, пожелтевшая материя зловеще колыхалась над ржавыми контейнерами. Бодро извиваясь всем своим холщовым тельцем, потрясая буквами в темноте подворотни, дырявая простынь сообщала о Настасье Павловне любопытные подробности.
«Директор рынка ест собак. Сеть чебуречных «У Настюхи» жарит и варит дворовых псов уже два года. Хотите рецепт? Спросите у Настасьи Павловны» – прочитал я алые каракули на грязной тряпке
– Настюх…? Это правда? – одними губами прошептала верная подруга кувалды, ошарашенным взглядом уставилась на своего начальника.
Женский отряд, и без того запуганный бабой-носорогом, и вовсе остолбенел. Бледные лицом, с трясущимися губами, девчонки-силовики неуверенно переминались с ноги на ногу, нервно сжимали в руках свои трубы и палки, да бросали по сторонам испуганные взгляды, как бы спрашивая друг у друга: «Неужели правда?». Пленные бородатые интервенты, ещё минуту назад не смевшие даже голову поднять, тоже зашевелились. Почувствовав замешательство в рядах своих пленительниц, иноземцы резко приободрились, подняли головы и уже о чем-то перешептывались, бросали на землянок мстительные взгляды.
– Мордой в пол я сказала! – тут же среагировала женщина-танк, рявкнула на бородачей так, что стекла в окнах задрожали. – Только рыпнитесь мне тут! Поотрываю руки-ноги и ползти заставлю, понятно?!
Баба-кувалда врезала по башке самому верткому из интервентов, заставила того сделать сальто. Бородач исполнил кульбит на месте и зарылся лицом в проезжую часть, рассыпав все свои зубы по мокрому асфальту. Остальная шайка тут же затихла, опустила глаза в землю и попыталась прикинуться ветошью.
– А вы чё постали?! – Настасья Павловна обернулась к своим подопечным, тяжелым взглядом осмотрела свою робкую команду. – Совсем дуры что ли? Почерк Вазгена
