Карлик захлопал в ладоши и расхохотался.
— Ты одобряешь поступок Эйнара, Локи, — удовлетворенно отметил граф. — И ты аплодируешь моему триумфу.
Карлик спрыгнул с кресла и колесом прошелся по залу, стремясь еще более угодить графу. Тот наблюдал за его акробатическими трюками рассеянным взором и с вялой улыбкой на лице. Но улыбка погасла, едва карлик, утомившись от акробатики, вдруг запрыгнул на стол рядом с Астрид и, наклонившись над ней, принялся бесстыдно гладить ее соблазнительное тело обеими руками.
Ник рванулся было вперед, но граф предостерегающе погрозил ему пальцем, многозначительно кивая на пульт.
— Спокойствие, герр Картер! — с тонкой улыбкой произнес он. — Ваши рыцарские чувства достойны всяческой похвалы. Признаться, мне жаль, что вы не член нашего ордена. И все это из-за ваших декадентских взглядов!
Карлик снова припал к обнаженному бюсту Астрид, и Ник, не сдержавшись, схватил его за шиворот и отшвырнул в дальний угол зала. Карлик заверещал пронзительным женским голосом, и граф фон Штади расхохотался.
— Довольно, герр Картер! — успокоившись, сказал он. — Еще один ваш шаг, и я разрушу этот великолепный мозг. За три секунды эта красавица превратится в безмозглую дурочку, готовую удовлетворить любую мою прихоть по первому же знаку и трепещущую от страха, едва лишь я нахмурю брови.
Граф опустил ноги со стола на пол и встал, пошатываясь.
— Впрочем, уже поздно, — сказал он. — Долг зовет. Я решу, как мне поступить с вами обоими, когда вернусь. А пока за вами присмотрит Эйнар. До свидания, герр Картер. Пошли, Локи!
Ник сделал вид, что поверил этой уловке. Подойдя к двери в конце зала, граф обернулся и добавил, держа палец на кнопке в стене:
— Возможно, вас несколько удивляет, отчего я праздную свой триумф в одиночестве. Так вот, через три дня я стану хозяином всей Германии, а очень скоро — и всей Европы. И кто знает, может статься, что в один прекрасный день я приберу к рукам и Америку… Один же я сегодня потому, что вы совратили мисс Делани. Так что я у вас как бы в долгу, и не пройдет и десяти минут, как мы с вами будем квиты, герр Картер. Замок влетит на воздух, а общественность будет оповещена, что взрыв в штаб-квартире нашей патриотической организации — дело рук американских диверсантов. Будьте уверены: я приду к власти на гребне самой большой волны антиамериканских настроений со времени последней мировой войны. И не пытайтесь убежать, герр Картер, ухмыльнулся он, уже открывая дверь. — Эйнар не допустит этого. Так что счастливо оставаться. Ауф видерзейн!
Внезапно в зале погас свет, и Ник услышал лязг замка тяжелой железной двери. Не раздумывая ни секунды, он первым делом подбежал к столу и сорвал с Астрид электроды.
Итак, в их распоряжении оставалось менее десяти минут. Дверь можно было попытаться взорвать гранатами. Ник встал на четвереньки и принялся шарить руками по полу, пытаясь нащупать их. Внезапно он услышал рядом с собой чье-то тяжелое дыхание, и в следующий момент огромная лапа сжала его запястье. Викинг, должно быть, видел в темноте, как кошка.
Свободной рукой Ник ударил ребром ладони по его физиономии с такой силой, что голова обычного человека наверняка раскололась бы надвое, словно сухое полено от удара топора. Но викинг лишь по-звериному зарычал, и Ник поспешил выхватить свой кинжал.
Снаружи донесся приглушенный рокот мотора и характерный звук ротора геликоптера, взлетающего над замком. Значит, взрыв может произойти в любую минуту, подумал Ник, достаточно графу послать радиосигнал, и все оставшиеся в здании будут заживо похоронены под его развалинами.
Он изо всех сил двинул коленом викингу в пах. Тот дико вскрикнул и железными ручищами схватил Ника за горло. Красная пелена заволокла ему глаза, и уже почти теряя сознание, Ник из последних сил воткнул стилет великану в горло. Эйнар захрипел, отшатнувшись, но все же успел ударить кулаком Ника по голове. Оба одновременно рухнули на каменный пол…
Очнувшись, Ник обнаружил, что лежит в луже крови. Рядом, раскинув руки, лежал бездыханный викинг, его безобразное лицо было искажено странной ухмылкой, а из головы торчал его боевой топорик. Видимо, впервые столкнувшись с человеком, способным дать ему отпор, Эйнар инстинктивно предпочел покончить с собой и сохранить свою честь, чем быть побежденным простым смертным или же продолжать влачить рабское существование. Фон Штади так и не удалось окончательно разрушить его мозг и подчинить его своей воле. В критическую секунду древний воин моментально сделал свой выбор…
Одной гранаты оказалось достаточно, чтобы подорвать дверь. Взвалив Астрид на плечо, Ник выбежал по тоннелю во двор. На его удачу, двигатель джипа удалось завести с первой же попытки.
