Привыкнув жить за чужой счет, смирившись с потерей Старовойтова, Валентина была убеждена, что на ближайшие годы ей одиночество не грозит. Такая мысль ее успокоила.
«А что, собственно, я потеряла? Какого-то подержанного старичка? Ну и черт с ним! Это, может быть, не так уж и плохо! Возможно, мне теперь подвернется какой путевый мужик, за которого не грех и замуж выскочить. Тем более, что у меня теперь есть собственная квартира».
Правда, если с замужеством ничего не получится и не удастся пристроиться, то придется вновь идти на поклон к Стокозу. Тоже не самый худший вариант, а чего? Я ему ничего плохого не сделала. Это он меня продал Старовойтову. Теперь пускай забирает обратно. Вот только возьмет ли он меня? — мысленно задала она себе пугающий вопрос. Но немного подумав над ним, пришла к утешительному выводу: — Возьмет. Конечно, возьмет. Если он меня Старовойтову продал за приличную сумму, то назад-то я к нему возвращаться буду бесплатно!»
Как видим, логика ее была железной и очень удобной для хозяйки. Довольная своим выводом, она, выпив стакан водки и плотно закусив, быстро решила все свои остальные проблемы и, разобрав постель, улеглась спать. Через несколько мгновений она уснула, чтобы завтра, проснувшись, продолжить свою непутевую жизнь.
ГЛАВА 18. СВИДАНИЕ С БРАТОМ
Сразу после трагической гибели Тракториста, в банде появилось несколько авторитетов, каждый из которых, не скрывая своих претензий, заявил своему ближайшему окружению, что может и готов стать к рулю власти в преступной группировке. Однако, право на руководство бандой ни один из них добиваться силой, да еще с помощью своих сторонников, не стал. Это было бы грубейшим нарушением воровского закона и могло привести к долгой кровопролитной разборке, не дающей ни одной из противоборствующих сторон никакого преимущества в решении главного вопроса. Поэтому воры решили послать в колонию наличное свидание с Эфиопом его брата по кличке Рысь.
Рысь был хитрым и уважаемым в банде человеком. Он давно мог бы с помощью брата стать его правопреемником по руководству бандой, но на пути такого возвышения было одно непреодолимое препятствие —полное отсутствие подобного желания у самого претендента. Почему Рысь отказывался от такого повышения, никто не знал, поскольку он был не из тех, кто позволяет кому-либо заглядывать в свою душу и разбираться в ее сущности.
В администрации ИТК строгого режима Рысь получил право на краткосрочное, двухчасовое свидание со своим братом. Но этого времени им вполне хватило для беседы.
В комнате для свиданий Рысь сообщил брату причину своего визита. Выслушав его, Эфиоп поинтересовался:
— Кто замочил Тракториста?
— Пока не знаем.
— А у ментов подозрение на кого-нибудь есть?
— У них тоже глухо, как в танке.
— Выходит, все довольны, как вы их доите? И никто к вам претензий не имеет?
— Вот тут ты, брательник, здорово ошибаешься, — возразил ему Рысь. — Когда Тракторист стал нами рулить, так быстро заимел себе целую толпу врагов.
— Что, наглеть начал ?
— Еще как!
— Ну и в чем его нахалка выражалась?
— К примеру, трахнул одну десятиклассницу, которую в ресторане случайно увидел. А она оказалась дочкой Глеба Афанасьевича...
— Это директора химкомбината? -Да!
— Тут, видать, Тракторист со своим кожаным ножом здорово влип. Чем же такой финт закончился?
— С большим трудом удалось замять этот базар.
— Как же это удалось? Я Афанасьича знаю как жесткого мужика!
— Видимо, не захотел большой шумихи вокруг своей дочери. Да и дочка его, Генриетта, хоть и малолетка, но такой профурой оказалась, что за ее «подвиги» по части секса надо на задницу медаль вешать. Когда наши люди, имевшие подход к отцу, показали ему ее фотки и кое-что порассказали, то он пыл свой на Тракториста убавил, но все равно пришлось ему крупно лапу подмазать. А вообще, Афанасьевич мужик, действительно, жесткий, вполне мог официально, якобы, простить Лешу, а втихаря, при его-то бабках, положить на него глаз и вести все это время, чтобы при удобном случае отомстить ему и за позор дочери, и за свой собственный.