Беглецы были уже в десяти милях от замка, когда жителей долины разбудил грохот такой необычайной силы, что они наверняка спросонок решили, что над Баварией разразилась еще не виданная в этих местах весенняя гроза.
Ночь была не по-весеннему холодной: пятнадцать градусов ниже нуля при северо-восточном порывистом ветре в двадцать узлов. В кабине мощного вездехода, медленно, словно наощупь, пробиравшегося сквозь непроглядный мрак ночи, сидело двое мужчин. Один из них, в расстегнутой парке, давно нестриженый и небритый, сосредоточенно следил за компасом: под скользкой ледяной коркой снега, хрустящей под четырьмя парами колес вездехода, могли таиться глубокие расселины, падение в которые означало неизбежную мучительную смерть.
Где-то к востоку от них затаился в своем последнем бастионе граф фон Штади, отгороженный от всего мира холодным Гренландским морем. Летом туда ходили корабли и можно было завести продукты и оборудование, что позволяло движению Тевтонских Рыцарей поддерживать свое существование, пусть и жалкое, как у старого викинга Эйнара, но все же не утратившее пока признаков жизни, чтобы подобно смертоносной бактерии, вновь обрести былую активность при более благоприятных условиях.
— Послушай, Ник, — толкнул сурового водителя локтем в бок сидевший с ним рядом круглолицый и высокоскулый эскимос по имени Джо Шу. — Нам важно будет до последнего момента держать пулеметы в кабине. С восходом солнца температура воздуха повысится, но не очень, если застудим пулеметы, придется действовать охотничьими ножами. Ты меня понял? — И откинувшись на сидение, он облокотился на коробку с пластиковой взрывчаткой и спокойно отправил в рот ложкой очередную порцию консервированной тушенки из банки.
Ник Картер кивнул: он знал, что Джо Шу не станет зря болтать языком, к его советам стоило прислушаться. Здесь, во льдах Гренландии, совершенно незнакомых ему, его жизнь целиком зависела от мудрости сидящего с ним в кабине человека. На подготовку и тренировку перед операцией в непривычных условиях времени у Ника не было, о гренландской берлоге ему стало известно всего лишь три дня назад из перехваченной радиограммы одного из радистов графа.
— Мне кажется, мы приближаемся к морю, — заметил Ник. — По моим расчетам, во всяком случае, должна быть так.
— Очень может быть, — пожал плечами Джо Шу. — Мне доводилось бывать в этих краях всего лишь дважды, да и то в молодости. Скоро увидим, не так ли, Ник? — Он улыбнулся, и его черные глаза заблестели: — Завтра утром будет густой туман, запомни мои слова!
Ник взглянул сквозь подернутое морозным узором окно на безоблачное небо и покачал головой:
— Я в этом не уверен, хотя тебе, конечно, виднее.
— Нет, точно будет туман, — уверенно повторил эскимос. — Хорошо, что мы подойдем к лагерю с подветренной стороны.
Ник почувствовал, как заколотилось его сердце: опытный воин, он отлично понимал, насколько это важно — подобраться на рассвете к лагерю немцев незамеченными, это решило бы добрую половину их проблем.
Мощный вездеход неуклонно преодолевал бескрайнее темное пространство, приближая охотников все ближе к затаившемуся в логове зверю.
Туман бесшумно окутал землю, как и предсказывал эскимос, незадолго до рассвета, так что им удалось укрыться за мореной, прикрывающей лагерь графа у подножья огромного глетчера Рейнхарта на Мысе Отчаяния. Сквозь клочья тумана, постепенно рассеивающегося под лучами солнца, видны были вырубленные во льду и укрепленные деревянными конструкциями помещения штаб-квартиры графа фон Штади, на некотором отдалении от которых располагались казармы, различные службы, будки генераторов и взлетно-посадочная полоса на стальной основе. Все это Ник намеревался взорвать.
— Послушай, Ник, — кутаясь в теплую куртку и затягиваясь сигаретой, сказал Джо Шу. — Лед — коварная штука, непредсказуемая. Еще неизвестно, как поведет себя ледник, когда здесь все начнет взлетать на воздух. Таких больших взрывов мне устраивать еще не приходилось.