— Вполне допускаю такой вариант, — сообщил брату Эфиоп, энергично расправляясь с принесенными Рысью в качестве передачи ему высококалорийными импортными продуктами. — Надо вам Афанасьича крепко придавить.
— Браток, если мы начнем давить всех подозреваемых, которым Тракторист переходил дорогу за последнее время, то забодаемся! Слишком их много. А нам за них менты, как тебе, быстро лапти сплетут.
— Так у вас еще кто-то есть на подозрении? — удивился Эфиоп.
— Целая куча!
— Давай лопатить эту кучу, — потребовал Эфиоп.
— Из-за лохматого сейфа Тракторист оказался с бабками на мели. Старовойтов вякнул ему, что Стокоз по договору получил от него несколько арбузов, ну он и решил обложить его данью.
— Стокоз согласился?
— Да ты что! Нет, конечно. Но Тракторист дал ему на раздумье три дня, угрожал расправиться с предками, если тот не согласится ему подчиниться.
— Дурила! Нашел кого пугать. Стокоз из молодых, да ранний. Он сам, если захочет, может напугать любого. К нему нужен особый подход. Стокоз, как пить дать, мог угрохать Тракториста, чтобы тот его не пугал и не пытался доить.
— Вот тут ты ошибаешься. Стокоз его никак не мог кокнуть.
— Почему?
— Стокоз после беседы с Трактористом, видать, напуганный его угрозами, улетел за бугор.
— Куда?
— В Германию!
— Малек ты, Рысь. Да он собственными руками даже затылок себе поленится почесать. Не исключено, что в Германии он нашел толкового наемника, который и пустил в расход нашего шустряка.
— Мы такой вариант обсуждали. У Стокоза за бугром не было времени ни на поиски киллера, ни на отправку его к нам домой.
— Он мог перед отлетом в Германию у себя дома нанять убийцу, —высказал новое предположение Эфиоп.
— Может быть! Мы и такой вариант допускаем и над ним работаем.
— Со Стокозом вам придется теперь много возиться. Лучше было его вообще не трогать. Ну, а еще кого ты подозреваешь в мокрухе по отношению к Трактористу?
— Претендентов на твое место.
— И много их?
— Агафон, Боян, Лука.
— М-да, мужики крутые, их со счета тоже, действительно, сбрасывать не стоит.
— Они послали меня, чтобы ты сказал, кому из них даешь свой мандат на правление.
— А ты сам-то хотел бы его получить?
— Нет!
— Почему?
— Видишь ли, я умею крутиться, и у меня все неплохо получается, а руководить и отвечать за всю эту гопкомпанию у меня нет никакого желания.
— Обижаешь ты наших корешей таким рассуждением.
— Вот своих корешей я не обижаю и ценю, а за остальных подписываться не желаю. Вот ты сейчас предлагаешь мне повышение, а на кой оно мне нужно, если Тракторист всю кодлу расфуфырил?
— Да, без денег и осел не человек, — отодвигая от себя остатки еды, заметил Эфиоп. Выпив гранатового натурального сока из пластиковой бутылки с яркой этикеткой и закурив сигарету, он сказал: — Пока я нахожусь у хозяина, пускай нашей братвой руководит Лука. Он из известной тебе троицы — самый путевый и деловой.
— Я тоже так думаю, — согласился с ним Рысь. — Только как быть с бабками? Без них наша кодла развалится, как снежный катышек.
— Если в результате своей проверки вы убедитесь, что Стокоз не причастен к убийству Тракториста, то обратитесь, к нему с просьбой от моего имени. Пускай он вам поможет деньгами.
— Тракторист к нему обращался за помощью, но получил голый вассер.
— Своей копейки он вам никогда не даст, но, если захочет, то поможет вам добыть нужное количество бабок на первое время, а там уж вам самим надо будет помороковать, как дальше крутиться. Держите с ним ухо востро, он и у вас попытается урвать для себя побольше бабок, но тут уж вы, будьте добры, не позволяйте себя облапошивать.
